Как уберечь капитализм от
самого себя

В 1989 году, после падения Берлинской стены, а заодно и коммунизма в Восточной Европе, западные политологи провозгласили триумфальную победу капитализма. Американский историк Фрэнсис Фукуяма объявил «конец истории», написав летом 1989 года в National Interest, что «универсализация западной либеральной демократии является окончательной формой государственного устройства».

Однако на поверку все вышло совсем иначе. С 1989 года в Соединенных Штатах произошли перемены, вызвавшие тревогу: корпоративный капитал глубоко проник в избирательный процесс, вырос уровень коррупции в бизнесе, наметился резкий разрыв между богатыми и бедными и, что поразительно, стали хуже работать социальные лифты. Да уж, Америка и впрямь решила устроить «чаепитие», на сей раз для крупных корпораций и под лозунгом «Никаких налогов для тех, кто имеет своих людей во власти».

Между тем мировые проблемы продолжают обостряться. Конфликты на Ближнем Востоке, упадок демократии в странах, где много лет наблюдался ее подъем, не говоря уже о глобальном потеплении.

Разумеется, немало людей осознают эти проблемы. В США идут разговоры о «ремонте капитализма», в основном при помощи концепций, которые я называю «капитализмом эпитетов»: устойчивый капитализм, заботливый капитализм, общественный капитализм, сознательный капитализм и др. Похоже, эти идеи исходят из того, что, если нам удастся наладить некий «правильный» капитализм, то в мире непременно наступит пора всеобщего счастья и благоденствия и «конец истории» по Фукуяме все-таки будет претворен в жизнь.

Вне всякого сомнения, капитализм нуждается в ремонте и, безусловно, нам бы не помешало повышение уровня социальной ответственности бизнеса. Но позвольте задать вам один вопрос: как так получилось, что слово, которое призвано описывать процесс финансирования частных предприятий, вдруг стало чуть ли не главным смыслом и конечной целью существования человечества?

Стул о двух ножках

На мой взгляд, прежде всего «починить» надо наши представления об обществе. Мы привыкли считать, что оно, образно говоря, сидит на стуле с двумя ножками. Одна ножка представляет собой власть и учреждения государственного сектора и те услуги, которые они оказывают обществу, включая образование, оборону и транспортную инфраструктуру. Вторая ножка — бизнес, занятый в частном секторе, и ресурсы, которые он привлекает для производства коммерческих продуктов и услуг.

Читайте материал по теме: Как переспорить Милтона Фридмана

Но ни один стул не сможет устоять на двух ногах, а тем более — на одной, будь она хоть частной, хоть государственной. Даже страны с развитой демократией испытывают обострение политического бессилия, которое в одних случаях принимает формы политического маятника — бессмысленного отклонения влево и вправо, а в других случаях — паралича политического центризма. Оба этих состояния вредят равновесию.

Для сохранения баланса обществу нужна третья нога. Я называю ее смешанным сектором. Быть может, вам он знаком под другими названиями: гражданское общество, третий сектор, сектор неправительственных и некоммерческих организаций. Однако, для того чтобы он смог занять достойное место рядом с другими секторами, ему нужно соответствующее им название: государственный, частный, смешанный.

Смешанный сектор состоит из объединений (многие из которых организованы на основе сообществ), которые не принадлежат ни частным инвесторам, ни самому государству. Частью из них распоряжаются сами члены, другие вообще не имеют владельца.

Возьмем, например, кооперативные товарищества, принадлежащие самим участникам. В одной только Америке с ее 320 миллионами населения общее число членов кооперативов достигает 350 миллионов. Что касается объединений, которые никому не принадлежат, то это, например, Международный Красный Крест, Greenpeace и самые уважаемые больницы и университеты в Америке.

Читайте материал по теме: Кирилл Никитин: Почему мы не хотим
 платить налоги

Общественные движения также занимают в этом секторе видное место. Например, Соляной поход, в результате которого Индия обрела независимость. Или социальные инициативы, которые в последнее время способствуют многочисленным конструктивным переменам, начиная с Grameen Bank, который осуществляет микрофинансирование бедных слоев, и заканчивая Khan Academy — организации, продвигающей бесплатное образование. Удивительно, насколько охотно люди объединяются на основе общих интересов или общей цели.

Смешанный сектор

Концепция смешанного сектора имеет интересную историю. В начале XIX столетия Алексис де Токвилль, внимательно следивший за первыми шагами Соединенных Штатов, описал склонность американцев объединяться друг с другом в то, что он тогда назвал ассоциациями, как формальными, так и неформальными. Он считал эти ассоциации ключевым элементом молодой демократической нации: «Если люди желают оставаться цивилизованным или стремятся таковыми стать, им надобно совершенствоваться в искусстве объединения». Мы это сделали, не так ли?

Конечно, мы многого добились. Сегодня смешанный сектор огромен и наверняка играет заметную роль в жизни каждого из нас. Вспомните, сколько раз вы взаимодействовали с подобными ассоциациями на одной только прошлой неделе: покупали продукты в местном кооперативе, отвозили детей в частную школу, играли в местной спортивной команде или присоединялись к группе помощи беженцам?

В то же время этот сектор как-то теряется на фоне «великих» дебатов между левыми и правыми, рыночниками и государственниками, частным сектором и государственным. Чтобы сохранить баланс в обществе, эту ситуацию надо менять.

В здоровом обществе каждый из трех секторов сотрудничает с двумя другими и одновременно осуществляет за ними контроль. Когда один из секторов начинает доминировать, страдает общество. Высокая концентрация власти в государственном секторе ведет к диктатуре, когда чиновники ограничивают гражданские свободы. Коммунизм пытался устоять «на одной ноге», но в итоге рухнул. Не ограниченный никакими рамками частный сектор оборачивается неравенством доходов и социальной безответственностью бизнеса, которые мы и наблюдаем сегодня в Америке и в некоторых других странах. А преобладающее положение смешанного сектора может привести к тирании популистов, когда одно сообщество вытеснит все остальные.

Соединенные Штаты долго удерживали равновесие на «всех трех ногах», благодаря чему страна добилась потрясающих успехов. И в самом деле, на протяжение четырех десятилетий после Второй мировой войны огромный прогресс в общественной, политической и экономической сферах сопровождался серьезными социальными программами, высокими налогами и относительно равным распределением доходов.

Читайте материал по теме: Вадим Радаев. О доверии: классовом и личном

Но затем пала Берлинская стена, и с этого момента Америка стала постепенно терять равновесие. Все дело в том, что в 1989 году вовсе не капитализм одержал триумфальную победу. Ее одержал баланс. Странам Восточной Европы его остро не хватало, с колоссальным перевесом в сторону государственного сектора, в то время как США была достаточно сбалансированной страной. Тем не менее нам самим не удалось усвоить этот урок, и страна начала терять равновесие, все больше заваливаясь в сторону частного сектора. Возможно, в 1989 году триумфа капитализма не случилось, однако с этого момента началось его победное шествие.

Как нам найти равновесие

Как же нам вернуть этот пресловутый баланс в экономику США и многих других стран, которые последовали американскому примеру? Конечно же, необходимо восстановить общественный авторитет государства, и не в последнюю очередь среди самих чиновников. Также нам потребуется усиление социальной ответственности бизнеса. Но этого явно недостаточно.

Я уверен, что в мире, в котором влияние частного сектора столь значительно, в особенности на международной арене, а правительства многих стран находятся под его постоянным давлением, именно смешанный сектор должен взять на себя главную роль в восстановлении равновесия. Именно он должен требовать от правительств и корпораций ответственного поведения и одновременно открывать нам глаза на суровые реалии, стоящие перед нами: загрязнение окружающий среды, ослабление демократии и деградация нас самих как разумных индивидуумов.

Вряд ли мы утратили наше желание объединяться. Сколько всевозможных сообществ и социальных инициатив существует сегодня вокруг нас. А еще есть формальные объединения, которые располагают автономией, энергией и стремлением способствовать необходимым переменам: Greenpeace, Amnesty International, «Врачи без границ».

Читайте материал по теме: В осмысленной работе нуждаются не только развитые страны

И несмотря на это, Роберт Патнэм охарактеризовал современное американское общество как «варящееся в собственном котле». И это, видимо, касается и всех объединений смешанного сектора. Greenpeace заботится исключительно об окружающей среде, Amnesty International занимается правами человека, а «Врачи без границ» специализируется на оказании медицинской помощи. В этом отношении они похожи на корпорации, которые работают в разных отраслях бизнеса.

В то же время, когда на повестке дня стоят общие интересы, корпорации ведут себя совсем по-другому — они начинают действовать сообща. Например, с помощью своих торговых палат они лоббируют в пользу снижения налогов. Объединения смешанного сектора не всегда склонны к подобным совместным действиям. Сравните влияние Всемирного экономического форума и Всемирного социального форума (если вы о таком вообще слышали). Или же сравните международное сотрудничество в 1987 году, результатом которого стало принятие Монреальского протокола по защите озонового слоя Земли, с отсутствием в последние годы заметного прогресса в деле борьбы с глобальным потеплением.

А значит, несмотря на пользу, которую приносят многие из этих ассоциаций, общество в целом продолжает свой опасный путь в сторону неустойчивости. А ведь все эти объединения смешанного сектора в действительности имеют общие цели. Они призваны бороться с отсутствием равновесия, которое лежит в корне многих стоящих перед ними проблем. Сейчас им просто необходима общая организация. Но даже ее будет недостаточно.

Читайте материал по теме: Урок истории для финансистов

Так что же (черт возьми!) нам делать? Это правильный вопрос, поскольку смешанный сектор — это не какие-то там абстрактные «они». Это самые что ни на есть МЫ — вы и я, каждый из нас по отдельности и все мы вместе взятые. Более того, мы — не объекты, а субъекты действия. Мы, «население», обладаем способностью действовать как разумные и находчивые представители вида Homo sapiens.

Пусть мы работаем в частном секторе, а голосуем в государственном, но большую часть жизни мы проводим в сообществах и объединениях смешанного сектора. Грандиозные всемирные конференции, конечно, имеют значение, но реальные перемены должны начинаться дома и уже оттуда благодаря социальным медиа распространяться по всему миру, объединяя наши усилия ради сохранения планеты и будущего наших потомков.

В своем памфлете «Здравый смысл», опубликованном в 1776 году, Томас Пейн провозгласил населению американских колоний, что «в наших силах построить новый мир». Тогда Пейн оказался прав. Сможем ли мы снова это сделать? Можем ли мы позволить себе этого не сделать?

В основе этого блога лежит новая книга автора «Rebalancing Society… Radical Renewal Beyond Left, Right, and Center» (Berret Koehler, 2015).

Читайте по теме:

• Ренессанс менеджмента
• Умерь свой блеск, смешайся с пылью
• Игры разума: за что присудили Нобелевскую премию по экономике