«Статистике и чужим данным вообще
доверять нельзя»

От редакции. HBR Россия расспросил главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова о взаимоотношениях в триаде «Власть — народ — пресса» в период длительных бедствий, таких как нынешняя пандемия. Ниже отредактированные выдержки из этого интервью.

По вашему опыту, насколько полно и достоверно власти информируют нас о катастрофах и бедствиях?

В эпоху, когда все врут ради собственных интересов, статистике и чужим данным вообще доверять нельзя. Наше издание верит только глазам и опыту своих корреспондентов. Именно поэтому в «Новой газете» мы создали собственную службу больших данных. За ситуацией с лесными пожарами, например, наши специалисты следят по данным космической съемки. Обобщая их, мы видим реальную картину.

А как народ реагирует на информацию, исходящую от властей?

У нас народ «бюджетный». В школах и больницах, в науке и искусстве, в промышленности и на транспорте государство является работодателем. Поэтому линия поведения у власти, как у начальника: она дает указания, народ отвечает «да», получая столько информации, сколько ему положено.

Но за последний месяц что-то изменилось. Люди больше не хотят, чтобы к ним относились, как к клеточкам в штатном расписании, что заметно по огромному объему рефлексии. И власти в такие периоды разговаривают с людьми несколько иначе. И еще один показатель изменений: Путин дал самостоятельность регионам. Невозможно ведь понять, зачем Якутии, где плотность населения один человек на два километра, сидеть на домашнем карантине.

На Западе политики очень боятся обидеть избирателей, а если им случается обвинить какую-то группу населения, СМИ не дают им спуска. Мэр Москвы Сергей Собянин связал рост заболеваемости COVID-19 c поведением простых людей, и СМИ на это не среагировали.

Для нашей газеты права человека всегда были центральной категорией. Но сейчас я говорю: права человека не должны быть выше права врача на жизнь. И если кто-то, отрицая все нормы дистанцирования, устраивает массовые пляски во дворе, окруженном многоэтажками, его поведение не просто безответственное, но и преступное.

Во времена бедствий трудно не совершать ошибок. Их делают и чиновники, и обычные люди. На чьи прегрешения СМИ обрушиваются чаще?

У политиков всегда степень ответственности выше. Согласно определению Страсбургского суда, на публичных деятелей понятие личной ответственности за происходящее распространяется в первую очередь. Я считаю, что во время пандемии этот принцип так же верен, как и в обычное. И поскольку с пандемией мы все столкнулись впервые за 100 лет, то высочайшим качеством политика в нынешней ситуации надо признать не только ответственность, но и честность. Политики должны позволить открыть рот врачам и специалистам.

В нынешней ситуации насколько опасно для СМИ вскрывать факты или давать трактовки, невыгодные для властей?

У нас под видом нераспространения ложной информации об эпидемии практически ввели военную цензуру. Генеральная прокуратура дает предписание Роскомнадзору блокировать текст или даже целый ресурс под предлогом fake news, и при этом на СМИ налагается совершенно неподъемный штраф. Две-три таких уплаты, и компании больше нет. Два предписания получила «Новая газета». Сейчас многие врачи не хотят называть своих имен, а за публикацию анонимного, но абсолютно проверенного мнения врача газета оказывается под угрозой закрытия.

Случалось ли вам видеть, чтобы государственные меры реагирования на ЧС корректировались в ответ на критику?

Вообще-то наше государство негибкое. У него коллективный сколиоз — шея не крутится и нет возможности осмотреться по сторонам. В обычной жизни элита живет своей жизнью, народ своей. Но коронавирус не разбирает, с мигалкой ездишь или без, и это заставляет власти как-то по-иному реагировать на сигналы снизу. Помните, правительство Мишустина вначале объявило, что медицинские маски должны изготавливаться на специально назначенных предприятиях и продаваться только в аптеках. Но потом этот указ отменили, и страна сразу стала насыщаться защитными средствами. Медицинские маски и санитайзеры появились в крупных магазинах. И сейчас власти будут вынуждены считаться с малым бизнесом, который шьет эти самые медицинские маски, — с теми самыми «торгашами», которых не любит президент Путин.

С одной стороны, во времена кризисов народу нужны лидеры. С другой — для СМИ хвалить человека во власти опасно: заподозрят в ангажированности. Есть ли правильная линия и в чем вы видите свою задачу?

Ответственность прессы все-таки не в том, чтобы расставлять оценки, а в том, чтобы быть рядом, видеть и слышать. Действия должностных лиц говорят сами за себя. Мне кажется, что москвичи обнаружили, что в мэрии работают адекватные люди, которые к тому же нащупали человеческую интонацию в общении с горожанами. Хорошо, что мэр города откровенно говорит о проблемах и трудностях, связанных с распространением инфекции, предупреждает о ближайших шагах по введению ограничений. И действуют они оперативно. Роберт Капа, лучший военный фотокорр всех времен и народов, когда-то сказал: «Если снимок не удался, значит, фотограф был недостаточно близко». Во времена кризисов и бедствий журналисты должны быть близки к людям. Именно журналистов «Новой газеты» впервые допустили туда, где сейчас идет борьба за жизни, и мы опубликовали репортаж из «красной зоны» 52-й больницы. Вот и вся наша задача: быть рядом и не врать.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Делаешь — плохо, не делаешь — плохо (На кого СМИ возлагают вину в период масштабных бедствий)