При чем
здесь труба?

Cближение России и Китая представляется угрозой для США. А что в этом союзе получает Россия?

Россия и Китай были союзниками в начале 1950-х годов, и теперь этот альянс возродился. Страны проводят совместные военные учения, китайские СМИ пишут о Путине одобрительно — как о сильном лидере, Китай вовсе не осуждает присоединения Россией Крыма. Стратегическая цель «дружбы» осталась той же, что и во времена настоящей «холодной вой­ны» — поставить под вопрос глобальное лидерство США.

Поворот России — спиной к Западу, лицом к Китаю — случился не вчера. $400-миллиардная газовая сделка с Китаем, регулирующая поставки топлива на ближайшие 30 лет, — лишь знак, сделавший очевидным для всего мира давно складывающуюся китайско-российскую ось дружбы. В этом уверены политолог Дуглас Шоэн и журналист Мелик Кейлан, чью книгу «The Russia-China Axis. The New Cold War and America’s Crisis of Leadership» (Российско-китайский альянс: Новая холодная война и американский кризис лидерства) только что выпустило нью-йоркское издательство Encounter Books.

В развиваемой ими концепции есть множество верных наблюдений и выводов. Россия и Китай весьма далеки от идеалов либеральной демократии и при этом последовательно противостоят исламским теократиям. Обе страны хотят и получают гигантские выгоды от глобализации, относятся к ней крайне настороженно. Особенно — когда это подразумевает развитие единой системы ценностей и передачу части государственных функций на уровень международных союзов. Обе делают все возможное, чтобы противостоять «однополярному миру» — собственно для этого и выстроена ось.

И Россия, и Китай радостно ловят любые признаки напряжения между США и их союзниками (Евросоюзом, Турцией и др.) или подрыва авторитета США. «Акела промахнулся, он не может быть вожаком стаи!» — так комментируют любое неудачное движение Вашингтона в Афганистане или Ираке множество наблюдателей в России (для Пекина это несколько менее характерно). Даже в кибервойнах XXI века Китай и Россия могут оказаться на одной стороне. Не случайно Эдвард Сноуден после бегства из США попал в Китай, а затем в Россию, замечают Шоэн и Кейлан, предполагая, что он мог ­

быть агентом китайской или российской разведки, а то и обеих сразу.

Шоэн и Кейлан правильно видят общие интересы авторитарных политических режимов России и Китая, но в упор не замечают всего, что омрачает их альянс. Китайско-российские экономические отношения совсем не безоблачны. Газовый контракт, ставший для многих аналитиков за рубежом символом разлада между Европой и Россией, выгоден нашей стране куда менее, чем может показаться. По сути России придется потратить до $100 млрд на строительство газопровода «Сила Сибири». И это в условиях, когда рынок внешних заимствований практически закрыт. Если Китай выделит «Газпрому» предоплату за газ, это решит проблему финансирования строительства трубы, но тогда он займет еще более жесткую позицию в вопросе цены.

До недавнего времени поставщик и потребитель в равной мере зависели от трубы, но развитие технологий сжижения газа и сланцевые разработки позволили потребителям несколько «отвязаться» от нее. Европа перезимует даже без российского газа — в домах будет заметно прохладнее обычного, но большая часть газа может быть замещена. Такие расчеты прошлым летом, в разгар конфликта на Востоке Украины, европейцами уже делались. А вот у «Газпрома» возможность моментально перенаправить экспортные потоки, предназначенные для Европы, не потеряв выручку и прибыль, отсутствует.

До «Газпрома» в похожей ситуации оказалась другая госкомпания, «Роснефть». В 2004-м Китай профинансировал покупку ею активов «ЮКОСа», дав предоплату за нефть. Три года спустя российские чиновники осознали, что удовольствие было небесплатным: на каждой тонне нефти, поставляемой в Китай, «Роснефть» зарабатывала на $40 меньше по сравнению с альтернативными маршрутами. Попытки пересмотреть контрактную цену нефти закончились ее повышением всего на $5 за тонну: китайцы напомнили, что они выручили «Роснефть», когда ей были нужны деньги.

По такой же схеме китайцы профинансировали покупку «Роснефтью» активов ТНК-BP. Китай стал фактическим владельцем еще не добытых в Восточной Сибири 1,2 млрд тонн нефти, увеличив свои запасы примерно в полтора раза. А «Роснефть» получила гигантский долг и привязку к щедрому в нужный момент, но ужасно несговорчивому восточному соседу.

«Какие могут быть счеты между друзьями» — вот истинно китайский подход к международной коммерции. Но в обратную сторону этот принцип не работает. Наверное, потому, что китайская экономика уже сейчас примерно в пять раз крупнее российской и гораздо быстрее растет. И еще потому, что Китай с США и Европой не ссорился, и потому Россия больше зависит от Китая, чем он от нее. Первые аналитические доклады о том, что Россия уверенно движется к тому, чтобы стать сырьевым придатком Китая, появились лет 12 назад, и сейчас это уже данность.

Разумеется, ситуация для США и Евросоюза осложняется наличием у России ядерного оружия и милитаристских планов. Но эту ситуацию альянс с Китаем никак не меняет. А Китай в отношениях с Россией готов подыгрывать ее амбициям лишь в той мере, в какой это не противоречит его собственным интересам.

В отличие от России, которая сейчас быстро «закрывается» от Запада, Китай поступает ровно наоборот. Эта страна на первом месте в мире по числу отправленных в США студентов: 25 млн китайцев в ближайшее десятилетие получат образование в западных странах. Это гигантский ресурс экономического роста. У России внутренние ресурсы роста намного слабее, а экономическая политика не направлена на то, чтобы компенсировать их нехватку. Союз с Китаем не позволит урбанизировать восточные территории России, наоборот, он закрепит их сырьевую ориентацию Восточной Сибири и Дальнего Востока.

Надо ли Америке опасаться китайско-российского альянса? Шоэн и Кейлан уверены, что да: это вызов глобальной гегемонии США, удар по их планам остаться единственной глобальной сверхдержавой. Фрагменты книги, где авторы рассуждают подобным образом, кажутся наиболее наивными. Но их опасения не беспочвенны. Российские военные расходы растут рекордными темпами: за 2011—2015 гг. они увеличатся с 14% до более чем 21% федерального бюджета. Китай такими темпами военную мощь не наращивает, но он и без того потратит в 2015 году на армию больше Британии, Франции и Германии вместе взятых. Шоэн и Кейлан полагают, что крымская операция России понравилась Пекину в основном потому, что в будущем и сам он намеревается провести несколько маленьких победоносных войн, благо территориальных претензий в Юго-Восточной Азии предостаточно, а соседи Китая явно слабее его. С этим трудно согласиться, ведь в ближайшие десятилетия первоочередной задачей Китая останется внутреннее развитие. Для этого нужны ресурсы. Поэтому трудно представить себе ситуацию, в которой Китай стал бы, подобно России, нарушителем мирового порядка, который жертвует гигантскими экономическими интересами, связывающими его с США и Европой, ради мелких геополитических приобретений.

Дуглас Шоэн — влиятельнейший политолог и политтехнолог лагеря демократов, он был консультантом президентской кампании Билла Клинтона, а позднее — Хилари Клинтон, работал с Майклом Блумбергом, а за пределами США — с Тони Блэром и Сильвио Берлускони. По сути дела он предлагает видеть в России врага. У доминирующих теперь в Конгрессе республиканцев настроения еще жестче. За последний год Россия сделала все возможное, чтобы испортить отношения с Западом, и пора начинать думать о том, как исправить ситуацию.