Что не так с нашей экономикой? | Большие Идеи

・ Феномены
Статья, опубликованная в журнале «Гарвард Бизнес Ревью Россия»

Что не так с
нашей экономикой?

Кто бы мы ни были — потребители, инвесторы, избиратели, граждане, — пусть не львиная, но щенячья доля ответственности за Великую Стагнацию лежит на нас.

Автор: Умар Хак

Что не так с нашей экономикой?

читайте также

Борьба с диабетом в XXI веке

Ларс Сёренсен

Валерий Савченко. Медицина спасает от убогости

Анна Натитник

Могут ли большие компании отказаться от инноваций?

Скотт Энтони

Три вопроса, которые стоит задать перед отправкой электронного письма

Эрика Дхаван

По ночам появляются монстры. А у нас нынче — долгая, темная ночь экономики.

И вот на сцене, уже занятой знакомыми современными монстрами, — бестолковым председателем совета директоров, главным исполнительным директором — нарциссом, инвестором-социопатом (и он этим гордится) и раболепными бесхребетными политиками, появляется дополнительный набор ненужных безделушек — например, игрушечный домик для современных Крезов. Журналист из The New York Times снисходительно живописует:

«Помимо бассейна с баром основным аттракционом на вечеринках в хьюстонском особняке Джона Шиллера, руководителя нефтяной компании, и его жены Кристи, бывшей модели журнала ''Playboy'', стал игрушечный домик за $50 000, изготовленный два года назад для его дочери».

И если вам покажется, что $50 тысяч — это уж чересчур, то вообще-то были и другие предложения, вплоть до $250 тысяч. Клево.

Назовите меня еретиком и тащите на костер, но я все равно буду твердить: эта штуковина — да, она здорово задела меня за живое, эта вещь — идеальная метафора всего, что случилось с нашей экономикой: сверхбогатые, чьи доходы никак не увязаны с реальной пользой их трудов для общества, становятся богаче и потребляют предметы праздной, ленивой роскоши с таким аппетитом, что Калигула на их фоне — несватанная девица.

Ведь это неправильно, это скверно: нежно взращиваемые дети сверхбогатых играют в дизайнерских домиках, а прямо у них под патрицианским носом индекс бедности среди не столь счастливых детей достиг самого высокого уровня за последние полстолетия. Эти дети не просто не имеют игровых домиков, они — из тех 44 миллионов, кто сводит концы с концами благодаря талонам на питание, или из тех 41% американских детей, чьи семьи живут ниже черты бедности. Добавьте нашу разложившуюся систему образования, не только недоступную финансово, но и бесполезную. Чудовищные счета, по которым приходится платить за легкомыслие дедов и отцов, глобальный кризис молодежной безработицы — вам понятно, почему экономисты называют новое поколение «потерянным»?

Читайте материал по теме: Мы все теперь живем в Энронии

Не только я, но и все те, кто поднялся негодующей волной от Каира до Туниса, от Мадрида до Афин, свидетельствуют: это жестокое, бездушное разделение приведет к революциям — социальным, культурным, экономическим или политическим.

И все же, прежде чем подливать масла в огонь, давайте всмотримся: ведь наши монстры чаще всего бывают нашим же собственным отражением.

Экономика — это социальная конструкция, она создается и перестраивается каждый день с каждым нашим крошечным решением. Пусть обычные Джо и Джейн не претендуют на игровой дизайнерский домик, но они хотят всяких прочих вещей — тех самых, благодаря которым обогащаются супербогатые. Духи от Дженнифер Лопес, фаст-фэшн — и эти товары массового потребления на полках торговых центров. Неизбежное последствие спроса, который знать не хочет о человеческих, социальных, природных и личных издержках: все это «добро» оборачивается общественным «злом», безработицей, неравенством, загрязнением окружающей среды, изоляцией, а капиталы все быстрее перемещаются наверх. Дизайнерский домик — не прямое следствие наших предпочтений, но конечный результат, итог, к которому мы пришли.

Как же сразить эти современных чудовищ? Кто бы мы ни были — потребители, инвесторы, избиратели, граждане, — пусть не львиная, но щенячья доля ответственности за Великую Стагнацию лежит на нас. Это мы захотели больше-чаще-дешевле-быстрее-круче — мы породили ту присущую индустриальному веку и массовому спросу концепцию процветания, которую вернее назвать концепцией пресыщения.

Читайте материал по теме: Неужели Маркс был прав?

Модель национального благосостояния, разработанная Майклом Портером и подкрепленная кучей макроэкономических исследований, предполагает одним из основных условий устойчивого процветания не просто достаточное количество ресурсов и не только усердное поощрение конкуренции, но и достаточно сложный, нюансированный, изощренный спрос. Когда-то американские потребители и впрямь были из самых изощренных, они требовали технологические новинки в самой что ни на есть дизайнерской упаковке и чтобы сервис при этом был — комар носу не подточит. Но все это в прошлом. Ныне изощренный, нюансированный, продуманный спрос — это претензии бывших потребителей, которые тщательно взвесили социальные, природные и личные убытки от своих экономических решений и научились спрашивать с политиков, счетоводов и «маркетоидов».

Если нам опротивели люди, изготавливающие дизайнерские домики для богатеев (не изволите ли с канатной дорогой, каменной стеной, пожарным шестом?), то пора менять правила игры. Хватит требовать больше-чаще-дешевле-быстрее-круче. Мы — люди, сообщества, а в итоге целые страны — должны принимать более мудрые решения.

Читайте материал по теме: Инвестируйте в свою жизнь

Давайте же искать не пресыщения, но того достойного ХХI века процветания, что называется эвдемонией. Это осмысленно прекрасная жизнь, а не псевдодизайнерский мусор массовой роскоши, который только и поспеваешь, что запихивать в кладовку.

Наши чудовища порождены нами. Наши проблемы — это отражение нашей монструозной прожорливости. Тени на стене, отражение ненасытной потребности в губительном для нас мусоре. Но это ведь и значит, что сила, способная их уничтожить, — в наших руках, хоть мы того еще и не поняли.

Читайте по теме: