Деньги
в космос

За минувшие 15 лет частный бизнес вполне освоился в космической отрасли, дорогой и некогда окутанной гостайной. Объем мирового космического рынка достиг $320 млрд, из них лишь 25% приходится на госсектор. Мощный приток частных инвестиций связан с тем, что космические технологии все больше применяются не только в военных или государственных целях, а, что называется, бытовых: для навигации, спутникового ТВ, связи.

Первопроходцами стали американцы. Они либерализовали космическую отрасль, и NASA из монополиста перевоплотилось в администратора: госагентство как распорядитель бюджетных денег практически на все — от проектирования до доставки грузов на околоземную орбиту — теперь проводит тендеры именно среди частных компаний. В отчете NASA под названием Emerging Space упоминаются почти два десятка таких компаний. 

Основные направления, по которым развивается частная космонавтика, — это производство ракет и кораблей; создание малых спутников и предоставление услуг на основе собираемой ими информации; суборбитальный туризм. «HBR — Россия» выбрал трех предпринимателей, вложивших свои деньги в какое-нибудь из этих направлений, чтобы разобраться в тонкостях «неземного» бизнеса. Зачем основатель SpaceX американец Элон Маск разрабатывает ракету многоразового использования? Действительно ли данные со спутника могут стать «товаром из супермаркета» — недорогим, всегда имеющимся в продаже, как этого хочет учредитель Dauria Aerospace россиянин Михаил Кокорич? ­Полеты в космос, о которых мечтает основатель бренда Virgin британец Ричард ­Брэнсон, — это сказка или быль?  

По дороге на Марс

Санкции, введенные США против России в 2014 году, коснулись и сотрудничества стран в космической отрасли. По этому поводу в апреле 2014 года вице-премьер Дмитрий Рогозин написал в Twitter: «Проанализировав санкции… предлагаю США доставлять своих астронавтов с помощью батута». В тот же день президент SpaceX Элон Маск с иронией ответил: «Похоже, сейчас самое время представить новый космический корабль Dragon V2 [пилотируемый], который мы разрабатываем для NASA. Батут не понадобится». 

США перестали эксплуатировать Space Shuttle в 2011 году (программа была признана неэффективной), с тех пор экипажи на МКС доставляются только российскими «Союзами». В 2017 году контракт NASA c Россией заканчивается. К тому времени, как ожидает NASA, свои транспортные корабли представят Boeing и SpaceX, выигравшие в 2014 году тендер на общую сумму $6,8 млрд (4,2 и 2,6 соответственно).

Но если Boeing имеет 100-летнюю историю технических открытий, то SpaceX Элона Маска появилась лишь в 2002 году. Впрочем, бросать вызов всему общепринятому, кажется, самая большая страсть Маска: «Мне нравится участвовать в том, что меняет мир. Это уже сделал интернет. Теперь, похоже, космос изменит жизнь людей больше, чем что-либо еще».

Маск стал миллионером в 28 лет, продав свою первую интернет-компанию Zip2 (ПО для новостных компаний) за $307 млн. За следующие десять лет он создал систему онлайн-платежей PayPal (eBay купила ее за $1,5 млрд), разработал электромобиль Tesla (IPO одноименной компании стало сверхудачным), запустил ракету Falcon и космический аппарат Dragon для NASA. В чем секрет Маска? По его словам, им движет любопытство: еще в детстве ему «запустили мозги» старая научная фантастика и Айзек Азимов. 

В 2002 году, готовя PayPal к продаже, Маск думал, чем ему заниматься дальше. «Я всегда интересовался космосом, но что можно сделать в одиночку? Я всегда верил, что люди полетят на Марс. Я зашел на сайт NASA, чтобы посмотреть, как обстоят дела. И ничего не обнаружил — ни плана, ни графика», — ­рассказывал Маск в интервью Wired. Решив начать со строительства ракеты, он знакомился со многими специалистами, выделяя среди них «технически дальновидных». «Нужно было заарканить самых умных, тех, кто устал от NASA и хотел бы создать что-нибудь действительно ценное», — вспоминал Маск. Сформировавшаяся вскоре команда стала считать, как сделать ракеты дешевле и эффективнее, чем у NASA. Так появилась компания SpaceX — Маск не только вложил в нее $100 млн собственных средств, но и досконально разобрался в теме. «Я знаю свою ракету до последнего винтика, знаю температуру плавления оболочки, знаю, почему выбран именно этот материал, как все сварено», — цитирует Маска его биограф Эрик Нордеус в книге «The Engineer».

Маск был уверен, что его ракета будет гораздо дешевле американских аналогов — при сравнимой надежности и нагрузке и тогда он сможет оттеснить крупные аэрокосмические корпорации вроде Boeing или Lockheed Martin и получить госзаказ. Новичку пробиться на этот рынок трудно: у корпораций, как правило, эксклюзивные долгосрочные договоры с Пентагоном или NASA. Маск, проанализировав, за сколько можно купить на рынке применяемые в ракетостроении алюминиевые сплавы, титан, углеволокно и т. д., понял, что доля материалов в стоимости производимых в США ракет составляет лишь 2%. «Это же чудовищное соотношение для большого механического изделия!» — возмущается он. Маск даже понял, откуда оно взялось: гиганты отрасли не любят рисковать, используют древние, но проверенные технологии и почти все работы отдают подрядчикам.

Уже в марте 2006 года SpaceX запустила свою первую, построенную на деньги компании ракету-носитель Falcon 1. Из пяти запусков первые три закончились авариями, две следующие оказались удачными. Но это была своего рода разминка. В 2009 году SpaceX завершила прог­рамму Falcon 1 и сосредоточилась на Falcon 9, ракете-носителе большей грузоподъемности, и космическом транспортном корабле Dragon. Проекты финансировались по программе Коммерческой орбитальной транспортировки (COTS), проводившейся NASA в 2006—2013 гг.Правительство США, которое инициировало­­ программу, решило больше не выделять космическому госагентству баснословных сумм на отправку грузов на МКС: только один полет Shuttle обходился казне в $500 млн. За чуть большие деньги — $800 млн — Белый дом стал стимулировать разработку частных ракет и космических аппаратов, рассчитывая выбрать лучшие модели. Заявки на участие в COTS подали почти 30 компаний, включая Boeing; победили две — Orbital Sciences и SpaceX. ­Компания ­Маска получила $396 млн.

В июне 2010 года состоялся первый запуск Falcon 9. Полгода спустя SpaceX впервые отправляет в космос аппарат Dragon: он вышел на околоземную орбиту, а затем приводнился в Тихом океане. В NASA запуски сочли успешными. В мае 2012 года Dragon впервые пристыковался к МКС: прежде такой технологией обладали только государства — США, Россия и страны ЕС.

С 2012 года SpaceX начинает выполнять полеты по контракту с NASA — доставлять грузы на МКС и забирать их оттуда. Всего запланировано 12 полетов, пять из которых уже завершены, говорится на сайте SpaceX (общая сумма контракта $1,6 млрд).

Тем временем у компании на подходе очередная модификация ракеты-носителя — Falcon Heavy. Это, утверждает SpaceX, самая грузоподъемная и мощная ракета-носитель в мире со времен ракет «Сатурн-5», доставивших «Аполлон» с американскими астронавтами на Луну. Параллельно на собственные средства компания осваивает технологию многоразового использования ракеты — с вертикальным взлетом и посадкой. В апреле 2014 года состоялся первый тестовый полет: ракета Falcon 9 Reusable поднялась на 250 м, в  июне — уже на километр. В августе на старте произошел взрыв, что, впрочем, не замедлило хода работ. Ведь впереди, как говорит Маск, покорение Марса и других планет. Это не бравада удачливого и богатого предпринимателя, а цель компании, в которой работает ­

3000 человек. «Компания была основана для того, чтобы произвести революцию в космических технологиях и дать людям возможность жить на других планетах», — написано на сайте SpaceX. 

А пока Маск сбивает цену запуска, как и заявлял с самого начала. Затраты на Falcon 9­ ­составляют­ $62 млн, указывает SpaceX, а на сопоставимую по характеристикам Atlas5 — $226 млн. Производит Atlas5 корпорация United Launch Alliance (ULA), совместное предприятие Boeing и Lockheed Martin, тех самых монстров аэрокосмической отрасли. «Стоимость запуска во многом зависит от двух факторов — стоимости ракеты-носителя

и транспортировки до места старта, — отмечает член-корреспондент Российской академии космонавтики им. Циолковского Юрий Караш. — Судя по заявленной цене, SpaceX неплохо потрудилась над себестоимостью ракеты». 

Любовь к космосу не мешает Маску действовать довольно жестко. Он давно борется с гигантами отрасли, демонстрируя завидные результаты: чего стоят только контракты с NASA. Недавно он добрался и до Пентагона. Тут Маску опять сыграли на руку антироссийские санкции: американским компаниям запрещено импортировать производимые в России ракетные двигатели. Но именно они стоят на ракетах Atlas5 от ULA, имеющей монополию на запуск спутников для американского военного ведомства. Это возмущало Маска, по мнению которого ракета-носитель его SpaceX ничуть не хуже. В конце апреля 2014 года SpaceX оспорила в суде контракт между ВВС США и ULA в связи с наложенными санкциями. Суд вынес решение в пользу Маска. 

Сейчас SpaceX оценивается в $12 млрд и входит в рейтинг самых дорогих стартапов мира WSJ. В январе компания привлекла очередные инвестиции — $1,2 млрд, продав Google и инвестфонду Fidelity 10% своих акций. SpaceX не раскрывает финансовых показателей, но компания точно не «в минусе», считает управляющий партнер I2BF Global Ventures Илья Голубович: «Иначе она едва ли тестировала бы многоразовые ракеты — это очень затратный проект». У SpaceX есть контракты как с государством, так и с частными компаниями. А в парт­нерстве с Google она планирует запустить около 700 малых спутников, чтобы покрыть интернетом всю Землю (проект т.н. космического интернета — высокоскоростного доступа к глобальной сети в любой точке планеты через флот спутников на низких орбитах). Голубович, инвестор проекта по освоению астероидов Planetary Resources и российской частной аэрокосмической компании Dauria Aerospace, не исключает, что SpaceX в какой-то момент объявит IPO. «По срокам непонятно, но сигналы уже есть, — отмечает он. — Бумага наверняка будет пользоваться спросом. Я и сам бы купил». 

Спутники — в розницу 

«Космос — такой же бизнес, как все остальные. И то, что он представляется нам государственным видом деятельности, это, наверное, особенность России», — говорит президент Dauria Aerospace Михаил Кокорич, в прошлом — совладелец сети магазинов «Уютерра» и «Техносила». 

Сам он всегда интересовался космосом — выписывал профильные журналы и даже установил у себя дома мощный телескоп. Но решение зарабатывать на космосе пришло не сразу. Как-то Кокорич с партнерами обратил внимание на мировой рынок малых низкобюджетных спутников, который начал набирать обороты лет десять назад. Такие аппараты используются в области связи и телекоммуникаций, для отработки космических технологий, научных исследований и космической съемки. Весят они в зависимости от назначения от нескольких килограммов (наноспутники; съемка) до полутоны (мини-спутники; связь) и стоят от $100 тысяч до $10 млн. Стимулирует этот рынок, с одной стороны, активное развитие телекоммуникационных и интернет-компаний. С другой — удешевление сборки самих аппаратов, что стало возможно благодаря новому формату CubeSat («кубсат»), разработанному в 1999 году Калифорнийским политехническим и Стэнфордским университетами. Спутник собирается по принципу Lego из кубов размером 10 х 10 х 10 см, а сами кубы изготавливаются из стандартных комплектующих, используемых в других отраслях — ИТ, автопроме и т. д.

Три года Кокорич и его партнеры изучали рынок, инвестируя небольшие деньги скорее в качестве эксперимента. «Безусловно, был дух романтики: для нас, детей позднего Советского Союза, космос — особая тема. Наше взросление пришлось на успехи и СССР, и западных стран в освоении дальнего космоса. Я жадно впитывал тогда любую информацию обо всем этом, — рассказывает Кокорич. — Но нами двигал и коммерческий интерес, ведь мы видели, как компании, занятые бизнесом в космосе, иногда достигали миллиардной ­капитализации за несколько лет». 

В 2012 году Кокорич продал доли в розничном бизнесе и создал российскую компанию Dauria Aerospace: вместе с партнерами он вложил в космический стартап около $10 млн. Примерно тогда же Кокорич познакомился в Калифорнии с командой разработчиков, и уже в рамках совместного предприятия с Dauria Aerospace они начали создавать микро- и наноспутники. Также в состав компании вошло ИТ-подразделение из Мюнхена. Штаб-квартира стартапа находится в технопарке «Сколково», там в так называемой чистой комнате происходит окончательная сборка аппаратов. «У нас нет классических цехов, нет даже ни одного металлообрабатывающего станка, все комплектующие заказываем, — смеется Кокорич. — Спутник величиной с большой принтер разрабатывается год, компоненты для него делают компании-партнеры в России и за рубежом, а сама сборка аппарата длится всего два-три месяца, затем — испытания и запуск».

Как можно заработать на малых спутниках? В этом бизнесе есть пять основных этапов: создание платформ и отдельных компонентов; создание аппарата «под ключ»; запуск и обслуживание на орбите; прием и обработка данных; предоставление услуг/продуктов потребителям. Наибольший потенциал у­ бизнес-моделей с выходом на конечного потребителя.

«Объем мирового рынка малых спутников оценивается в $10 млрд, а “космических” услуг для телевещания, связи и космической съемки — в $120 млрд»,— говорит Кокорич. Его задумка — иметь собственные космические данные (съемка) и создать подобие спутникового AppStore, чтобы разработчики приложений и сервисов заказывали необходимые им данные через облачную платформу.

Это совсем новый рынок, игроков немного, и каждый стремится захватить долю побольше. Dauria Aerospace Кокорича приходится соперничать с мощными конкурентами — Skybox Imaging и Planet Labs, вышедшими из Силиконовой долины. Стратегия у обоих одна: как можно быстрее формировать группировки маленьких недорогих спутников. Так, Planet Labs производит аппараты Doves («голуби») величиной с обувную коробку. Их запускают в том числе с МКС; всего уже «летает» больше 100 «голубей». Компания интересна инвесторам: за четыре года существования она привлекла более $140 млн. Skybox Imaging начала работать в 2009 году и сделала ставку на фото- и видеосъемку высокого разрешения: такие спутники — пока их два на орбите — дороже и сложнее в производстве, чем «голуби» Planet Labs, но обеспечивают более качественное изображение и могут снимать видео со скоростью 30 кадров в секунду. В августе 2014 года компанию за $500 млн купила Google, которая обещает вложить в проект несколько сотен миллионов долларов и усовершенствовать сервис Google Maps.

Предполагается, что спутники Planet Labs и Skybox будут передавать изображение с поверхности Земли чуть ли не ежедневно. А цель Skybox — создать такую группировку спутников, чтобы они передавали изображение из любой точки планеты несколько раз в день. Кокорич уверен, что спрос на космическую съемку будет расти в разных отраслях: в сельском хозяйстве (инвентаризация земель, расчет индекса вегетации или объема удобрений), в лесной отрасли (определение видового состава древесины, контроль за незаконными вырубками), в страховом бизнесе, включая съемку с места ДТП. С помощью спутников можно отслеживать перемещение судов в море и всю цепочку транспортировки ­грузов, предотвращать стихийные бедствия или оценивать их масштаб и даже считать автомобили на парковке перед торговыми центрами, чтобы вычислить экономическую активность. 

Проект «спутниковой розницы» Dauria Aerospace пока еще на начальном этапе: у компании нет собственной группировки из десятков спутников. Летом 2014 года она запустила три экспериментальных — для отработки технологий. Это стало знаковым событием: в России впервые на орбиту доставлены частные спутники отечественной компании и сборки (почти все комплектующие, по словам Кокорича, также производятся в России). Тогда Кокорич был полон оптимизма и уже в 2015 году собирался приступить к развертыванию спутниковой группировки. Однако санкции против России и ухудшение экономической ситуации в стране сильно изменили планы. «Сейчас привлечь деньги почти невозможно ни в России, ни за рубежом, — говорит Кокорич. — Поэтому вывод спутниковой группировки ориентировочно переносится на 2016—2017 годы». Пока же компания создает облачную платформу dauriageo.com, на основе которой предполагает оказывать спутниковые услуги.

Из-за санкций Dauria Aerospace вынуждена отказываться от зарубежных филиалов. «Мы закрываем американское и немецкое подразделения, — говорит Кокорич. — Dauria Aerospace переходит из статуса международной компании с офисами в разных странах в статус российской». Основатель компании поясняет, что нынешняя геополитическая ситуация не благоволит компаниям, имеющим активы в России и США: «С одной стороны, космос — это глобально, с другой — есть много рудиментов холодной войны, из-за которых, к сожалению, нам непросто работать одновременно в обеих странах». 

Пока компания, в штате которой меньше ста человек — в основном инженеры, сосредоточилась на производстве спутников под заказ. Портфель заказов в разной стадии подписания составляет больше $100 млн, утверждает Кокорич. Среди нынешних и потенциальных клиентов — Роскосмос (Dauria выиграла тендер на 315 млн рублей), «Совзонд» (космический мониторинг), индийская телекоммуникационная компания Aniara. Кокорич не раскрывает финансовых показателей Dauria, говорит ­только, что по итогам 2015 года она должна «выйти в ноль». Он напоминает, что в конце 2013-го Dauria привлекла $20 млн инвестиций: ее миноритарный пакет купил венчурный фонд I2BF, а осенью 2014 года она выиграла грант «Сколково» на 150 млн рублей. «Компания находится в фазе роста и использует те возможности, которые есть. Мы не можем развиваться такими же темпами, как наши конкуренты, — за счет роста капиталовложений и создания большого количества спутников. Поэтому пока делаем спутники для других. И эта бизнес-модель изменится, когда мы сможем привлекать большие деньги», — говорит Кокорич. «Во всех наших фондах единая внутренняя ставка рентабельности — 25—30%. Мы рассчитываем выдержать эту планку и по проекту Dauria», — указывает Илья Голубович из фонда I2BF.

Клуб будущих астронавтов 

В 2012 году на авиасалоне в британском Фарн­боро больше всего внимания публики досталось не самолету, а макету летательного аппарата c изображением девушки в стиле pin-up и надписью «Virgin» на фюзеляже. Это была мировая премьера многоразового корабля для суборбитальных полетов SpaceShipTwo (SS2) компании Virgin Galactic. Повышенный интерес объяснялся и личностью ее владельца, миллиардера Ричарда Брэнсона, который присутствовал на Фарнборо и активно со всеми общался, и самим проектом, сулившим открыть эру космического туризма. «На земле живет семь миллиардов человек, а в космосе побывало всего 547, — говорил Брэнсон. — ­С этим надо что-то делать!».

На авиасалоне Брэнсон утверждал, что первый полет SS2 запланирован на 2013 год, а первыми пассажирами станут он и его двое детей. «Это будет самый яркий, самый запоминающийся в нашей жизни момент. Так говорят все, кто побывал в космосе», — рассказывал он CNN. Но SS2 с пассажирами до сих пор не взлетел — проект все еще находится на стадии тестирования.

Предполагается, что корабль доставит восемь человек (шесть пассажиров и два пилота) к границе космоса — на высоту 100 км. Путешествие продлится два-три часа, но невесомость люди будут ощущать лишь несколько минут. Фактически это прыжок до орбиты и обратно; билет стоит $250 тысяч. По сравнению с $20 млн, которые заплатил России первый космический турист Деннис Тито за полет на МКС, — вполне бюджетный вариант. Несмотря на отсрочку, Брэнсон собрал со всего мира более 700 человек, желающих полететь к орбите. Получился глобальный клуб будущих астронавтов, а приобретенный билет стал взносом за членство. Среди желающих покорить космос вместе с Virgin Galactic немало знаменитостей: Филипп Старк, Стивен Хокинг, Леонардо ДиКаприо, Анжелина Джоли, Брэд Питт, Пэрис Хилтон. В астронавты записался и основатель «Лаборатории Касперского» Евгений Касперский: «Я был на всех континентах. Но остались места, куда я еще не добрался. Космос — одно из них. И вообще, найдите мне такого человека, который не мечтал бы попасть в космос».

Начинал Брэнсон с продаж пластинок в Лондоне. Позже он основал свою знаменитую звукозаписывающую компанию Virgin Records и сеть музыкальных «универмагов» Virgin Megastore. Со временем компания Брэнсона проникла во многие сферы: авиация, железные дороги, финансы, телекоммуникации, организация путешествий, книгоиздание, альтернативные источники энергии, оздоровительные клубы, экологические проекты. У Брэнсона неиссякаемый поток идей. Самая рисковая, пожалуй, — космический туризм. Однажды он познакомился с легендарным американским аэроконструктором Бертом Рутаном, который после полета Тито в 2001 году заразился идеей создать туристический космолет. Предприниматель и инженер начинают работать вместе. Фундамент для дальнейшего развития есть: еще до Брэнсона компания Рутана Scaled Composites вместе с партнерами — среди них был один из создателей Microsoft Пол Аллен (он профинансировал проект) — построила первый частный ракетоплан SpaceShipOne (SS1). 

Осенью 2004 года Брэнсон объявил, что планирует поставить на поток коммерческие путешествия в космос. В новую компанию Virgin Galactic бизнесмен вложил свои $100 млн. Планы были далекоидущие: с 2007 по 2012 год компания намеревалась обслужить три тысячи туристов. Тогда же SS1 получил от фонда XPrize $10 млн премии как первый частный корабль, сумевший совершить и повторить полет на высоте 100 км (человек, который достиг этой точки, официально считается побывавшим в космосе).

Брэнсон успешно привлекает средства в свой космический проект: $89 млн принесли проданные билеты на полет; $380 млн вложил государственный инвестфонд Aabar из Абу-Даби, получивший 37% акций Virgin Galactic, писала Financial Times. Каждое достижение Virgin Galactic преподносится ярко и зрелищно — в стиле Брэнсона, с приглашением будущих астронавтов. В 2008 году публика любовалась самолетом-носителем WhiteKnightTwo. Его задача — поднимать космический корабль, закрепленный между двумя фюзеляжами, и запускать на высоте 15 км, то есть осуществлять так называемый воздушный старт. Корабль отстыковывается, включает ракетный двигатель и достигает космоса, а затем в режиме планера возвращается на взлетно-посадочную полосу. Через год 800 зрителям, собравшимся на аэродроме в пустыне Мохаве (Нью-Мексико, США), показали и первый корабль SS2.

А в 2011 году там же в пустыне Virgin Galactic открыла частный космопорт America. Обошелся он в $212 млн; две трети этой суммы выделили власти штата (треть — сама компания).

Все, вроде бы, хорошо, но сроки коммерческих полетов переносятся чуть ли не ежегодно. Брэнсон объясняет это соображениями безопасности — и тут не поспоришь: закон Мерфи утверждает, что новые технологии неминуемо связаны с непредвиденными проблемами. В конце 2010 года в Мохаве состоялся первый самостоятельный испытательный полет SS2. А 31 октября 2014 года должен был состояться уже 55-й. Однако корабль потерпел крушение, один пилот-испытатель погиб, второй был серь­езно ранен. Согласно выводам Национального управления по безопасности на транспорте США, к аварии в значительной степени привели действия пилота: он разблокировал хвостовую часть аппарата раньше времени. Спустя четыре секунды после разблокировки корабль начал вращаться вокруг своей оси, а затем развалился на части. 

В недавнем интервью журналу РБК Брэнсон пояснил: «Причиной аварии стала человеческая ошибка, а не отказ техники. Поэтому мы надеемся, что сможем возобновить полеты довольно быстро — с двумя новыми кораблями». Он признался, что 3% клиентов попросили деньги обратно: «Это на удивление мало. Почти столько же человек поддержали нас, выразив желание участвовать в программе. Так что мы не беспокоимся, что люди передумают, — они очень целеустремленные». 

Virgin Galactic, с точки зрения инвестора, довольно рисковая история — особенно после крушения, считает Илья Голубович из I2BF. О прибыльности компании речь пока не идет. Поэтому, отмечает он, Virgin Galactic есть смысл сосредоточиться на другом направлении, например запуске спутников. Брэнсон уже заявил о 2-миллиардном проекте, связанном с космическим интернетом. Он может быть интересен стратегическим инвесторам — Microsoft или китайскому поисковику Baidu. Что же касается космического туризма, то авария отодвинула первый суборбитальный полет с пассажирами на несколько лет. Касперский от полета не отказался: «Я лишь сожалею о том, что у меня билет в третьей сотне и у меня практически нет шансов поучаствовать в первом коммерческом запуске». 

Бизнесменами, инвестирующими в космос, движет желание заработать красиво и нестандартно, полагает исполнительный директор космического кластера фонда «Сколково» Алексей Беляков. С одной стороны, у каждого проекта есть четкий бизнес-план и модель выхода на рынок. С другой — идеологи этих проектов имеют репутацию провидцев, людей, способных ­угадывать­ или создавать тренды задолго до того, как о них заговорит общество. Активное освоение космоса, в том числе полеты на Луну и Марс, вполне может стать реальностью в недалеком будущем, уверен Беляков. 

Какие проекты «выстрелят» в ближайшее время? Прежде всего космический интернет: о намерении запустить группировки спутников заявили Google (вместе с SpaceX), Facebook*, Virgin Galactic. Далее, запуски космических кораб­лей с целью туризма: в этом сегменте работает Virgin Galactic, а также Stratolaunch Systems, в которую инвестирует Пол Аллен. Наконец, освоение астероидов. Сейчас известно о 10 тысячах астероидов на околоземных орбитах; они ценны прежде всего запасами воды. Воду можно переработать в водород, и им заправлять спутники; вода также — источник воздуха для космических станций. Кроме того, спектральный анализ показал, что астероиды, вероятно, богаты платиной и золотом. Planetary Resources, среди инвесторов которой, в частности, Ларри Пейдж и Эрик Шмидт из Google, планирует в 2016—2018 годах отправить георазведывательную миссию на астероиды, а с начала 2020-х может начаться их активное освоение. 

Все это выглядит фантастикой. Но ведь когда-то и полеты на самолете считались невозможными, а сейчас без них и не представить себе нашу жизнь. Теперь, похоже, настал черед космоса, его активного освоения. Хороший знак — появление в отрасли бизнесменов. Пришли, конечно, самые амбициозные и готовые рисковать, ведь ландшафт нового рынка только-только формируется. Зато уже можно записаться в астронавты или за приемлемые деньги создать спутник.  ­

* принадлежит Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена