Чтобы отношения сложились. Беседа с психологом
Джоном Готтманом

Все согласны с тем, что начальнику необходим тесный контакт с подчиненными: только так можно добиться хороших результатов. Мы превозносим руководителей с развитым эмоциональным интеллектом — они вовлекают сотрудников в процесс принятия решений и поощряют в коллективе дух товарищества. Появилась даже целая когорта специалистов, которые помогают руководителям осваивать «мягкий» стиль управления. Гендиректора нанимают коуч-консультантов; растут горы книг типа «помоги себе сам», в которых подробно расписано, как устанавливать и поддерживать отношения с людьми. Но, несмотря на все разговоры о важности взаимопонимания, симпатии, доверия, умения вовремя подставить плечо, до сих пор нет научно обоснованных ответов на вопрос, почему складываются или рвутся отношения людей на ра­боте. Мы знаем, скажем, что от того, возникнет между наставником и его подопечным взаимное притяжение или нет, очень сильно зависят их будущие отношения. Но никто­ не пытается выяснить, почему между людьми возникает симпатия, не пытается подойти к этому вопросу со сколько-нибудь научных позиций. И мы расплачиваемся за отсутствие точных данных и строгого­ анализа. Когда отношения дают трещину, мы не знаем, как себя вести­. Даже опытные сотрудники отделов персонала часто не понимают, нужно ли им вмешаться, и если да, то когда и как. Если бы кто-нибудь мог оказать помощь начальнику, попавшему в конфликтную ситуацию, то производительность возросла бы в одночасье, а удержать сильных руководителей в компа­ниях было бы намного легче. Итак, механизм взаимоотношений на работе изучен мало. Зато ученые всерьез изучают, как люди взаимодействуют дома. И это хорошо, ведь отношения на работе и в частной жизни — две стороны медали. Скажем, тот, кто привык тиранить домашних, вряд ли будет уважать сотрудников. Если вы согласны с этим (а таков взгляд большинства психологов), то вам не надо объяснять, сколь важно изучать, как люди выстраивают отношения в частной жизни. Этим и занимается Джон Готтман, глава Relationship Research Institute. В Лаборатории исследований семьи (в институте ее называют Love Lab) он уже 35 лет препарирует браки и разводы. Готтман опросил тысячи пар, проанализировал их отношения, проследил, как они развивались со временем. С помощью видеокамер, кардиомониторов, другого оборудования он и его коллеги отслеживают, что происходит, когда пары ссорятся или пребывают в состоянии эмоциональной ­близости. Готтман проанализировал собранные данные математически и предложил научную концепцию того, как между людьми складываются гармоничные отношения. Старший редактор HBR Дайан Кутю отправилась в Relationship Research Institute, чтобы побеседовать с Готтманом и узнать, применимы ли выводы его исследований к обстановке на работе. Из соображений научной строгости он не склонен напрямую переносить свои заключения на отношения в рабочем коллективе. По его мнению, журналисты напрасно подняли шумиху вокруг его трудов. Тем не менее он согласился поговорить о том, как достичь гармонии в личной жизни. По его словам, счастливые пары больше думают о том хорошем, что есть между ними, и готовы скорее забыть о плохом. Они стараются идти навстречу друг другу. Это не значит, что они никогда не ссорятся. Конечно, ссорятся. Но конфликт они воспринимают иначе, чем большинство: понимают, что у каждого свой характер, свои взгляды, настроения и пристрастия и эти различия особенно ярко проявляются во время конфликта, а потому он дает возможность понять и примирить их. К тому же, говорит Готтман, не надо думать, что секрет счастливых пар — в том, чтобы всегда и все говорить друг другу. Просто они чаще ощущают сильную привязанность друг к другу. Чаще, но не с первых дней совместной жизни: чтобы это чувство усиливалось со временем, нужно всегда быть внимательным к своему спутнику. Об этом и о других своих выводах Готтман рассказал старшему редактору HBR Дайан Кутю. Сокращенный вариант их беседы мы предлагаем читателю. Говорят, вы можете быстро сказать, надолго ли люди останутся вместе. Как вам это удается?

Скажем так. Мне достаточно трехчасового наблюдения за парой: я расспрашиваю партнеров, затем присматриваюсь, как они взаимодействуют в спокойных и конфликт­ных ситуациях, записываю происходящее на пленку и анализирую. По результатам я могу уверенно (с точностью более 90%) сказать, проживут ли они вместе следующие три-пять лет. Мне довелось работать с тремя тысячами пар, так что это не пустые слова, а статистика. Позже другие ученые тоже начали пользоваться моими методами, и их результаты совпадают с моими. А вы умеете определять, кого стоит принимать на работу, а кого нет?

Ну да, журналисты об этом меня уже спрашивали, им ведь надо поэффектнее преподнести мое исследование. Но я ведь изучал именно сферу личных взаимоотношений. Взять и предсказать в ходе интервью, подойдет ли человек для какой-то конкретной работы, невозможно. Я, во всяком случае, не взялся бы за это. Другое дело, когда я имею дело с парами, — тут я полагаюсь на свои знания. И даже в этом случае я должен видеть, как взаимодействуют два человека. Причем чем ближе к реальной будет обстановка, чем больше эмоций ситуация будет вызывать у партнеров, тем проще мне дать точный прогноз. Вот уже много лет мы проводим такой тест. Выдаем паре газету, ножницы, скотч и веревку и просим построить бумажную башню, красивую, прочную, чтобы она могла стоять. На это задание дается полчаса. А мы смотрим, как люди сотрудничают. Успех зависит от очень простых вещей. Как-то задание выполняли три австралийские пары. Мы к тому времени уже записали их рассказы — как партнеры оценивают друг друга, как понимают главное противоречие между собой и как пытаются найти выход. Так что мы более или менее представляли себе, насколько они счастливы или несчастливы. Когда одна из этих пар, казавшаяся счастливой, начала сооружать башню, муж сказал: «Что будем делать?» Жена ответила: «Можно сложить газету или свернуть в трубку и нарезать из нее деталей». Он: «Да? Здорово». Они управились секунд за десять. Диалог другой пары, отношения которой были далеки от идиллических, был таким. Жена: «Ну и как ее делать?» Муж: «Господи, да помолчи хоть минутку — дай мне спокойно подумать!» Легко было предсказать, что у этой пары будущее туманно. В вашей работе многое зависит от методики интервьюирования. Как вы ее разработали?

Я большой поклонник книг и статей Стадса Теркеля — считаю его гением интервью. Равных ему нет. Как-то он делал интервью с одной дамой. Поднявшись к ней в мансарду, он попросил: «Расскажите, что здесь есть». Он держал в зубах большую сигару, но на самом деле ему было интересно. Дама, изображая экскурсовода, сказала, например: «Ну, про эту куклу я мало кому рассказываю». Он заметил, что кукла не новая. «Мне ее подарил мой первый жених, он потом погиб в автокатастрофе. Это был единственный мужчина, которого я любила», — сказала дама. Теркель удивился: «У вас же внуки; вы, значит, все-таки вышли замуж?» Она ответила: «Ну да, и я любила мужа, но Джека — больше». И далее, направляемая Теркелем, она пустилась в долгий монолог. Мы изучили записи бесед Теркеля и взяли за основу его метод интервьюирования. Ваше главное открытие?

На самом деле все очень просто: все выводы моих исследований укладываются в одну-единственную метафору. Это солонка с дырочками. Вместо того чтобы насыпать туда соль, наполните ее всеми возможными способами сказать «да». «Да, — говорите вы, — отличная идея». «Да, гениальная мысль; мне такое и в голову бы не пришло». «Да, давай так и сделаем, раз для тебя это важно». Вы вплетаете эти «да» в свое общение — вот что такое хорошие взаимоотношения. Особенно это важно для мужчин, потому что их готовность признать влияние женщины, предоставить ей право голоса — одна из главных проблем в браке. Если муж говорит жене: «Ого! Отлично придумано!» или: «Да, думаю, это мы можем сделать», то этот брак скорее окажется устойчивым. И наоборот, когда люди на ножах, «солонка» наполнена всевозможными способами отказа. Мужья на любые просьбы жен реагируют одинаково­: «Ни в коем случае», «Этого не может быть», «Не командуй мной», а то и просто «Заткнись». Как показывают наши исследования, если мужчина не хочет делиться с женой властью, вероятность развода очень велика — 81%. Счастливые пары не ссорятся?

Конечно, ссорятся. Бесконфликтные отношения — не значит счаст­ливые отношения. И когда я советую вам почаще говорить «да», это не означает, что надо во всем уступать. Согласие — не то же самое, что уступка. И если у человека ощущение, что он постоянно играет в поддавки, значит, эти отношения обречены. Бывают такие болезненные моменты, от обсуждения которых нельзя уходить. Без конфликтов прожить нельзя, ведь всякий раз, когда вы уступаете против своей воли, вы в каком-то смысле предаете самого себя. Поясню на собственном примере. Моя жена не умеет просто сидеть и ничего не делать — ну не дано ей это. Пару лет назад я ей подарил книжку «Искусство ничегонеделания». Она так ее и не прочла. Я не планирую по сто дел, как она. Если у меня выходной, я хочу, чтобы это был выходной. Я хочу музицировать, хочу расслабиться, насладиться ощущением, что у меня есть свободное время. Из-за этого мы и ссоримся. Она все время хочет заставить меня что-нибудь делать по дому, а я хочу, чтобы она тоже, хотя бы иногда, бездельничала. И по этому поводу стоит ссориться, ведь тут речь идет о фундаментальных различиях наших характеров. Я не хочу вести себя, как она, а она — как я. Есть еще один камень преткновения — пунктуальность. Все пони­мают ее по-разному и постоянно из-за этого ссорятся. Но так и должно быть. Иначе вы не увидите, в чем вы между собой различаетесь, и не сможете понять, как тем не менее жить вместе. А еще из-за чего ссорятся?

Этим летом я проанализировал девятьсот различных конфликтов. Я интервьюировал людей — расспрашивал о причинах их распрей, вместе с сотрудниками лаборатории мы наблюдали, как они ссорятся — у нас и у себя дома, и обсуждали увиденное. В результате мы поняли, что чаще всего люди ссорятся по пустякам. Не из-за денег, не из-за секса, не из-за родни, нет, это все ерунда. Все дело в том, как они ссорятся. Вот пример. Пара смотрит телевизор. Муж говорит: «Что там еще идет? Дай-ка пульт», — и начинает щелкать. Жену что-то заинтересовало: «Погоди, оставь тут». Он отвечает: «Сейчас, только посмотрю, что на других каналах». Она возражает. Это его злит. Он бросает ей пульт: «На, держи на здоровье!». Теперь вспылила она: «От твоего “на здоровье” жить не хочется». Он не остается в долгу: «А тебе обязательно надо, чтобы по­следнее слово было за тобой». Вроде пустяк, а люди поссорились. И так бывает чаще всего. К сожалению, супруги, как правило, не анализируют свои стычки и не обсуждают их. Они не говорят: «Давай обсудим эту историю с пультом». Они не пытаются исправить отношения. Но без этого нормальных отношений не может быть, и каждый должен знать, как себя вести и что делать в подобные неприятные моменты. Но вот что еще важно: даже если люди «умеют» ссориться и мириться, этого не достаточно для гармонии. Нам еще нужны юмор, нежность, игра, дурачества, открытия, приключения, страсть, прикосновения — все эти позитивные эмоциональные моменты, общие для всех млекопитающих. Труднее всего мне было объяснить журналистам, что самая глубокая связь между людьми возникает благодаря обыденным, незначительным вещам. Ну представьте себе: вы купаете своего малыша, а он брызгается; вы раздражаетесь, а значит, упускаете возможность поиграть с ним. Но если вы брызнете на него в ответ, а наведением порядка займетесь позже, вы оба замечательно проведете время: вымокнете до нитки — и будете счастливы. Это что-то неуловимое, едва заметное, но именно так возникают доверие и дружба. У пар, которые разводятся или живут несчастливо, такие моменты бывают редко. Но на работе не побрызгаешься. Есть ли тут какие-нибудь равноценные способы проникнуться симпатией друг к другу?

На работе тоже можно много чего делать в том же духе. Зайдите в кабинет к своему приятелю Дэвиду и скажите: «Как дела у малыша Гарри?» А он ответит: «Отлично, ему нравится новая школа. И знаешь, чем он сейчас увлекся?..» Вся беседа займет минут пять-десять, но вы установили эмоциональную связь. Это относится и к начальникам. Человек, который управляет организацией, чаще всего довольно одинок. И если кто-нибудь заходит к нему и не говорит о работе, а спрашивает, как тот провел выходные, он тем самым дает понять: «Ты мне симпатичен. Я обращаю на тебя внимание независимо от твоей должности». Люди, работающие вместе, должны видеть друг в друге просто людей — иначе их отношения всегда будут слишком напряженными. А очень близкие отношения на работе — это хорошо или плохо?

Это создает большие проблемы. Ширли Гласс, специалист по бракам, изучала эту тему — дружбу на работе. У нее есть такой замечательный пример. У одного мужчины родился ребенок, они с женой часто ссорились, секса у них давно уже не было. Однажды весь его отдел пошел отмечать успешное завершение квартала. Вечеринка удалась. Наконец народ начал расходиться по домам, а тот мужчина и одна сотрудница задержались. Они говорили о работе, о том, какая у компании высокая прибыль в четвертом квартале, и женщина сказала: «Знаешь, Джордж, я тебя таким счастливым не видела уже давно». Ничего особенного не происходило, ему просто нравилось так вот сидеть и говорить — он уже и не помнил, когда они с женой последний раз разговаривали. И по дороге домой он беседовал сам с собой: «Мы так смеялись, столько друг другу рассказали, и я почувст­вовал вдруг, что мы с ней понимаем друг друга. Наверное, я должен сказать жене: “Нэнси, вот что меня беспокоит: я разговорился с одной сотрудницей и почувствовал, что мы стали очень близки, с тобой у меня такого чувства не было давным-давно. В голове у меня все перепуталось. Давай поговорим, как быть”». Но он хорошо представлял себе реакцию жены. Она посоветует ему поскорее повзрослеть и скажет: «Слушай, у меня один младенец уже есть, тебя мне еще не хватало». Поэтому он решил ничего не рассказывать жене. Он подумал: «Да ничего, в общем, и не случилось». Но на самом-то деле случилось, и теперь у него был секрет от жены. А это начало предательства. А правда, что нет никакой разницы между романами платоническими и плотскими?

Честно говоря, никакой разницы не вижу. Что подтверждается и моей практикой, и моей научной работой. Чаще всего в романах главное совсем не секс. Они начинаются ради дружбы. Ради того, чтобы встретить человека, который будет считать тебя интересным, привлекательным, очаровательным. Это может проявляться и на физическом уровне, и на духовном, но суть всегда одна и та же. Что нужно, чтобы отношения были крепкими и гармоничными?

Искать друг в друге хорошее. У нас с Робертом Левенсоном из Калифорнийского университета общая научная программа — она рассчитана на двадцать лет, пошел уже восемнадцатый. Мы изучаем пары, которые живут в районе залива Сан-Франциско. У нас их две группы. В первый раз мы оценивали супругов, когда им было по сорок и по шестьдесят, значит, сейчас им по шестьдесят и по восемьдесят. Что удивительно: чем дольше люди живут вместе, тем они добрее друг к другу — к ним возвращаются нежные чувства. Похоже, отношения второй половины жизни во многом напоминают те, что были в период ухаживания. А тогда ваш партнер казался вам очень привлекательным и вы видели в нем массу достоинств. Все было так ново. Вы закрывали глаза на его недостатки и преувеличивали достоинства. Спустя годы происходит то же самое. Вы говорите себе: «Она удивительная женщина. С ней ничего не страшно». Мы с женой, скажем, недавно уехали из дома, где прожили 14 лет. Переездом заправляла она одна. Я просто преклоняюсь перед ней. Мне оставалось только стоять в сторонке и помалкивать. Когда людям хорошо вместе, они смакуют такие моменты совместной жизни. А в принципе, бывают идеальные отношения?

Да я и сам не знаю. По этому поводу Гарольд Раух, которым я восхищаюсь (он работал в Массачусетском университете, а сейчас на пенсии), говорил, что есть оптимальная степень близости и дружбы, и конфликтов. Пары, достигшие этого уровня, он называл гармонич­ными. Пары, эмоционально более далекие, не были, по его выражению, психологически стабильными: люди не чувствовали друг друга и не слишком стремились к глубокому взаимопониманию. Раух выявил еще один тип пар — очень темпераментных. Эти супруги без конца ссорились, и он говорил, что они тоже доводили свои отношения до полного разлада. Мы тоже изучали эти три типа пар, и наши исследования показали­, что все они могут быть вполне крепкими. Люди, предпочитающие держать между собой дистанцию, ценят верность, преданность, обязательность, но близость для них не очень важна. Тем не менее их браки могут быть счастливыми. Вы, наверное, думаете: «Для детей это, наверное, не очень хорошо». Оказывается, все совсем не так. Мы следили за эмоциональным и интеллектуальным развитием детей и выяснили, что сдержанные отношения между родителями ничуть не портят детям жизнь. Наши исследования показали, что бесконечные препирательства — тоже отличный вариант, при условии, что это устраивает обоих партнеров. У каждого человека свои запросы касательно степени близости и общ­ности. Проблемы начинаются, если эти запросы не совпадают. А чтобы удачно сложились непродолжительные отношения, нужно то же самое, что и для прочных долгих отношений?

Мы думали об этом, когда изучали­ взаимоотношения подростков. С точки зрения взрослых, вовсе не обязательно, чтобы у 14-летних завязывались длительные отношения, но родителям хочется, чтобы первые романы были счастливыми и дали их детям позитивный опыт, им хочется облегчить детям процесс взросления. И не важно, идет ли речь о подростках или о ­взрослых, снова и снова оказывается, что самое главное — это уважение и нежность. В любом возрасте существует множество способов показать партнеру, что ты его уважаешь. Прояви интерес к тому, что он рассказывает за обедом, похвали его, выслушай, попроси посмотреть с тобой фильм. Возможностей тьма. Что бы вы еще посоветовали?

Мужчинам надо научиться правильно реагировать на гнев своих жен. Сейчас это особенно важно: современная женщина ­образованна, у нее больше, чем прежде, возможностей в экономическом, политическом и социальном плане. Но в нашей культуре по-прежнему считается, что самоутверждаться для женщин — нахальство и дурной тон. Женщины выходят из себя, если у них на пути к цели возникают препятствия, начинают, что называется, качать права, а их за это называют стервами и эгоистками. Если мужчины хотят, чтобы их отношения с женщинами складывались хорошо, им надо принять тот факт, что сейчас баланс сил в отношениях полов изменился (надеюсь, временно). Нужно хотя бы отчасти признать за женами право на гнев. Вдобавок терпение окупится сторицей: благодарная женщина обязательно даст волю чувству нежности и приязни. У меня был забавный случай. Я предложил своему издателю ­книгу «The Seven Principles for Making Marriage Work» и встретился с начальником отдела маркетинга, молодым парнем. Он откинулся в кресле с выражением полного презрения к моим штудиям, мол, в своих книгах я несу полную чушь. Прицелившись в меня пальцем, он сказал: «Ну хорошо, у вас тридцать секунд: что я должен делать, чтобы прямо сейчас наладить отношения с женой? Назовите хоть что-нибудь одно». Раз уж такое дело, сказал я, то внимательнее относитесь к ее мечтам. Парень вскочил, надел пальто и вышел из комнаты. Потом я узнал, что он прямым ходом по­мчался в Бруклин к жене, которая сидела с ребенком. Когда он спросил ее, о чем она мечтает, она открыла рот от изумления. И сказала, что думала, что он никогда не спросит об этом. Это он мне сам потом рассказывал. От чего еще вы бы предостерегли супружеские пары?

От того, что я называю четырьмя всадниками из Апокалипсиса: критики, недоверия, скрытности и презрения. Презрение я считаю самым губительным из всех: это тот самый всадник на бледном коне, «которому имя смерть», как говорится в Откровении Иоанна Богослова. Презрение разрушает отношения, потому что за ним стоит отвращение. Невозможно уладить конфликт с партнером, если он чувствует, что вы его презираете. Презрение неизбежно усугубляет любой конфликт и ведет к несчастью или разрыву. Кроме того, как показывают наши исследования, люди, которые презирают друг друга, особенно часто болеют гриппом, простудой и т.д. Презрение снижает иммунитет. А любовь, восхищение, наоборот, укрепляют. А у вас счастливый брак?

Да, мы с женой недавно отпраздновали двадцатую годовщину свадьбы. Но у нас обоих первые браки закончились катастрофой. Мой не сложился, потому что у нас с женой были разные виды на будущее.

Я обожаю детей и очень хотел ребенка, а она все размышляла, нужно ли ей это. И все распалось. Мог ли психотерапевт спасти такой брак? Не думаю. Слишком сильно было мое желание стать отцом. И я очень рад, что стал им. Это лучшее из всего, что выпадало мне в жизни.