Таможенный блюз

Не то чтобы Алексей Воронцов был наивным. Или не понимал, в какой стране живет. Не то чтобы он был неисправимым идеалистом и романтиком. Вовсе нет. Просто врожденная честность и интеллигент-юность часто брали верх над разумом и заставляли действовать исходя из простой человеческой логики без поправок на время и место событий.

Внук известного реставратора, Алексей с детства любил дерево. Он выжигал, выпиливал, занимался резьбой и постоянно что-то мастерил. Окончив биофак ЛГУ и защитив кандидатскую, он остался на родной кафедре, где и проработал несколько лет, очарованный человекоподобной жизнью лабораторных мышей. Но гены взяли свое. С помощью друга — предпринимателя со стажем и родителей, выделивших ему необходимый капитал, Алексей открыл столярную мастерскую, которая со временем выросла в компанию по производству, ремонту и реставрации мебели. Нанимая только высокопрофессиональных дизайнеров, краснодеревщиков и столяров, Алексей заработал на рынке неплохую репутацию, и вскоре представители музеев, антиквары, состоятельные любители старины и «индивидульного дизайна» выстроились к нему в длинную нескончаемую очередь.

Воронцов работал на совесть. Изделия, выходящие из его мастерской, были настоящими произведениями искусства. Причин своего успеха Алексей видел две — талант сотрудников и качество материала. Прежде чем выбрать поставщика пиломатериалов, лаков, красок, тканей и прочих необходимых для работы компонентов, он тщательно изучал свойства товара и все возможные предложения. В итоге он нередко останавливал свой выбор на уникальных для нашего рынка материалах: чем-чем, а качеством Алексей никогда не поступался. Пер-фекционизм и новаторство привели его мастерскую к процветанию; они же сильно осложнили ему жизнь.

На четвертом году существования мастерская Воронцова лишилась одного из партнеров. Что случилось с хорошо зарекомендовавшим себя, надежным вроде бы поставщиком, который привозил в Россию немецкие лакокрасочные материалы, клей и грунтовку, Алексей не знал и знать не хотел. Его не интересовали причины — его тревожили последствия. А последствия, по мнению Алексея, были катастрофические: лишь небольшая горстка питерских компаний поставляла в страну нужные ему товары — слишком узкая ниша и спрос невелик. С замиранием сердца Алексей пересчитывал таящие на глазах запасы заветных баночек, канистр и бочек и мрачнел день ото дня: еще немного, и придется останавливать работу.

Проанализировав предложения оставшихся компаний-поставщиков, Алексей быстро понял: ассортимент у них невелик, а цены почти в два раза выше, чем у пропавшего партнера. И тогда он принял простое и, как тогда казалось, гениальное в своей очевидности решение.

Мудрый родственник

— Конечно, конечно, — соглашался Константин Евгеньевич, сочувственно глядя на Воронцова. — Мы с удовольствием тебе поможем. Я выделю тебе лучшего менеджера, он будет вести твои операции, консультировать по оформлению внешнеторговых контрактов. Открывай у нас счет, и мы запустим процесс. С нашей стороны проблем не будет. И все же сначала обдумай все хорошенько.

Константин Евгеньевич Щербаков, вице-президент крупного питерского банка, входил в дальний круг родственников Воронцова — то есть был одним из тех, кого Алексей видел от силы раз в год — в день рождения отца, но о чьем существовании всегда помнил и на чью поддержку всегда мог рассчитывать. Щербаков был человеком со связями, серьезным и решительным, и в семье Воронцовых слыл настоящим мудрецом. Алексей знал от родителей, что к Константину Евгеньевичу шли за советом все — от друзей родственников до родственников друзей. И вот настал его черед.

— Пойми, Алеш, — тихим голосом увещевал Алексея Щербаков, — ты выбрал непростой путь. Я знаю, на что ты рассчитываешь и почему принял такое решение. Можешь мне ничего не объяснять. Да, теоретически, если покупать краски напрямую у производителя, можно существенно сэкономить. Да, ты не будешь переплачивать поставщику. Да, ты получишь доступ к полному ассортименту товаров. Все это так. Но, повторю, лишь теоретически. На деле все не так радужно.

— Все у меня будет нормально, — бодро заверил родственника Алексей. — Ну какие там могут быть проблемы? Не я первый буду из Германии товар завозить, не я последний.

— Причем здесь Германия? — удивился Щербаков. — Ты хоть из Бангладеш свои краски импортируй, хоть из Занзибара. Все равно придется лично общаться с таможней. А это, скажу я тебе, не самое приятное дело. В лучшем случае потеряешь уйму времени и сил. В худшем — еще и денег.

— Но люди-то как-то проходят таможню. Чем я хуже? Пусть это долго и муторно, пусть мне придется заполнять кучу бумажек, зато какая экономия!

— Куча бумажек — это полбеды! Есть еще безумные очереди, ошибки в накладных, проблемы с определением таможенной стоимости товара, перевесы, недостоверные и неполные документы. Тебе с твоими красками могут такие требования предъявить, что ты надолго забудешь о покое. Будешь сутками напролет за сертификатами и разрешениями бегать — переделывать их и перезаказывать.

А потом, если что не так, выцарапывать свой груз со склада временного хранения. И дай бог, если за это время краска твоя не стухнет, не расслоится — что там с ней может произойти? — или не пропадет. Да и от общения с инспектором у неподготовленного идеалиста вроде тебя легко может крыша съехать. Это, скажу я тебе, посильнее Фауста Гете будет.

Константин Евгеньевич царственно взирал на Алексея. Всем своим видом он показывал: в его арсенале хватает историй — еще немного и он пустит в ход тяжелую артиллерию.

— Поверь, Алеша, — продолжал Щербаков, — я тебя не просто так пугаю. Наш банк давно занимается сопровождением экспортных и импортных сделок, так что я в курсе того, что творится на таможне. Такого насмотрелся, мама не горюй. Был у нас, например, один представитель мебельной фабрики. Ввозил мебельные щиты и еще какие-то деревяшки — уже

не помню. Так вот, как-то по осени эти его деревяшки по пути в Россию впитали влагу и потяжелели килограммов на 300. Как следствие — увеличение веса, таможенного платежа и административное дело. Или такой случай. Один наш клиент заказывал — кстати, как и ты, у немцев — фурнитуру. Когда дошло до растаможки — глядь, а на товаре стоит клеймо «сделано в Китае». Несоответствие! А другой клиент, наоборот, закупил фурнитуру в Китае за копейки. Так таможня эти цены не приняла и откорректировала в большую сторону. Тогда он приобрел этот же китайский товар у литовцев — и пожалуйста, таможню низкая цена устроила. Так что тут не угадаешь. А в суд отстаивать свою цену редко кто ходит — потом проблем с таможней не оберешься.

Алексей слушал Щербакова молча. Время от времени он решительно вскидывал голову и даже открывал рот, собираясь возразить, но передумывал, сраженный очередной бронебойной историей.

— А представь себе, — нанес следующий удар Щербаков, — что у тебя появятся недоброжелатели. Ну, скажем, фирмам, которые поставляют в Россию эти, как ты уверяешь, чудо-краски, не понравится твоя самодеятельность и они «закажут» проверку твоей конторы. А когда надо, таможенники носом землю роют — и, уверяю тебя, всегда находят что-нибудь даже на пустом месте. Это уже крайний случай, конечно, но бывает всякое.

Наконец Алексей не выдержал.

— Дядь Кость, — по-детски обратился он к Щербакову, — ну неужели все так страшно? Сейчас же не 90-е годы.

— Да, — согласился Щербаков, — ситуация на таможне меняется, и сейчас дела там обстоят гораздо лучше, чем, скажем, даже пять лет назад. Но все равно до идеала ой как далеко. Поэтому я бы тебе чисто по-родственному не рекомендовал связываться. Лучше переплати поставщику — сэкономишь время и нервы. И не удивлюсь, если тебе это еще и дешевле выйдет.

Это предположение удивило Алексея, но с выбранного пути не сбило.

— И все же я, пожалуй, попробую, — с улыбкой ответил он. — Понимаю, что меня ждут трудности, но без боя не сдамся. Просто я ну никак не могу позвонить себе закупать материалы по бешеным ценам. Нет у меня сейчас лишних денег. Так что, получается, и выхода нет. Поэтому веди меня к своему менеджеру, буду открывать счет и консультироваться по поводу дальнейших действий.

— Ладно, — махнул рукой Щербаков, — я смотрю, тебя не переубедить. Ну что ж: учись на собственных ошибках, набивай себе шишки. Но напоследок расскажу тебе об одном варианте — вдруг пригодится. У меня на таможне есть свой человек. Если что, я с ним переговорю, замолвлю за тебя словечко. Конечно, за спасибо он ничего делать не будет. Но за умеренную плату по знакомству устроит тебе упрощенную схему растаможки.

— Дядь Кость, — с упреком протянул Алексей, — ну что ты, в самом деле, мне советуешь. Я ж говорю: лишних денег нет, да и по-честному все сделать хочется. Все эти черные ходы, занос денег — не для меня это. Я столько лет работаю по-белому и изменять этому принципу, честно говоря, не готов. Ну и потом: не верю я, что все так безнадежно. Я ж не оружие ввозить буду.

— Ладно, герой. Сам так сам. Пошли к моему менеджеру. — Щербаков встал из-за стола и повел Алексея по бесконечным коридорам банка.

Богатый выбор

Дальше события развивались стремительно. Не дожидаясь, пока канистры с заветной краской окончательно пропадут с полок склада, Алексей связался с германским производителем, проконсультировался с юристом и подписал первый в своей жизни договор на покупку лакокрасочных материалов. Дальнейшее было делом техники: контракт с перевозчиком, оплата и отгрузка товара, доставка до границы. И наконец — таможня.

И тут Алексей понял, о чем твердил умудренный опытом родственник. И хотя он держался и до последнего не сомневался в правильности своего решения (его не испугали ни очереди, ни беготня по бесчисленным конторам за сертификатами, лицензиями и разрешениями, ни сбор вечно недостающих документов), в конце концов его воля к победе дала трещину. Произошло это после того, как таможенный инспектор потребовал справку о химическом составе лаков. Без этой формулы, мол, невозможно определить код товарной номенклатуры ВЭД. На запрос Алексея немцы ответили лаконично: формула лака — коммерческая тайна. Пока обескураженный Алексей пытался уломать партнеров, взбунтовался перевозчик: простаивать на таможне и ждать у моря погоды в его планы не входило. Выгрузив товар на складе временного хранения, он развернулся и уехал восвояси. В воздухе запахло катастрофой: еще немного, и придется останавливать технологический процесс.

И в этот момент, когда, проклиная все на свете, Алексей уже готов был воспользоваться предложением Щербакова и обратиться за помощью к «своему человеку на таможне», у него зазвонил телефон. Милая девушка, представившаяся редким именем Альбина, сделала Алексею заманчивое предложение. Откуда она узнала о его проблемах, так и осталось загадкой.

— Алексей, — проворковала Альбина, — у нас есть все, что вам нужно. И лаки, и краски, и антисептики, и лазурь, и масла с воском. Наш склад забит материалами. Мы предлагаем вам приобретать их у нас практически по ценам производителя. Наценка — буквально копейки. Быстро, выгодно и просто. Приезжайте и берите. За наличные. Без лишней волокиты и документов. Сотрудничество на взаимовыгодной основе. Прайс-лист я вам уже выслала, ищите мое письмо в сегодняшней почте.

Изучив расценки на товар Альбины, Алексей задумался. Бесспорно, цены были заманчивыми, скорость поставки — беспрецедентной. Но работа без документов вновь толкала компанию на серый путь, переходу на который Алексей противился всей душой.

Ночь на раздумья — столько времени выделил себе Алексей: материала на складе оставалось дня на два.

Выбор был непростым. Одно казалось очевидным: рассчитывать только на зависший на складе временного хранения товар нельзя — придется останавливать работу мастерской. А ведь надо сотрудникам платить зарплату, а клиентам — в срок выдавать заказы. Пока этот груз не будет растаможен, нужно искать ему замену. Но как? Обратиться за помощью к знакомцу Щербакова? Можно, но, во-первых, накладно, во-вторых, обидно скатываться до взяток, в-третьих, ясно, что это мера временная. Пользоваться его услугами постоянно смысла нет: денежная выгода невелика, потеря времени и сил очевидна. Принять предложение Альбины? Авось пронесет: мастерская у Алексея небольшая, кого заинтересует ее деятельность? Но это скользкая дорожка... и риск опять же. Раскошелиться и закупать материалы у официального поставщика? То есть переплачивать почти вдвое? Тогда придется поднимать цены на свои услуги. Вряд ли это понравится клиентам...

«И все же, — с горечью подумал Алексей, — мне до сих пор кажется, что лучший и уж точно самый честный вариант — ввозить все самому. Вот бы справиться с таможней… Тогда все проблемы будут решены. Но как?»

Как поступить Алексею сейчас и какой вариант работы ему выбрать в будущем?

Михаил Кулябин, директор ООО «АВТОлогистика»

Это обыденная ситуация — она повторяется изо дня в день. Я знаю немало предпринимателей, которых таможенники посадили на крючок, — и сорваться с него они при всем желании уже не могут. Мне и самому представители таможни не раз предлагали «взаимовыгодное сотрудничество»: платить в бюджет меньше, а «сэкономленное» делить по-братски.

Да, сегодня ситуация на таможне улучшилась, но принципиально не изменилась. Искусственное создание проблем и вымогательство как были, так остались. Причина — в систематическом злоупотреблении правами, которыми закон наделяет должностных лиц. Чтобы не допускать злоупотреблений, необходимо изменить судебную систему. Когда суды будут действительно независимыми и приоритетом для них станут интересы гражданина и общества, тогда и слуги народа будут вести себя по закону, а не по понятиям.

У меня огромный опыт борьбы с таможней. Компания, которую я возглавляю, с 2007 года оформляет грузы на Домодедовской таможне. Первый год таможня к нам присматривалась, пытаясь понять, кто за нами стоит и почему мы не желаем платить взятки, как все. Когда стало ясно, что наша смелость — всего лишь моя самоуверенность, таможенники решили нас проучить. Два месяца они не выпускали десятки партий наших грузов. Неделями их досматривали, цеплялись к мельчайшим несоответствиям, даже если они приводили к переплатам в бюджет. Возбудили несколько десятков дел об административных правонарушениях. Активная фаза противодействия с таможней длилась год. За это время наши прямые убытки составили десятки миллионов рублей, косвенные — еще больше. Но большинство дел нам удалось выиграть. В прошлом году у нас было 156 судебных заседаний только по таможенным делам. А еще были суды с налоговой, пожарниками и т.д. Итог — работаем по закону. В согласии с совестью. Не скажу, что спокойно и без проблем, но, во всяком случае, откровенного произвола и беззакония в последнее время не было. Алексею я пожелаю терпения и настойчивости. Посоветую ему обратиться к хорошим юристам, желательно не из бывших таможенников. И еще: документировать все свои действия и действия (и бездействие) таможни, это все понадобится в суде; фиксировать убытки бизнеса, обжаловать дейст-"вия конкретных должностных лиц, добиваться признания их незаконными, подавать иски о возмещении убытков. Если все делать правильно, даже в существующей системе за два-три месяца можно добиться существенных результатов. А в будущем я бы рекомендовал Алексею использовать интернет-декларирование: оно оставляет существенно меньше возможностей для злоупотреблений. Алексей, не дайте втянуть себя в грязные схемы!

Вячеслав Лысаков, лидер движения автомобилистов «Свобода Выбора», член Экспертного совета при Комитете по транспорту Госдумы РФ

Если вы занимаетесь внешнеэкономической деятельностью, вам совершенно невыгодно быть законопослушным. Именно таможня, первой встречая и провожая на границе вас и ваши товары, делает все возможное и невозможное для того, чтобы работать прозрачно и по-белому было сложно и невыгодно. Однако если вы готовы к компромиссам, к решению проблем по-русски, то есть «на месте», передавая наличные, ваша деятельность будет более-менее успешной. Значительно пополняя бюджет (в силу того что Россия — импортозависимая страна), ФТС РФ взяла на себя роль не фильтра, задерживающего контрафакт и контрабанду, а, скорее, клапана, распределяющего финансовые потоки, в том числе и на прокорм огромной армии собственных сотрудников, а это более 70 тысяч человек. Для сравнения: только Индия с ее населением, перевалившим за миллиардную отметку, содержит подобный штат таможенников.

Что делать Алексею? Если ориентироваться на долгосрочную перспективу, то, несомненно, чтобы оставаться конкурентоспособным, ему необходимо либо самому закупать материалы у изготовителя, либо обратиться к услугам независимых, параллельных импортеров, которых конкуренты, то есть официальные дилеры, в целях дискредитации иногда называют серыми. По-настоящему серый импортер — это фирма Альбины: судя по ее звонку (утечка информации) и по предложенным смешным ценам, она, скорее всего, занимается контрабандой. Причем, естественно, под прикрытием таможни. Таможня, повторюсь, не заинтересована в прозрачных компаниях и честной конкуренции. Ей по душе мутная водица и сговорчивость импортеров и экспортеров, поскольку это позволяет выкачивать огромные средства I из «доноров» — операторов внешнеэкономической деятельности, будь то юридические лица или брокеры.

Поскольку Алексей еще не обладает опытом взаимодействия с таможней и, мне кажется, не имеет возможности работать на два фронта: становиться импортером и оставаться производителем, — я бы посоветовал ему укреплять основное направление деятельности своей компании и одновременно наращивать «мышцы» (знания, кадры и т.д.) для самостоятельного импорта. Ведь чтобы держать удар в борьбе с таможней, нужен не только характер (в том числе обычная человеческая смелость), но и сильная юридическая служба и опыт. Так что сейчас Алексею лучше воспользоваться услугами независимых импортеров, работающих честно, прозрачно, законно. Не боящихся таможни, готовых при необходимости с ней сразиться, уверенных в собственной правоте, имеющих, как бы это пафосно ни звучало, твердую гражданскую позицию. Такие компании, я знаю, существуют, но их мало. К сожалению, государство не понимает, что их надо поддерживать и стимулировать, ведь они оздоравливают не только экономику, но и общество. А пока в России легче быть Альбиной, чем Алексеем…

Юлия Мешкова, управляющий партнер юридического бюро «Виртус-Лекс»

Алексей попал в типичную ситуацию. Товар куплен, ввезен, доставлен на таможню, документы собраны, услуги перевозчика оплачены — теоретически, мучения Алексея должны быстро закончиться. Согласно действующему законодательству, таможня обязана выпустить для свободного обращения ввезенные на таможенную территорию Российской Федерации товары не позднее трех рабочих дней с даты принятия таможенной декларации и иных необходимых документов. На практике этот срок соблюдается крайне редко. Дело в том, что «перечень иных необходимых документов» на сегодняшний день открыт, и это дает таможне возможность сколь угодно долго запрашивать у декларанта новые сведения. В этом случае пытаться выполнить все требования таможенного инспектора бесполезно, ситуация дошла до абсурда. И чем больше времени пройдет в попытках растаможить товар, следуя требованиям инспектора, тем дороже выйдет для Алексея купленный дешево товар (ведь ему, помимо всего прочего, придется оплачивать услуги склада временного хранения, нового перевозчика, погрузку-разгрузку товара и т.д.).

Ждать больше не стоит — следует обжаловать бездействие таможни в принятии решения по таможенной стоимости в установленный законом срок. Первое, что необходимо сделать Алексею, — направить в таможню письмо, объяснить в нем свою позицию и указать, что он считает свои обязанности по представлению необходимых документов выполненными и просит принять решение. Следующий день после того, как таможенный орган получит письмо, и будет датой отсчета трехдневного срока. Если решение вынесено не будет, надо написать жалобу в вышестоящий таможенный орган и приложить к ней все документы, подтверждающие: таможня не определила стоимость ввезенного товара в установленный срок, что нарушает его, Алексея, права и противоречит его законным интересам.

А далее с вероятностью 99% Алексею придется обращаться в суд. Если он правильно подготовит документы и соберет доказательства необоснованного бездействия таможни, у него будут шансы выиграть процесс. И в таком случае он сможет взыскать с таможенного органа еще и все расходы, понесенные из-за неправомерных задержек.

В дальнейшем Алексею придется принимать решение: работать через посредников, переплачивая за товар, но избегая проблем с его ввозом, или пытаться вести бизнес самостоятельно, контактируя напрямую с производителем. При этом необходимо учесть сегодняшний опыт общения с таможенными органами и подсчитать расходы на импорт товара. К сожалению, судя по количеству обращений к юристам по вопросам, связанным с таможенным законодательством, зачастую проще купить товар, чем ввозить его.