Brexit и
триумф изоляции

Они сделали это. Вот уж не думал, что у них получится, но им все-таки это удалось.

Сразу же признаюсь в своих предпочтениях. Я — гражданин Великобритании, последние десять лет проживаю во Франции. Я люблю Евросоюз, несмотря на все его недостатки.

Очевидно, что 52% моих соотечественников со мной не согласны. Brexit обернулся бесспорным триумфом Бориса Джонсона и Найджела Фаража, лидеров движения за выход из ЕС. В частности, Фараж назвал это событие «днем независимости» Великобритании, тем самым, вероятно, намекая на духоподъемную речь в одноименном голливудском блокбастере, в котором человечество сражается с мерзкими космическими пришельцами. Тем временем Борис Джонсон твердо вознамерился отобрать у премьер-министра Дэвида Кэмерона ключи от Даунинг-стрит. Это, вне всякого сомнения, было основным его мотивом, когда он решился возглавить кампанию за выход из Евросоюза.

Каковы же экономические последствия этого голосования? Если закрыть глаза на неустойчивое состояние рынков, реальный экономический эффект этого события в ближайшее время едва ли будет сильно заметным. Для начала сам процесс выхода из ЕС займет по меньшей мере два года. Вряд ли торговый баланс Соединенного Королевства в одночасье полностью нарушится, к тому же каких бы договоренностей с Европой страна ни достигла, можно с высокой вероятностью ожидать, что Британия все-таки останется в зоне свободной торговли — поскольку сейчас никому не выгодно возводить дополнительные преграды в виде торговых тарифов.

В то же время уже сейчас можно с уверенностью сказать, что с политической точки зрения Brexit гарантированно станет серьезным фактором неопределенности.

Во-первых, результаты референдума ставят под сомнение само существование Великобритании. Первый министр Шотландии Никола Старджен уже заявила о своем намерении провести новый референдум о независимости, на котором ее Шотландская национальная партия, скорее всего, одержит победу. Северная Ирландия, в которой, как и в Шотландии, большинство проголосовало за сохранение членства в ЕС, может последовать ее примеру, а этот шаг угрожает нарушить хрупкий мир в этой части острова.

Во-вторых, в континентальной Европе результаты голосования станут приятной новостью для набирающих популярность националистических партий, таких как Национальный фронт Франции и Партия свободы в Нидерландах, ведь в своем большинстве они также выступают за выход из Евросоюза. Если же они своего добьются, то в общем и целом позитивные подвижки в сторону культурной и экономической интеграции Европы сменят свой вектор на противоположный. Национальные амбиции и межнациональная напряженность воздвигнут барьеры на пути торговли и свободного движения рабочей силы.

По иронии, в краткосрочной перспективе эта неопределенность может оказать положительный эффект на некоторые сектора британской экономики. Рынки капиталов, как правило, процветают в условиях нестабильности, а Лондон, по всей видимости, так и останется финансовым центром с довольно поверхностной государственной регуляцией. Впрочем, если вести речь о более длительных сроках, то производство и торговлю ждут нелегкие времена.

Читайте материал по теме: Экономические преимущества независимой Шотландии

Проще говоря, хедж-фонды в деловых кварталах заработают себе баснословные богатства, но нашим детям будет гораздо сложнее найти работу, а недвижимость станет не по карману всем, кроме богатеев из престижных районов.

Впрочем, даже если отвлечься от экономических и политических последствий, результат референдума во многом отражает отвращение народа к мигрантам и всему иностранному и представляет собой триумф ограниченности мышления. Разумеется, Европейский союз имеет свои изъяны (так, наиболее спорной инициативой, пожалуй, является единая валюта), но в его основе изначально лежала благородная цель — сделать так, чтобы в Европе больше никогда не было войн. Великобритания — одна из стран, столь отважно сражавшихся в Великой войне за сохранение принципов демократии, сегодня сделала маленький шаг в сторону нового противостояния. В результате может случиться, что с водой страна выплеснет и ребенка.

С тяжелым чувством я наблюдаю, как Британия столь явно отворачивается от своих соседей. Остается только признать, что, судя по всему, сумасшедшие захватили власть в больнице и теперь устанавливают свои порядки.

Эти мысли снова возвращают меня к Борису и Найджелу.

Если этим почтенным господам суждено стать лидерами британской политики, тогда мне ничего не остается, кроме как подать документы на французское гражданство и своим голосом постараться предотвратить повторение тех же событий здесь.

Увы, для Великобритании игра, похоже, закончена.