Аршин для
русской души

Строки «умом Россию не понять, аршином общим не измерить» Федор Тютчев написал еще в 1866 году. С тех пор их декламировали столько раз, что вконец затерли и окончательно в них поверили. На самом деле способ измерить если не душу, то некоторые характеристики национального характера есть — этим занимается наука этнометрия, основанная голландским социологом Гиртом Хофстедом. Ученый уже дважды «замерял» российский менталитет (его данные были опубликованы в 1980 и 2000 годах) и пришел к выводу, что по характеру россияне во многом ближе к жителям восточных, нежели западных стран.

В 2004 году, пользуясь методикой Хофстеда, мы «замерили» ментальность в трех городах — Ставрополе, Туле и Тюмени. Обнаружилось, что наши данные не во всем совпадают с результатами голландца. Другим интересным открытием стало то, что характеристики «российской души» значительно варьируются в зависимости от города или региона.

Хофстед составил опросник, который позволяет измерить по шкале от 0 до 100 (впрочем, отдельные люди демонстрируют показатели выше 100 или даже отрицательные величины) следующие черты национального характера:

• дистанция власти (склонность к преклонению перед начальством);
• индивидуализм (предрасположенность к личной ответственности);
• избегание неопределенности (степень готовности действовать в условиях неясных правил);
• маскулинность (нацеленность на достижение результата любой ценой);
• долгосрочная ориентация (умение ориентироваться на стратегические цели и задачи).

Ключевые показатели — дистанция власти и индивидуализм. Они особенно отчетливо показывают поляризацию восточного и западного менталитета (таблица 1). К тому же категории авторитаризм/демократия и индивидуализм/коллективизм традиционно считаются самыми важными.

Так или иначе, используя обобщенные данные, можно легко сравнить ментальность среднестатистических жителей разных стран (таблица 1).

Первое исследование ментальности россиян Хофстед сделал практически на глаз, второе — основываясь на точечном опросе, проведенном еще в советское время. По оценкам ученого, у нас, в отличие от граждан западных стран, сильно развито чинопочитание, или дистанция власти (93 балла), зато индивидуализм наоборот отстает (39), очень высок показатель избегания неопределенности (95), довольно низки показатели маскулинности (36) и средней долгосрочной ориентации (49).

Наш замер дал немного другую картину (таблица 2) и по ряду показателей совпал с результатами опроса, проведенного в 2002 году Центром исследования социальных трансформаций ИС РАН во главе с его директором Владимиром Ядовым. Пока данных недостаточно, чтобы высчитать точные средние индексы для всей России. Но наш анализ позволяет утверждать, что показатель дистанции власти у россиян средний — около 50: начальников в России уважают больше, чем на Западе, но меньше, чем на Востоке. По части индивидуализма мы также находимся где-то между Востоком и Западом (чуть ближе к последнему — 50—60 баллов). Зато невысокая маскулинность (25—45), средняя долгосрочная ориентация (40—50) и высокое избегание неопределенности (больше 90) больше соответствуют восточному менталитету.

Возможно, одним из самых интересных результатов исследования стал разброс показателей в разных городах России. Например, для жителей южной части страны характерен умеренно восточный тип характера (Ставрополь), а вот восточные регионы России наоборот населяют люди с почти западным менталитетом (Тюмень). В европейской части (Тула) все показатели умеренные — ни то ни се.

Объяснение сибирского и дальневосточного индивидуализма можно найти в истории заселения этих регионов. Начиная с XVII века их обживали религиозные нонконформисты, политические и уголовные ссыльные и крестьяне, которым было тесно в традиционной общине. Позднее, в советское время, на строительство БАМа также ехали не коллективисты, а яркие индивидуалисты.

Тот же регион продемонстрировал высокие показатели маскулинности. Люди, осваивавшие необжитые территории — Сибирь, Зауралье, всегда были нацелены на осязаемый результат: к такому-то сроку сдать трубопровод, найти нефть и т.д. По-видимому, это качество передалось по наследству их потомкам. Налаженный быт и спокойная жизнь средней полосы такую целеустремленность не воспитывают.

Понимание особенностей менталитета жителей того или иного города, региона или даже отдельно взятой корпорации может сослужить хорошую службу при формировании системы мотивации

или организации обучения, поэтому эти данные стоит учитывать, выстраивая региональную или внутрикорпоративную политику.