«Вам и в голову не придет устроиться уборщицей в "Газпроме", пусть даже там
хорошо платят»

Средний класс — основа любого общества, а для развивающейся экономики России эта категория людей имеет особое значение. Кого стоит причислять к среднему классу? Сколько зарабатывают его представители? Какие изменения происходят с ним на протяжении последних лет? И почему развитие среднего класса неразрывно связано с экономикой знаний? Об этом рассказывает профессор-исследователь НИУ ВШЭ, главный научный сотрудник Института социологии РАН Наталья Тихонова.

Общество всегда неоднородно, но кого относить к богатым или бедным, нам интуитивно понятно. А что представляет собой средний класс?

На самом деле и про бедных, и про богатых тоже не все ясно. Границу бедности люди для себя проводят примерно на уровне 60% от средних доходов массовых слоев населения в стране. К массовыми слоям мы относим обычных людей, к которым может постучать интервьюер с улицы и провести опрос (то есть жители закрытых поселков и домов клубного типа исключаются). А граница богатства — на уровне, превышающем в десять раз их собственный доход. Соответственно, если вы зарабатываете 30 тыс. рублей в месяц, то будете считать богатыми людей с доходом 300 тыс. рублей.

Получается, деление на богатых и бедных субъективно?

Да. А объективно границу вы никогда не проведете. Человек, которого 98% общества считают богатым, может субъективно ощущать себя бедным, потому что он вращается в других кругах и ориентирован на другой стандарт потребления. Точно так же невозможно объективно провести границу бедности. Поэтому так много вопросов возникает и по поводу среднего класса. Традиционно к этой группе относят слои населения, которые нельзя назвать ни бедными, ни богатыми.

Когда появился средний класс?

Появление среднего класса связано с изменением технологического базиса производства. Когда фабрики использовали простейшие станки, работники по определению считались бедными — рабочих рук было больше, чем вакансий, и люди работали за гроши. Но с развитием производства возникли новые рабочие места, где требовались либо специальные знания, либо навык управления. На рубеже XIX—XX веков получение знаний стоило дорого, образование было доступно не всем, и люди надеялись окупить свои вложения. Именно в этот ­момент возникает средний класс как особая социальная группа образованных людей.

А как же купцы и мелкие предприниматели? Они не всегда имели образование, не считались бедными, но и не были богатыми.

Купцы относились к богатым. Была и средняя прослойка — лавочники, булочники, портные, — словом, мелкая буржуазия. Но они составляли считанные проценты населения, поэтому говорить о массовом социальном субъекте не приходилось.

Каковы критерии массовости?

Когда социальный слой становится более или менее значимым для общества. Но в науке нет жестких границ, все зависит от того, какие задачи вы ставите. Если рассматриваете процесс формирования среднего класса, то вас будет интересовать момент, как средний класс из 2% населения превращается в 3—4%. А если изучаете его влияние на общество в целом, тогда он должен быть сопоставим с другими классами.

Чем средний класс принципиально отличается от остальных классов?

Социальная стратификация общества подразумевает от трех до девяти-десяти классов. Как правило, это низший класс, иногда отдельно выделяют рабочий класс, средний и высший классы. Специфика каждого класса состоит в том, что он получает доход на определенные активы, которые предлагает на рынке. Раньше к среднему классу относили все слои населения со средними доходами, но позже стало понятно, что он имеет особый источник доходов, не такой, как у остальных групп. Средний класс получает деньги не за простой физический труд и не имеет фабрик и заводов. Его основной актив — знания. Именно средний класс производит знания и является основным их потребителем. То есть одна из его важнейших функций в обществе — производить инновации, поддерживать и потреблять их. И воспроизводить высококвалифицированную рабочую силу.

Разные исследователи по-разному оценивают численность российского среднего класса — от 7 до 50%. Откуда такой разброс?

На самом деле этот разброс еще больше. Дело в том, что существуют разные теоретические подходы. Например, Всемирный банк использует критерии, которые связаны только с доходами (так же делают и маркетологи). И если ориентироваться на эту методику, то в России в средний класс попадет более 90% населения, потому что Всемирный банк рассчитывает доходы людей в разных странах по паритету покупательной способности (ППС), а не по валютному курсу. По его расчетам, в 2015 году доллар в России стоил около 23 рублей. При этом границу среднего класса Всемирный банк проводит на уровне в $10, а людей с такими доходами в нашей стране подавляющее большинство. Реалистичные же оценки численности среднего класса обычно составляют немногим меньше половины населения.

По каким признакам вы сами относите людей к среднему классу?

Во-первых, это должны быть люди, которые получают доходы на свой человеческий капитал — как я уже говорила, именно этим активом обладает средний класс. Во-вторых, их уровень знаний должен быть относительно большим, то есть важно образование. Необязательно высшее — в России на некоторые управленческие должности, например начальников цехов, по должностной инструкции разрешено назначать сотрудников со средним специальным образованием. Но в целом работа должна соответствовать уровню образования. Если, скажем, вы получили диплом врача, а работаете сторожем в гаражном кооперативе, вы не получаете доходы на свои знания и не подходите под определение среднего класса.

Какой должен быть уровень доходов у среднего класса?

В нашей стране знания не всегда оплачиваются адекватно, поэтому мы используем доходы как третий критерий, который позволяет отсеивать малообеспеченных людей. Уровень заработка среднего класса должен быть не ниже медианы, проведенной по доходам массовых слоев населения. Получается группа людей, которые объективно находятся не ниже середины общества по материальному благосостоянию, а также имеют работу и образование, присущие именно среднему классу.

Социологи часто используют еще один показатель — идентифицирует ли человек себя со средним классом. Насколько это важно?

Это субъективный фактор, и он имеет ярко выраженную гендерную и возрастную специфику. Так, молодежь часто оценивает свои позиции в обществе выше, чем есть на самом деле. Пенсионеры или люди предпенсионного возраста обижены на жизнь и склонны недооценивать себя. У социологов есть два варианта — выделять только тех людей, которые ощущают себя представителями среднего класса, либо учитывать тех, кто объективно находится в среднем слое, независимо от самоощущения. Если мы будем учитывать самоидентификацию со средним классом как критерий, тогда к среднему классу можно отнести почти половину населения России. Если же не обращать внимания на этот фактор, российский средний класс будет на несколько процентов меньше. Но, повторюсь, жестких границ не существует.

Средний класс неоднороден по своему составу?

Любая социальная группа, будь то средний класс или футбольные фанаты, имеет свое ядро, в котором ярче всего выражены ее особенности, а также периферию. Ядро среднего класса — примерно половина его численности (или 20—25% ­населения страны), эти люди практически ни при каких условиях из своей социальной группы не выпадают. Если вы останетесь без работы, вы согласитесь на случайные заработки, задействуете связи. Но вам и в голову не придет устроиться, скажем, уборщицей в «Газпроме», пусть даже там хорошо платят. У представителей периферии больше рисков — при неблагоприятной ситуации они могут перейти в низшие классы. Например, если случается экономический кризис или у пары рождается двойня. Так что когда говорят, что в России средний класс сокращается, речь идет именно о «пульсации» периферии. Наиболее ярко это проявлялось в начале 1990-х годов.

А что, стать уборщицей в «Газпроме» значит сменить классовую принадлежность?

Конечно. В течение пяти лет у вас постепенно поменяется круг общения, появятся новые приоритеты. Вам уже будет не нужно вкладываться в собственное развитие, зато важно демонстрировать окружению, что вы не хуже, хотя и моете полы в «Газпроме». Начнется компенсаторное потребление, потянется целая цепочка изменений. В начале 1990-х годов много мужчин, которые работали в ВПК на должностях, относившихся к среднему классу, перешли в рабочий класс, хотя и выиграли в зарплате. Например, человек монтировал на истребителях системы видеонаблюдения, но стал обслуживать коттеджи. Специалист закончил МГТУ им. Баумана и работал с лазерной сваркой, а потом возглавил бригаду сантехников. Многие люди тогда поменяли классовую принадлежность — часто это было первое поколение, которое выбилось из рабочего класса, но в неблагоприятных обстоятельствах они вернулись обратно. Словом, классы различаются очень сильно — у людей разная социальная идентичность, поведенческие паттерны и т. д. В некоторых отношениях так же различаются между собой ядро и периферия среднего класса.

Что должно произойти у нас в стране, чтобы численность среднего класса выросла?

Если в России вдруг резко повысят зарплаты и доля малообеспеченного населения сократится, то при нынешней структуре экономики средний класс все равно не будет составлять больше половины населения страны. База роста для среднего класса — развитие так называемого четвертичного сектора экономики, или экономики знаний. Это научные разработки, образование, информационные технологии, финансовые сервисы, консалтинг и т. д. Так что расширение среднего класса — это экономическая задача. Должны по­явиться новые рабочие места в высокотехнологичной сфере.

Средний класс сильно обеднел после кризиса?

Не особенно. Он провалился по уровню благосостояния до уровня 2012 года, а в то время мы были довольны, что выбрались, наконец, из кризиса 2008 года и начали жить нормально. Поэтому драматизировать ситуацию я бы не стала. ­Среднему классу даже сейчас, в отличие от низшего класса, доступно стилевое потребление. Это возможность тратить деньги не только на самое необходимое, но и сверх того, ориентируясь на собственные предпочтения. Скажем, выбирать, купить ли на отложенную сумму новую мебель, съездить семьей в Турцию или записать ребенка на разные секции. У нижнего класса такой дилеммы нет.

Разве люди не сократили ­потребление?

Потребности среднего класса всегда выше, чем его реальные доходы. После кризиса 2008 года люди все так же обращались за кредитами, но стали это делать осторожнее, долговая нагрузка по отношению к ежемесячному доходу сократилась. За последние три года средний класс стал заметно экономить на отдыхе. Я имею в виду не только отпуск, поездки в дома отдыха, но и то, как люди развлекаются в выходные и после работы. Они стали искать более дешевые альтернативы. Вторая заметная статья экономии — меньше используют платных услуг, связанных с развитием детей. И это плохой сигнал — будет углубляться неравенство в будущем. Фактически, развитие ребенка, предполагающее дополнительные финансовые затраты, осталось ценностью только для той части среднего класса, где не только родители, но и кто-то из бабушек или дедушек имел высшее образование.

А как повлияли на средний класс массовые сокращения на рынке труда?

Есть две группы людей, которые пострадали в наибольшей степени. Это рядовые работники торговли и бытового обслуживания в малой России (села и города с населением до 100 тысяч человек), а также средний класс Москвы. У многих из них продолжительность рабочей недели сегодня составляет 48 часов вместо положенных по закону 40. Это чудовищные переработки — фактически люди работают шесть дней вместо пяти. В Москве, например, нехватка свободного времени вошла в тройку основных проблем, о которых упоминают наши респонденты.

Это типичная проблема для среднего класса?

Да, потому что средний класс пытается максимизировать доходы в условиях, когда они объективно падают. Кроме того, люди боятся потерять работу и соглашаются на условия работодателя, который требует результат независимо от потраченного времени. Компании воспользовались ситуацией, чтобы сократить сотрудников, и вместо четырех человек ту же работу стали делать трое.

Наверное, здесь виноваты не столько работодатели, сколько общая экономическая ­ситуация?

Не совсем так. Мы подсчитали количество человеко-часов, которые потребляет российская экономика. Во время соцопросов мы раз в полгода спрашиваем людей, сколько часов в неделю они работают. В кризис 2008—2009 гг. медиана была на уровне 40 часов, а среднее арифметическое — 42 часа. Позже показатель подрос до 43 часов с небольшим. Казалось бы, если в стране кризис, то спрос на труд должен упасть. Но если мы подсчитаем всех занятых (даже с учетом роста безработицы) и среднюю продолжительность рабочей недели у них, то оказывается, что спрос на труд в кризис не только не уменьшился, а даже вырос. Но так не бывает, когда в стране реальный экономический кризис. Мы можем говорить, что у нас бюджетный кризис из-за падения цен на нефть или кризис неплатежей, но экономика как работала, так и работает. Просто работодатели стали больше «выжимать» людей. Особенно в Москве, где всегда есть большой приток кадров из регионов.

А как за последнее время изменились настроения среднего класса?

Средний класс по всей стране, включая Москву, демонстрирует патриотизм. Могу сказать, что ярче всего энтузиазм от воссоединения России и Крыма проявлялся именно у среднего класса и у него же эти настроения были наиболее устойчивыми. Критическое отношение свойственно разве что верхнему сегменту среднего класса, причем не по всей России, а только в Москве.

Что больше всего вас поразило за 18 лет, что вы занимаетесь исследованиями среднего класса в России?

Наверное, тот факт, что наш средний класс очень быстро развивает способность к самоорганизации. Традиционно в России все насаждали сверху -– пионерская организация, комсомол, профсоюзы, партия. Но давайте посмотрим, что происходит в новых микрорайонах комплексной застройки вокруг Москвы — здесь сравнительно недорогие квартиры, в которых как раз проживает средний класс. То, как люди объ­е­диняются в этих микрорайонах, просто фантастика. Они организуют форумы, группы по интересам, вынуждают муниципалитет менять маршруты городского транспорта и т. д. Я знаю случаи, когда по требованию жителей перенесли железнодорожную станцию. Женщины сообща сидят с детьми, воюют с местными властями по поводу детских садов. В верхнем сегменте среднего класса такую бурную коллективную деятельность вы не увидите — для данной группы характерен индивидуализм и автономность действий, это установлено еще на американских данных, а впоследствии подтверждено и для России. А средний сегмент среднего класса тренирует навыки самоорганизации, устанавливает горизонтальные связи, выдвигает неформальных лидеров. Эта деятельность пока мало заметна, но если через 5—10 лет люди осознают, что дополнительных социальных лифтов так и не появилось, то их активность может перейти и в политическую плоскость. Стоит отметить, что средний класс выступает стабилизатором общества, когда вектор развития этого общества его устраивает. А если не устраивает, все может быть по-другому. Например, именно средний класс Германии привел к власти Гитлера. Но политической силы, выражающей интересы среднего класса, у нас в стране пока нет.

Средний класс будет создавать новые партии?

Нет, партии сейчас отмирают даже на Западе. Средний класс будет создавать горизонтальные структуры, движения одного требования, когда люди объединяются для решения конкретной проблемы. Вспомните, например, историю с Химкинским лесом. Могут быть экологические требования или вопросы в области образования. Адресованы они, скорее всего, будут не центральной власти, а региональной. Не случайно президент сейчас активно перетряхивает местные управленческие структуры — как раз в ряде этих регионов мы фиксировали напряжение выше среднего по стране. Но в целом средний класс лоялен власти, а президент в нашей культуре вообще сакральная фигура. Здесь пока ничего не меняется.