Гены, среда
или воля

Рецензия на книгу Дэвида Линдена «Почему люди разные: научный взгляд на человеческую индивидуальность». Альпина нон-фикшн, 2022.

Более 100 лет назад Эдвин Слоссон, университетский преподаватель в США, провел в аудитории эксперимент. Из коробки извлекли бутылку, обложенную ватой. Показывая эту бутылку студентам, экспериментатор объявил, что в ней находится вещество с довольно сильным запахом, незнакомым большинству людей. По словам ведущего, цель эксперимента состояла в том, чтобы выяснить, с какой скоростью запах распространяется в помещении, и он попросил студентов поднимать руку, как только они его почувствуют. Слоссон откупорил бутылку, смочил ватку водой из бутылки, демонстративно отворачивая нос, и включил секундомер. Через 15 секунд большинство из сидящих в первом ряду подняли руки, а через 40 секунд «запах» заполнил уже всю аудиторию, после чего эксперимент пришлось остановить, так как некоторые зрители собрались покинуть помещение «из-за вони». При этом примерно четверть присутствующих запаха так и не почувствовала.

За прошедшие 100 лет эксперименты по вербальному внушению, касающиеся обоняния, проводились неоднократно, и всегда результат был примерно тем же: реакция испытуемых, вне зависимости от того, какие именно запахи предлагалось почувствовать, варьировалась, выявляя различия в степени внушаемости и воображении среди присутствовавших.

Каждый человек осознает себя как индивида, обладающего, с одной стороны, качествами, присущими всему роду человеческому, а с другой — своими собственными, выделяющими его среди остальных людей. Что определяет характерный именно для данной личности набор индивидуальных свойств и черт характера — гены, воспитание и окружение или способность поступать по своей воле вопреки воздействию извне и заложенным изначально биологическим особенностям? Американский профессор нейробиологии в Университете Джона Хопкинса в Балтиморе, Дэвид Линден, исследующий процессы в человеческом мозге, написал книгу о том, что и как влияет на индивидуальность и делает нас теми, что мы есть. Он рассматривает разные составляющие: рост и масса тела, расовая и национальная принадлежность, пол и сексуальность, восприятие вкусов и запахов, память и когнитивные способности, сон и сновидения, личные предпочтения и поведенческие черты. В отношении каждой из этих составляющих делаются предположения и выводы о том, определяется ли она врожденными особенностями организма или случайной природой его развития, чтó‎ зависит от полученного жизненного опыта, а чтó‎ — от воли человека.

Истоки индивидуальности пытаются понять антропологи и психологи, историки и философы, лингвисты, литературоведы, художники. Но за последние несколько десятков лет так сложилось, что фундаментальные аспекты этой темы: вопросы развития, генетики и пластичности нервной системы человека — перешли в ведение биологов, располагающих точными инструментами и методами. И выясняется, что многолетний спор о том, что больше влияет на индивидуальность, наследственность или среда, в корне неправомерен: оказывается, что в природе генов — меняться в процессе приобретения опыта. Причем опыт — это не только очевидные вещи вроде воспитания и обучения, но и другие, очень разнородные события и факты: перенесенные нами заболевания (и даже заболевания матери во время беременности); время года, на которое пришлось рождение, погодные условия в младенческом возрасте; питание и бактерии, которые нас населяют; воздействие культуры и технологий.

Большинство исследуемых признаков, как поведенческие (например, застенчивость, агрессивность, щедрость, креативность), так и структурные (например, рост, масса тела, склонность к сердечным заболеваниям), формируются при взаимодействии наследственных и ненаследственных факторов. «Гены и опыт …в некоторых случаях они усиливают друг друга», — пишет Линден. Это подтверждают случаи адаптивных генных изменений у людей, живущих в четко ограниченных популяциях: образ жизни и окружающая среда могут привести к эволюционным изменениям в генах; при этом качества, обусловленные такими генными изменениями, усиливаются тренировкой навыков, необходимых для данного образа жизни. Так, генетика народов баджо и мокен, обитающих в прибрежных районах Юго-Восточной Азии, чья жизнь зависит от добываемой из морских глубин пищи, определяет некоторые необходимые для длительного пребывания под водой свойства: увеличенный размер селезенки, способность к снижению частоты сердцебиения и трансформация глазного хрусталика, улучшающая подводное зрение, а привычная для них деятельность еще больше развивает эти особенности.

Важно понимать, что когда говорится «такой-то признак определяется генетически», чаще всего имеется в виду сочетание нескольких, а чаще — довольно большого количества генов. Нет какого-то одного гена, определяющего рост человека. Рост взрослого — результат взаимодействия сотен генов, к тому же скорректированный образом жизни человека: например, недостаток питания в детстве скажется на росте.

Многие данные о соотношении наследственности и опыта были получены с помощью близнецового метода: изучаются сходства и различия черт однояйцевых близнецов, как выросших и воспитанных вместе, так и разлученных в младенчестве (неверно, что однояйцевые близнецы — точные копии друг друга; каждый индивидуален). Полученные с помощью этого метода данные показывают, что часть индивидуальных черт — врожденная. Но врожденные черты со временем развиваются и либо усиливаются, либо слабеют по мере того, как накапливается опыт. Ожидания и воспоминания, которые фильтрует система чувств, в свою очередь, влияют на саму эту систему. Таким образом, наследственность, опыт и развитие, взаимодействуя друг с другом, делают человека уникальным.

Выясняется, что среда играет совсем небольшую роль в формировании человека — это подтверждают и результаты близнецового метода, и другие исследования по изучению черт личности. Однако такие свойства характера, как альтруизм, способность делиться с другими и прочие виды социального поведения довольно сильно определяются именно средой. А вот религиозность — это черта, в которую существенный вклад вносят и генетика, и среда: гены могут сделать человека религиозным, но не определят веру, и будет ли он индуистом, язычником или католиком, зависит от родителей и общества. При этом социальный опыт влияет на человека биологическим путем, производя изменения в мозге. Когда сеансы психотерапии снимают негативные поведенческие проявления, можно заметить изменения в мозге.

Существует еще один важный фактор, не связанный ни с наследственностью, ни с приобретенным опытом. Это фактор случайности развития, в особенности касающаяся сборки мозга (в мозге около 100 млрд нейронов, на каждый приходится в среднем по 5 тыс. связей с другими нейронами, итого около 500 трлн связей, что задает огромную вариативность такой сборки); Линден полагает, что случайность развития вообще свойственна организму. Таким образом, индивидуальность — не просто итог «борьбы природы и воспитания», а скорее результат наследственности, взаимодействующей с опытом и прошедшей сквозь решето случайности развития.

Человек склонен считать себя созданием, обладающим свободой воли; индивидуальность для нас связана с чувством автономности, ощущением себя как источника собственных действий. Но исследования показывают, что это трюк, который проделывает с человеком мозг: по большей части поведение не регулируется сознанием. «В большинстве случаев — от хорошей памяти до наследственности личностных качеств — люди считают, что они (и другие) обладают большей степенью автономии и свободы воли, чем на самом деле», — утверждает автор. Но то, что каждый человек уникален, бесспорно. Индивидуальные различия в восприятии окружающего таковы, что каждый из нас живет в собственном мире. Дэвид Линден формулирует это так: «Моя клубника отличается от вашей, а мой сыр гауда от вашего сыра гауда».