Хотите
научиться думать?

Не устаешь поражаться тому, сколько умных вещей было сказано давным-давно — и как плохо мы их помним.

Игорь Харичев, гендиректор журнала «Знание — сила», каждый номер которого наполнен интереснейшими и всегда точными сведениями из самых разных областей знания, он же — автор увлекательных фантастических романов о нашем сегодняшнем времени, приводит «короткую, но очень яркую цитату» из одной книги:

«Людей, познавших вкус свободы и ощутивших собственные права, не просто убедить мириться с посягательствами на то и другое…».

Человек, привыкший думать, обязательно попытается напомнить самому себе смысл этих слов: Свобода, Права и Посягательства на них…

И еще одна цитата из той же книги: «…При деспотическом (то есть единоличном, не считающемся с мнением граждан. — М. Ч.) правлении высшая доблесть состоит в том, чтобы править исключительно посредством приказов, отвергая все способы, кроме принудительных».

А, может, и ничего?.. Если приказы правильные и начальники помельче будут их принудительно исполнять?.. Но оказывается — «чего».

Первое издание этой книги, написанной шотландцем Адамом Фергюсоном, вышло, извините, в 1767 году! И этот умный человек 250 лет назад понимал то, до чего сегодня множество людей никак не может додуматься. А именно — что «вследствие этой политики постепенно становятся невостребованными способности человека к пониманию и чувствованию (!), равно как и его воображение (!); и так же гладко и постепенно, как происходило ранее накопление достижений человечества, действовавшего в обществе на принципах свободы, происходит вырождение его (!) под влиянием вышеописанных злоключений».

Иными словами — авторитарное правление ведет к оглуплению, к примитивизации членов общества — вплоть до того, что притупляется воображение… Но чтобы додуматься до этого — надо, конечно, включить мозг.

Жители огромной, самой большой в мире страны (увы — не граждане, вернее — граждане только по паспорту, где указано наше российское гражданство) жалуются президенту на то, что в их доме плохо работает водопровод. И тот дает команду о ремонте. Водопровод-то исправляют, но это лишает людей инициативы. Они уже не добиваются порядка у себя на месте — в городке, поселке, в селе. Они отвыкли от защиты своих прав на нормальную жизнь у себя дома. У них нет мысли об устроении гражданского общества (гражданского — это значит общества сограждан, решающих свои проблемы независимо от государства — или выставляя ему свои требования), способного защищать эти права.

…Поневоле всплывают в памяти заученные в школе некрасовские строки про бабушку Ненилу, попросившую у бурмистра Власа лесу на починку избушки. А он отвечал — «нет лесу, и не жди, не будет!». Понимай — самому нужно! В крепостные времена в России слова «распил» не знали. Но само действие, им обозначаемое, было очень даже хорошо известно.

А что же бедная Ненила?

«Вот приедет барин — барин нас рассудит,

Барин сам увидит, что плоха избушка,

И велит дать лесу», — думает старушка.

Что получилось на деле — каждый сам может узнать, открыв стихотворение «Забытая деревня».

Продолжаю ссылаться на очень умных. К таковым относился известнейший психолог и философ Карл Юнг. К нему обратились с вопросами сразу же после разгрома нацистов, 11 мая 1945 года. Многих интересовало — как такое могло случиться почти с целой нацией?.. И что, собственно, делать немцам после ставших известными миру немыслимых злодеяний?..

Юнг в своих ответах опирался на изучение психологии больных немцев, которых лечил. Он полагал, что успех лечения связан с тем, «чтобы заставить немцев признать свою вину» — то есть вину коллективную. Если просьба о лечении исходит от тех, «которые не прочь свалить вину на пару людей из гестапо, я считаю случай безнадежным. <…>Только когда пациент понимает и признает свою вину, можно применить индивидуальное лечение».

Юнг считал, что немцы поддались античеловеческим нацистским идеям (например, необходимости поголовного уничтожения всех евреев, включая грудных детей — их живыми швыряли в ров вслед за убитыми родителями и засыпали землей, смазывали им губы мгновенно действующим ядом и т. п.) «вследствие своей невероятной внушаемости. Это обнаруживается в их любви к подчинению, в их безвольной покорности приказам…». Так это или не совсем так, но здесь есть над чем задуматься нам всем.

Когда Юнга (швейцарца) спросили: а не «относится ли это также и к нам, швейцарцам, германцам по происхождению», он дал неожиданный ответ: «Мы ограждены от этой внушаемости своей малочисленностью».

Страшные идеи, овладевшие множеством немцев, Юнг называл демонами. «Если бы население Швейцарии составляло восемьдесят миллионов (население Германии в начале 1940-х. — М. Ч.), то с нами могло бы произойти то же самое, поскольку демонов привлекают по преимуществу массы. <…> Нас, швейцарцев, ограждают от этих опасностей наш федерализм и наш индивидуализм». И далее великий психолог высказывает мысль, которая должна бы заставить насторожиться и всерьез задуматься нас, граждан России: «Мы не должны забывать, что роковая склонность немцев к коллективности в не меньшей мере присуща и другим — победоносным нациям <…>. Спасение заключается только в мирной работе по воспитанию личности».