Почему девиз Марка Цукерберга
нужно забыть

Многие из предпринимателей сегодня живут, ориентируясь на знаменитый девиз Марка Цукерберга «Двигайся быстро и круши устои». Эти слова относились к внутренней структуре компании и процессам управления в Facebook*, но они очень метко описывают взгляд предпринимателей на принципы ведения бизнеса в целом: «больше» для них всегда значит лучше. Это значит как можно быстрее продать продукт потребителям, не задумываясь о преимуществах и целесообразности тех или иных действий. Такое поведение становится все более неоправданным.

В 2018 году глава инвестиционной компании BlackRock Ларри Финк написал руководителям корпораций открытое письмо, в котором обратил их внимание на необходимость новой парадигмы ответственности компаний перед своими стейкхолдерами. В технологическом секторе венчурные капиталисты должны выступить первопроходцами подобных изменений. Технологии будущего — геномика, блокчейн, дроны, дополненная и виртуальная реальность, 3D-печать — повлияют на жизнь в такой степени, в какой на нас в течение последних десяти лет не влияло ничто. В то же время люди будут испытывать раздражение от злоупотреблений со стороны технологических компаний и станут отдавать предпочтение бизнесу, решающему экономические, социальные и экологические проблемы.

Если говорить коротко, эра «быстрого движения и крушения устоев» завершилась. «Минимально жизнеспособные продукты» следует заменить «минимально эффективными продуктами», безвредными и протестированными на случай возможных рисков для потребителей.

Основной инструмент, с помощью которого венчурный капитал решает, инвестировать или не инвестировать в компанию, это вопросы. Если мы хотим, чтобы инновации выжили в XXI веке, следует изменить вопросы, которые мы задаем стартапам. Я предлагаю список из восьми вопросов, которые должен задавать каждый венчурный фонд и на которые должна отвечать каждая новая компания.

1. Как вы надеетесь изменить общество с помощью своего продукта?

Если основатель стартапа стремится создать технологическую компанию, трансформирующую ту или иную отрасль, он должен оценить ее преобразующую роль. Задавая этот вопрос предпринимателям, я хочу увидеть четкое понимание, как другие технологии, тренды и заинтересованные лица вписываются в их концепцию. И больше всего меня интересует, обладают ли основатели компаний эмпатией по отношению ко всем остальным.

Простой пример. Предположим, мы говорим с предпринимателем, работающим над увеличением продолжительности жизни человека. Нам нужно ознакомиться с его идеей и минимально эффективным продуктом. Как этот продукт решит проблему подрывной трансформации рынка труда из-за роботизации? Каким будет мир, в котором люди живут долго и имеют меньше шансов получить работу? Что насчет неравенства возможностей: не приведет ли внедрение технологии к обществу, где богатые живут в два раза дольше, чем средний класс, или в три раза дольше, чем бедняки? Лучшие лидеры будущего увидят такие связи и будут учитывать их с первого же дня.

2. Как вы будете поддерживать нравственность своего продукта?

Я вырос в Индии и только подростком переехал в США. Facebook* позволяет мне не терять связи с друзьями детства, тем самым делая меня счастливым. Подавляющее большинство пользователей Facebook* имеют подобный положительный опыт. Но Facebook* и многие похожие инновации являются статистически положительными, но не безупречны. Несколько нечистоплотных пользователей могут нанести (и наносили) значительный вред, и это показывает, что Facebook* не предвидит и не предотвращает худшие сценарии.

Будущие стартапы должны добиться большего. Бывший руководитель департамента по науке и технологиям и мой друг Д. Дж. Патил говорит, что это не вопрос для ясновидящих, следует лишь быть разумно предусмотрительными. Возьмем, к примеру, геномику. Технология CRISPR уже сейчас позволяет редактировать гены. Это волнующая перспектива, но она потенциально опасна для общества. Если богатые люди смогут сделать себя или своих детей более привлекательными, спортивными и умными, возникнет биологическое неравенство, по сравнению с которым сегодняшнее неравенство доходов и возможностей окажется ничтожным. Для решения проблемы неравного доступа к технологии контролировать ее должно общество (а это способно просто убить инновацию) или компании, которые объединятся с регулирующими органами. Второй вариант выглядит предпочтительнее.

Пример с геномикой, возможно, выглядит слишком драматично, но у каждого предпринимателя должен быть план по устранению возможных социальных рисков. Терпимость потребителей и регулирующих органов к статистически положительному бизнесу будет постоянно убывать.

3. Как вы собираетесь оказывать влияние на каждого потребителя?

В своей книге Unscaled я писал о том, что искусственный интеллект в сочетании с мощными платформами позволяет мгновенно воздействовать на потребителей. Наибольшего влияния достигнут компании, эффективно обслуживающие более узкие сегменты покупателей. Я ищу стартапы, которые понимают это.

Когда я начинал работать с компанией Livongo, которая производила продукт для контроля за лечением диабета, мы с основателем стартапа Гленом Туллманом понимали, что хотим оптимизировать подходы к лечению, чтобы увеличить его эффективность. Общепринятая практика лечения диабета предусматривала деление пациентов всего на две категории. Но каждый человек переносит болезнь по-своему и нуждается в индивидуальном лечении. Усреднение и стандартизация позволяют врачам охватить большинство пациентов, однако мы считали, что можем достичь лучшего результата с помощью превентивных решений для каждого пациента с любым типом диабета.

Сегодня Livongo конкурирует с такими гигантами сферы здравоохранения, как Johnson & Johnson и UnitedHealth, занимаясь консультациями и анализом данных и помогая пациентам уменьшить тяжесть болезни. Не думаю, что мы смогли бы конкурировать с корпорациями, если бы имели такие же представления о рынке, как у них.

4. Каковы ваши оптимальные темпы роста? Как вы будете сохранять контроль за бизнесом при его масштабировании?

Тема роста возникает в большинстве разговоров о венчурном финансировании. Для любой компании оптимальный темп роста зависит от ряда факторов: необходимого темпа расширения штата, сложности продукта, затрат на экспансию, а также от размера, зрелости и уровня конкуренции на рынке.

Часто венчурные капиталисты придерживаются мысли, что «победитель получает все», настаивая на усилении влияния за счет фокуса на основных целях клиентов. Такая практика устаревает: более продуманные разработки и решения легко вытесняют старожилов рынка. Тем, чьи услуги находятся на недостаточно высоком уровне, быстро найдется замена. Но не только рынок наказывает за преждевременный рост, стоит задуматься и об этической стороне привлечения клиентов к недоработанным решениям, например, в области здравоохранения, финансовых услуг и других критических важных отраслях. Сегодня, когда я говорю с предпринимателями о росте, я хочу, чтобы они осознавали: создание полезного продукта может потребовать более медленного роста.

5. Какую ответственность вы принимаете на себя при использовании данных и искусственного интеллекта?

Компании не могут создавать ИИ, не раскрывая в долгосрочной перспективе принципы его работы, если хотят добиться его распространения, сотрудничества с регулирующими органами и доверия потребителей. Разработчики должны быть готовы объяснить простым языком, почему их сложные алгоритмы приходят к определенным действиям. Стали бы вы доверять медицинским диагнозам ИИ, не понимая хотя бы в общих чертах методологию его работы? Доверили бы вы ИИ вынесение судебного приговора, если бы не знали, как он это делает? Если разработчик может описать сложное влияние ИИ в простых, понятных и честных выражениях, его продукты будут иметь более устойчивый спрос. Излишне говорить, что основатель стартапа сам должен прекрасно понимать результаты работы ИИ.

Это же касается и данных. Всем известно, как растет неприятие в ситуациях непредвиденного или не до конца понятного сбора и использования персональных данных. Независимо от действий и решений правительства ИИ будет вынужден собирать, хранить и использовать данные. Предприниматели, которые решат вопрос прозрачности и безопасности данных сегодня, получат преимущество перед конкурентами.

6. Способствует ли ваш бизнес созданию экосистемы, где процветают инновации?

Билл Гейтс говорил, что платформа может существовать при условии, если «экономическая ценность каждого, кто пользуется ею, превышает ценность компании, которая создает ее». В будущем регулирующие органы будут руководствоваться этим видением по простой причине: создание общей ценности обособляет инновацию, поэтому старое понимание принципов монополии изменится. Такие платформы, как Amazon, Google и Facebook*, стали, по сути, монополиями XXI века. Как небольшому ритейлеру на Amazon конкурировать с платформой, обладающей массой данных, которые этот ритейлер и помогает собирать? Наличие данных усиливает предложения монополистов, однако душит инновации и, в конце концов, вредит конкуренции, а, следовательно, и клиентам. Эти монополии данных несут ответственность не только за справедливое ценообразование, но и за экономическую поддержку выдающихся инноваций. Единственная альтернатива подобному подходу — почти неизбежное ограничительное регулирование.

7. Как вы определяете и продвигаете разнообразие в контексте своего бизнеса?

Статистика поражает: всего 8% партнеров крупнейших венчурных фондов женщины. Меньше 3% среди инвесторов — афро- или латиноамериканцы. Менее чем 3% венчурного капитала в прошлом году получили команды, полностью состоящие из женщин (по сравнению с 79% команд, состоящих из мужчин). За то же время скромные 13% венчурного капитала были направлены меньшинствам, несмотря на то что в США, по данным последней переписи, 35% бизнеса принадлежит женщинам и 28% — меньшинствам. По данным венчурного фонда First Round, компании из ее инвестиционного портфеля, основанные женщинами, показали результаты на 63% выше, чем стартапы, основанные мужчинами. Мы вынуждены признать неоспоримый факт: это свидетельствует о провальной стратегии в области венчурных инвестиций.

Исследование McKinsey показывает, что разнообразные в этническом, культурном и гендерном отношении команды показывают более высокие результаты, более привлекательны для работников, более ориентированы на клиентов, а их сотрудники имеют более высокую удовлетворенность работой. Разнообразие, интуитивное мышление и эмпатия позволяют создавать более привлекательные продукты. Мы призываем основателей использовать зарекомендовавшие себя методы по сокращению предвзятости при приеме на работу, например, предложенные Ребеккой Найт: проводить собеседования по специально разработанным стандартам, оценивать конкретную тестовую работу, просматривать резюме вслепую (без имен) и отказаться от «интуитивной» оценки.

8. Как ваша компания реагирует на регулирующие нормы и реакцию стейкхолдеров на ваш продукт?

Десятилетиями предприниматели относились к регулирующим нормам как к чему-то, не заслуживающему сиюминутного внимания. Но в регулировании нет ничего плохого. Настораживать должно лишь плохое регулирование. И по мере того, как технологии получают все большее распространение, становятся более влиятельными и трудными для понимания, угроза плохого регулирования растет. Если мы вовремя не подключимся к политическим дебатам на эту тему, то внимание регулирующих органов, естественно, обратится в сторону излишней коррекции, разрушения экономической ценности и нанесения урона конкурентоспособности США.

Нелогично рассуждать о своей бизнес-идее на миллиард и думать, что она будет свободной от регулирования. Меня поражает, насколько часто предпринимателям не хватает базовых знаний о законах, с которыми они могут столкнуться. Они должны знать хотя бы о том, кто принимает основные решения на их рынке, и продумать, как и когда имеет смысл начать взаимодействовать с регуляторами. Случайные взаимоотношения, возникшие в результате кризиса, не будут ни эффективными, ни перспективными. Только постоянный последовательный диалог позволяет лучше информировать регулирующие органы и приводит к более эффективной системе регулирования.

Венчурные капиталисты обращают внимание на высококлассных специалистов, инновационные идеи, бизнес-модели и меняющийся характер рынков, используя лучшие доступные данные, но оперируя неполной информацией. Задав выше перечисленные вопросы, они могут уменьшить неопределенность, касающуюся способности предпринимателей справиться с неожиданными проблемами на их пути. Инвестиции в ответственные инновации не только идут на пользу обществу, но и защищают жизнеспособность технологического прогресса в демократической системе. Для фондов венчурного капитала это мудрый подход.

* принадлежит Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена