Инновационная экономика, антрепренеры и глобальный
финансовый кризис

Я решил обратиться к этой теме по многим причинам, но главная заключена в том, что моя профессиональная деятельность и повседневное общение прямо или косвенно связаны именно со средой инноваторов, предпринимателей и инвесторов. Поэтому вопрос, что ожидать нам всем от кризиса сегодня, завтра и послезавтра, представляется своевременным и актуальным. Хотелось бы также услышать мнение других...

Ясно, что будет безработица; ясно, что много компаний просто дойдет до банкротства, когда у них возникнут сложности с кредитованием текущей деятельности и т. д. Тогда что ждет инновационную экономику, и как кризис скажется на участниках инновационной индустрии?

1. Общие тенденции

Любое нарушение баланса в любом организме вызывает кризис. И это не первый кризис, который породил цепную реакцию в мире. Но предыдущие были локальными, или затрагивали какой-то один сектор, или влияли на закрытую советскую экономику «незаметно», в основном через цены на нефть. Но в этот раз нас ждет удар не только в нефтяном пространстве, он затронет те сектора экономики, которые прежде отставались чистыми. Россия сегодня достаточно сильно интегрирована в мировую экономику, и поэтому чисто «их» или «наших» кризисов уже нет. Сегодня есть и шагает по миру глобальный финансовый кризис. Это — результат финансового пузыря, который и Россия в том числе раздувала через «народные IPO», неоправданно задранные цены на энергоносители, перепродажу дешевых западных кредитов на внутреннем рынке и т.д. Чего уж винить во всех грехах и напастях только Америку, если все приложили руку к созданию «инновационной финансовой индустрии» и финансового пузыря? Но там у них есть все необходимые институты, и Америка хоть и заварила эту кашу, но она и расхлебает ее раньше других. У них уже были затянувшаяся рецессия 70-х (ударившая по основам Великого Союза), и октябрь 1987-го, и падение рынка жилья в начале 90-х, и крах Long Term Capital… Да и «мыльный интернет-пузырь» в инновационной сфере в начале столетия забывать не стоит. Но благодаря выстроенным в стране институтам все эти кризисы разрешались за несколько месяцев, максимум за пару лет. Да и сейчас Америка справится года за два. Европа в своем вечном состоянии «лебедь, рак и щука» решит проблемы лет за пять. Китай и Азия будут зависеть от потребительских рынков Америки и Европы. А вот у нас в отсутствие каких-либо вменяемых институтов власти — все будет определяться мудростью решений ВВП и его команды и влиянием на процесс братии олигархов, беднеющей на глазах.

Может быть, я слишком большой оптимист, но я верю, что всю «пену» унесет, и расчистится место для инновационной экономики. После интернет-пузыря и даже после куда более масштабного пузыря телекомов — рост и инновационность сохранились в обоих секторах, пускай и с замеделением поначалу.

А как же иначе, если мы стали свидетелями не только пузыря кредитной системы, но и пузыря мировой финансовой системы в целом! Для финансового сектора наступят времена жесткого регулирования (надеюсь, что и в России — тоже), а банковская система на продолжительное время вернется к консервативной и традиционной финансовой практике.

Но это — не конец рыночного капитализма, просто настало время реальной экономике взять верх над финансовой экономикой. Встает вопрос, в каком секторе можно будет рассчитывать на существенный рост и возврат инвестиций? И вот поэтому пришло время для софтверных, инженерных, медецинских, производственных, логистических и т. д. инноваторов оттеснить на задний план финансовых «инноваторов». Сейчас наступило просто замечательное время для инноваторов и для России в целом: у нее появился шанс заявить о себе как инновационной стране, если мы, конечно, правильно распорядимся своими нефтянными накоплениями!

2. Инноваторы, антрепренеры, старт-апы и венчурные инвесторы

Кризис распада СССР сделал меня и многих других антрепренерами... В Силиконовой долине на вопрос «почему вы решили стать антрепренером?» часто прозвучит ответ: «А что было делать, если меня сократили?» Так уж устроена природа и ее продукт — человек: любой кризис не только включает инстинкт самохранения и повышает нашу активность, но и активизирует инновационную деятельность. И это — еще одна причина, по которой я с оптимизмом встречаю этот кризис.

Сегодня меня как венчурного инвестора мало волнуют падения на публичных рынках. Венчурный капитализм живет, как правило, пяти-семилетними циклами. К тому же, наш Almaz Capital Partners как раз находится в самом начале своего семилетнего цикла. Поэтому для нас важнее не ошибиться с объектом вложения средств и правильно рассчитать время, в течение которого нужно будет поддерживать эту «портфельную» компанию и разработку ее продуктов и сервисов, а также с освоением новых рынков. Этот кризис просто продлится чуть дольше прежнего, но все равно значительно меньше того срока, который нужен антрепренеру и венчурному капиталисту для создания и реализации компании как рыночного товара. Поэтому кризис хорошо поработает на совсем молодые компании, но только на те, которые сосредоточены на реальных секторах экономики. Разве что антрепренерам придется оперировать меньшим капиталом и ориентироваться на более краткосрочные и хорошо выверенные цели. Компаниям, уже получившим инвестиции, нужно будет оптимизировать или даже сокращать свои затраты и растягивать время «проедания» запасов наличности.

В любом случае, антрепренеры в такие времена становятся более изобретательными и находчивыми. Это время, когда рождаются лучшие идеи и вместе с ними — компании. Например, в кризисы 70-х появились такие компании, как Microsoft и Apple, а пузыри доткомов и телекомов дали жизнь Saleforce, Google, Skype.

3. Компании большие и маленькие

Как это ни удивительно, кризис во многом положительно влияет и на большие, и на маленькие компании (конечно, при условии, что у вас была хорошая кэш-позиция на начало кризиса). Большие компании могут осмотреться и приобрести интересные инновационные проекты по как никогда выгодной цене. Они могут позволить себе сократить часть расходов на рискованные R&D-проекты, выполняемые слегка «заевшимися» собственными командами, и приобрести на рынке что-то, что подходит их краткосрочным целям, они могут сконцентрировать усилия на чем-то более инновационном. Да, они сократят расходы, но станут более динамичными в принятии решений, особенно по внешним сделкам. Для малых компаний наступят более суровые времена, но и перед ними открывается шанс на партнерство с большими фирмами, которого не было прежде. Ясно также, что большие и маленькие организации будут меньше нанимать и даже сокращать людей, сосредоточатся на своих топовых продуктах, уже приносящих им доходы, и тем самым невольно откроют дорогу на рынок для новых компаний. Но главное — что успешный антрепренер и его соратники после продажи своего бизнеса создадут новое детище, и цикл повторится.

4. На что будет спрос?

Во времена кризиса любой бизнес стремится выжить, и прежде всего — за счет сохранения лояльности своих клиентов и сокращения непродуктивных расходов.

Но давайте поговорим об этом потом.