O Tempora, умора: что нужно знать о юморе во время
публичных выступлений

«Добрый день! Напутствуя меня перед этим выступлением, жена сказала: “Не пытайся быть очаровательным, остроумным или знающим — просто будь собой”». «Удивительно, как много у нас общего: ни вы, ни я понятия не имеем, что я хочу вам сообщить». «В прошлый раз гендиректор признался мне, что в моeй речи было много нового и оригинального. Правда, — добавил он, — то, что было новым, не было оригинальным, а то, что было оригинальным, не было новым». «Слушать мои выступления — все равно что смотреть на собаку, которая ходит на задних лапах. Даже если она это делает не слишком хорошо, удивительно, что она вообще на такое способна».

Эти забавные фразы для начала выступления перечисляет в одной из своих статей американский педагог и комик Росс Шафер. Приводя эти высказывания, он, однако, предостерегает читателей от их использования. «Аудитория, — объясняет Шафер, — должна доверять вам, прежде чем вы начнете шутить». Теперь эти шуточные вступительные фразы опубликованы в «HBR Россия» — и это еще один повод не использовать их: представляете, каков шанс, что для слушателей они не окажутся ни новыми, ни оригинальными!

Юмор — явление сложное. С одной стороны, согласно исследованиям, он сближает спикера с аудиторией, делает его человечнее и понятнее. С другой — и это тоже доказано — может навредить выступающему, если шутка окажется несмешной или, хуже того, оскорбительной. Не всегда понятно также, способствует ли юмор запоминанию информации и придает ли этой информации убедительную силу, а также можно ли научиться шутить или это врожденное умение.

Основываясь на собственной практике, опыте лучших специалистов по юмору и результатах многочисленных исследований, я попробую ответить на поставленные вопросы и дать рекомендации людям, которые хотят использовать юмор в выступлениях.

ЮМОР — ЭТО ХОРОШО

В конце третьей минуты прекрасного (около 10 млн просмотров!) выступления на TEDx американский юморист и педагог по юмору Эндрю Тарвин приводит список из 30 аргументов, свидетельствующих о пользе юмора в публичных выступлениях. Сам список подается в шутливой манере: сначала на слайде появляются пять пунктов, и они выглядят исчерпывающими, но затем ещe пять и ещe. Шрифт становится всe меньше, а пунктов всe больше, и на третьем десятке слушатели понимают, что список, наверное, бесконечный, — и это вызывает смех. Однако когда число пунктов достигает 30, около каждого появляется ссылка на серьезное научное исследование.

Читатель, наделенный чувством юмора, скажет, что это пример того, что любой тезис при желании можно проиллюстрировать научной статьей. Но исследования оказываются настолько серьезными, что усомниться в их результатах нет никакого повода. Вот лишь несколько пунктов из списка Тарвина: юмор привлекает внимание, формирует доверие, смягчает конфликты, улучшает запоминаемость материала, повышает привлекательность спикера, расширяет сеть социальных контактов и снижает кровяное давление слушателей.

Давно известно также, что чувство юмора прочно связано с интеллектом: еще в 1972 году Уильям Хок и Джон Томас из Бакнеллского Университета в США доказали, что корреляция составляет 91%. Спикер, которому удалось удачно пошутить, кажется аудитории умным — а это весомый аргумент в пользу юмора. Кроме того, если шутка «дошла» до слушателей, выступающий кажется им «своим» — ведь он загадал небольшую логическую загадку, а зал ее разгадал.

ЮМОР — ЭТО НЕ ВСЕГДА ХОРОШО, А ИНОГДА И ОПАСНО

Исследование профессора Стивена Косслина из Стэнфордского университета ставит отсутствие юмора лишь на 27-е место в списке «грехов спикера», которые раздражают аудиторию (подробнее см. статью «Пять мифов о публичном выступлении», «HBR Россия», сентябрь 2017 г.). При этом плохие и неудачные шутки находятся в списке ещe ниже — на 41-м месте, то есть, по всей видимости, не кажутся аудитории серьезной проблемой. Однако они могут навредить выступающему.

Многие полагают, что именно из-за провальных шуток Джон Маккейн — а он шутил и по поводу внешности Челси Клинтон, и по поводу того, что выросший экспорт американских сигарет в Иран — это способ «убить их там всех», — так и не занял президентский пост. Его коллега, бывший сенатор Боб Керри, признает: «Мир изменился, и шутить стало намного сложнее, чем раньше». Такую же тенденцию отмечают и в России. Вот что сказал в одном из своих интервью юморист Михаил Галустян: «Шутить сложнее стало — все сразу же обижаются. Сейчас обязательно задеваешь чьи-то чувства».

Действительно, мир теряет лояльность к шуткам на темы расы и религии, физических и ментальных особенностей, сексуальной ориентации и пола. Едва ли не каждый месяц появляются сообщения о профессорах, лишившихся работы из-за неудачной шутки. В мае 2021 года, например, преподаватель литературы нью-йоркского университета Сент-Джонс Ханна Берлинер Фишталь была уволена после того, как на занятиях даже не пошутила, а лишь зачитала студентам отрывок из сатирического романа Марка Твена «Простофиля Вильсон», в котором прозвучало слово, неполиткорректно обозначающее чернокожих американцев. По признанию студентов, услышать ругательство было «крайне болезненно».

В России таких случаев тоже становится все больше. Вспомним, например, что на шутку SMM-менеджера «Сбера» (тогда ещe Сбербанка) о пенсионерах (мол, они выстроятся в очередь к стене, если на ней написать «Сбербанк») пришлось реагировать заместителю председателя правления Белле Златкис, а менеджер по информации банка была уволена.

ЗАПОМИНАЕМОСТЬ ИНФОРМАЦИИ И СИЛА УБЕЖДЕНИЯ

В сборнике метаанализов (обобщений большого количества экспериментов) в области образования «Classroom Communication and Instructional Processes, Advances Through Meta-Analysis 2009» целая глава посвящена использованию юмора в обучении. Обобщение 21 исследования с общей выборкой 4801 участника показало, что лекции, на которых преподаватели шутят, во-первых, популярнее, а во-вторых, по мнению студентов, лучше запоминаются. Однако когда дело доходит до проверки знаний, всe оказывается не столь однозначно. Метаанализ выявил едва заметный положительный эффект — информация, изложенная на лекциях с юмором, запоминается лишь на 2% лучше, чем изложенная на лекциях без юмора.

Значит ли это, что юмор радует студентов, но не способствует знаниям? Не совсем. Если по отдельности изучить каждое из исследований, которые вошли в метаанализ, выяснится, что в одних воздействие юмора на запоминаемость материала значимо позитивное, но в других, наоборот, значимо негативное. Все дело в шутках.

Вот пример шутки, которая помогала запоминать материал. На уроке по статистике студентам показывали картинку, на которой был изображен учитель, говорящий слушателям: «Здесь бояться крокодилов не стоит, так как в среднем они не длиннее метра». В это время за спиной преподавателя разевал пасть пятиметровый крокодил, а один из студентов говорил другому: «Лучше бы он не забывал про среднеквадратическое отклонение».

А вот шутка, которая сама оставалась в памяти, но не способствовала запоминаемости лекции — в данном случае по астрономии. Преподаватель говорил: «Столетия назад у людей не было сериалов, поэтому по ночам им приходилось смотреть на звезды».

Принципиальная разница между этими высказываниями в том, что первое раскрывает суть образовательного материала, а второе — нет. Если юмор находит и обыгрывает парадокс внутри материала, то информация запоминается намного лучше. В то же время просто «шутка на тему» лишь отвлекает внимание.

Другой вопрос, который волнует как исследователей юмора, так и тех, кто к нему прибегает, — помогает ли юмор убеждать? Изучению этой темы посвящен метаанализ, который провели ученые под руководством профессора Натана Волтера из Северо-Западного университета США. Обобщив данные 89 исследований, они пришли к нескольким выводам. Среди прочего выяснилось, что юмор в целом почти не способствует убеждению, но в какой-то степени убеждает тех, кто плохо разбирается в вопросе, и оказывается более эффективным, если имеет отношение к теме выступления: юмор ради юмора никого не убеждает. Кроме того, они заметили, что шутки далеко не всегда влияют на отношение людей к чему-либо и плохо работают в качестве мотиватора. Что касается видов юмора, то, согласно метаанализу, наиболее эффективны пародия и стендап, в то время как ирония, сатира и клоуничание вовсе не способствуют убедительности речи.

КАК ШУТИТЬ

Технология рождения шуток изучается последние сто лет и сейчас подробно описана в пособиях. Среди лучших книг, в которых разбираются приемы юмористов, — «Библия комедии» Джуди Картер, «Comedy Writing» из серии «Для чайников», «Как поймать юмор за хвост» Елены Борщевой, более известной как Елена Хульевна Санта-Мария Герра из Comedy Woman. Основываясь на советах из этих книг, приведу схему создания шуток.

Завязка и кульминация. Любая шутка состоит из двух составных частей: правды (узнавания) и обмана ожиданий. Начало шутки (завязка, setup) формирует у слушателя определенные ожидания относительно продолжения фразы, а продолжение (кульминация, punchline) ломает эти ожидания, формируя при этом новую, неожиданную правду и вызывая узнавание этой «новой правды» в описанной ситуации. Именно неожиданное узнавание и делает шутку смешной.

Рассмотрим для примера шутку американского комика прошлого века Джорджа Джессела. «Человеческий мозг — удивительный орган. Он начинает работать с момента вашего рождения и не прекращает, пока вы не соберетесь выступать публично». Завязка (она заканчивается на словах «не прекращает, пока...») формирует ожидание, что мы услышим некий медицинский факт о том, до какого момента не прекращает работать мозг. Кульминация ломает эту логику и вместо неe предлагает другую, тоже имеющую право на существование, — в самом деле, человек, особенно без опыта или подготовки, выйдя на публику, начинает «тупить» от стресса. Мы пониманием и принимаем эту новую логику, и такое понимание вызывает юмористический эффект. Все шутки, даже такая простая, как «Штирлиц выстрелил в упор — упор упал», содержит те же два элемента: слом прежней логики и «узнавание» новой.

Интересно, что если из кульминации убрать или элемент неожиданности, или элемент узнавания, шутка сразу перестает быть смешной. Эту ошибку часто допускают начинающие юмористы. Взгляните на два варианта шутки. Первый: «Человеческий мозг — удивительный орган. Он начинает работать с момента вашего рождения и не прекращает, пока вы спите». Логика в этой фразе сохранена, но нет эффекта неожиданности, «слома контекста». И юмористический эффект пропадает.

И второй: «Человеческий мозг — удивительный орган. Он начинает работать с момента вашего рождения и не прекращает, пока вы не начинаете чистить зубы». Здесь в кульминации достаточно неожиданного, но эффекта узнавания нет — в самом деле, почему мозг перестает работать в этой ситуации? Что имеет в виду автор? Вместо эффекта узнавания остается недоумение — характерный признак непонятной шутки.

Парадокс. Разобравшись со структурой шутки, перейдем к следующему вопросу: как найти и подобрать удачную завязку и кульминацию? Где обнаружить «слом контекста»? На этот вопрос также дают ответ профессиональные юмористы. Они утверждают: в основе шутки всегда лежит парадокс. Умение видеть парадоксы там, где другие их не замечают, — главный навык и профессиональная способность юмориста.

В приведенных выше примерах парадоксы выглядят так:

• во время выступления наш мозг физиологически продолжает работать, как всегда, однако нам (и зрителям) часто кажется, что он полностью отключился;

• словосочетание «выстрелить в упор» имеет два значения: выстрелить с близкого расстояния и выстрелить в некий поддерживающий что-то предмет;

• хотя в среднем что-то (крокодилы) может быть небольшим, это не означает, что именно вам не попадется заметное отклонение от нормы.

Сам по себе парадокс не обязан быть смешным — таковым его делает конструкция «завязка-кульминация». На обнаружении и раскрытии парадоксов построено целое направление юмора — стендап. Начинающих стендаперов учат везде замечать и искать парадоксы, а сами стендапы часто начинаются со слов «странно, что» — после которых идет парадокс, подмеченный автором.

Вот несколько парадоксов, которые дарит нам жизнь:

• странно, что мы доверяем банку свои деньги, а он боится доверить нам ручку — привязывает ее на веревочку;

• странно, что выходные в пандемию объявил президент, а платить зарплату за эти дни должны компании;

• странно, что человек задает вопрос, но не хочет слышать ответ, если тот отличается от его собственного;

• странно, что чем больше спишь, тем больше хочется спать.

Нет лучшего способа развить чувство юмора, чем научиться подмечать парадоксы. Человек, записывающий, например, по десять парадоксов в день, начинает специально выискивать их в жизни и вырабатывает юмористический взгляд на вещи. Со временем этот навык можно использовать в публичных выступлениях, чтобы обыгрывать необычные ситуации.

Предположим, вы выступаете в аудитории на 20-м этаже, и в какой-то момент за окном появляется мойщик, висящий на веревке. Внимание зала, конечно, переключается на него. Вы можете сказать: «Это просто мойщик, не обращайте внимания», — и это будет логично, но банально. Однако вы можете усмотреть в этом парадокс: странно, что все собрались в зале, а один человек болтается снаружи на веревке. Как такое может быть? И тут же у вас начнут рождаться юмористические объяснения этой ситуации. Например, ваше выступление настолько интересно, что люди пытаются подглядеть в окно. Может, человеку просто не хватило места в зале? Может быть, он забыл дома ПЦР-тест и его не пустили в офис? А вдруг это конкуренты? Любое из подобных предположений вызовет смех, а вы заручитесь симпатией зала и, главное, вернете себе внимание.

Хорошее упражнение для поиска парадоксов — попытаться обнаружить как можно больше сходств у разных предметов и явлений. Например, подумайте: что общего у вас и, скажем, троллейбуса? Вы оба можете опоздать. Вы оба получаете энергию свыше. Вы оба вполне экологичны. «Общность» не должна быть правдивой, но обязана быть логичной, понятной. Попробуйте, скажем, ответить на следующие вопросы: что общего у вас и Останкинской башни? (Влияете на умы?) У вас и карандаша? (Есть внутренний стержень?) У вас и электростанции? (Заряжаете энергией?) У вас и этой статьи? У вас и журнала Harvard Business Review?

ПРИЕМЫ ЮМОРА

Чтобы конструировать шутки, можно использовать типовые приемы. Каждый из них обязательно включает в себя парадокс и завязку-кульминацию. Перечислю наиболее популярные приемы.

Триада. В шутке упоминаются три качества чего-либо — два из них логичны и последовательны, а третье ломает логику первых двух, вскрывает парадокс, вызывая узнавание. «Идеальный мужчина — не пьет, не курит и не существует», «идеальный проект — важный, с большим бюджетом и за который отвечает кто-то другой», «идеальный город — большой, чистый и на карантине».

Доведение до абсурда. Мы сравниваем один предмет с другим — аналогия кажется невозможной, но в то же время гипотетически логичной, и это вызывает смех. «Он написал настолько хороший рассказ, что если бы его прочитал Гоголь, то сжег бы и первый том “Мертвых душ”». «Он выступал настолько хорошо, что Вселенная на время перестала расширяться и сжалась, чтобы лучше слышать».

Интересный пример доведения до абсурда мы находим у Билла Гейтса. В своем выступлении, посвященном малярии, он сказал: «Поскольку малярия существует в основном в бедных странах, ей не уделяется достаточно внимания. Другое дело облысение! Много богатых людей вовлечено в решение этой проблемы. И инвестиции огромны!» Тогда же, чтобы привлечь внимание богатых людей и к проблеме малярии, Гейтс открыл банку с «малярийными» комарами и выпустил их в зал. Конечно, комары оказались не малярийными, о чем он почти сразу и сообщил, но эффекта добиться удалось — и юмористического, и финансового: состоятельные слушатели заинтересовались этой проблемой.

Каламбур. В шутке используются слова, которые звучат похоже, но имеют разный смысл. Каламбур часто называют примитивным юмором, однако если он вскрывает интересный парадокс, шутка становится весьма оригинальной. Мастером каламбура в свое время считалась газета «Коммерсант» — она прославилась такими заголовками, как «Кошмар, на улице Язов» (о путче 1991-го), «Давос и ныне там», «ЖЭК потрошитель» и «Владимир Кличко — сильнее всех в EBU» (EBU — European Boxing Union).

Такая версия каламбура, как изменение фраз, пословиц, анекдотов, может быть несложным и эффективным инструментом. Скажем, шутка «сколько нужно <подставьте свой вариант профессии>, чтобы поменять лампочку?» может в зависимости от ситуации иметь огромное количество продолжений. Вот несколько идей того, как можно обыграть медицинскую тему: «юмор курильщика и юмор здорового человека», «доброкачественный отпуск и злокачественный отпуск» (слова, данные курсивом, можно заменить на свои).

На одной из лекций слушательница задала мне вопрос: «Можно ли врать во время выступления?» Чтобы выиграть время и подобрать наиболее точный ответ, я спросил еe: «Как вас зовут?» Слушательница ответила: «Вера». Мне сразу показалось это парадоксальным — вопрос «можно ли врать?» задает не кто-нибудь, а Вера. Мне даже не пришлось шутить — достаточно было просто несколько секунд с удивлением на неe посмотреть, и парадокс «дошел» до зала — все рассмеялись. Кстати, «врать или нет» — вопрос из области этики, и каждый сам дает на него ответ — в зависимости от убеждений и предполагаемых последствий.

Юмор — сложный инструмент. Не нужно искусственно добавлять шутки в выступление, но стоит замечать парадоксы в текущей ситуации и юмористически обыгрывать их. Так вы сможете улучшить настроение аудитории, сблизиться со слушателями, привлечь внимание к проблеме и сделать так, чтобы она запомнилась. Не забудьте только подумать, не заденет ли ваша шутка чьи-либо чувства.

Об авторе

Андрей Скворцов — директор компании «Меркатор», преподаватель ораторского мастерства, телеведущий.

* деятельность на территории РФ запрещена