Путь к успеху в
новой экономике

Вы когда-нибудь пытались удержаться на трапеции?» — так Марта, независимый консультант, ответила на просьбу описать свою работу в последние пять лет — с тех пор как она ушла из крупной консалтинговой компании в свободное плавание. Недавно она увлеклась воздушной гимнастикой, и эти занятия показались ей метафорой собственной жизни: пустота между тренировками; возбуждение после выполнения очередного трюка; дисциплина, концентрация и ловкость, необходимые для овладения мастерством. Складывается впечатление, что воздушные гимнасты безумно рискуют, объяснила она, но на деле их безопасность обеспечивает различное оборудование, сетки и партнеры.

Марта (это имя, как и другие в статье, изменено) входит в растущую когорту свободных профессионалов, образованную так называемой гиг-экономикой. Около 150 млн человек в Северной Америке и Западной Европе оставили относительно стабильную офисную работу — по собственному желанию или вопреки ему — и стали независимыми исполнителями. Отчасти расширение этой когорты связано с появлением интернет-платформ для поиска профессионалов, выполняющих задания клиентов, однако в недавнем докладе McKinsey говорится, что наукоемкие и творческие отрасли составляют самый крупный и наиболее динамично развивающийся сегмент фриланс-экономики.

Чтобы узнать, трудно ли добиться успеха в независимой работе, мы опросили 65 представителей гиг-экономики и обнаружили много общего у людей разных возрастов и профессий. Все, с кем мы общались, признают, что испытывают немало личностных, социальных и экономических трудностей, лишившись поддержки и прикрытия со стороны традиционного работодателя. Но они также утверждают, что независимость — их личный выбор и отказываться от связанных с ней благ они не намерены. Хотя их тревожит непредсказуемый график и нерегулярный заработок, они считают себя более смелыми, чем коллеги из корпораций, а свою жизнь — более насыщенной.

Чтобы справиться с этой тревогой, успешные фрилансеры, как мы выяснили, используют одинаковую стратегию. Они налаживают четыре вида связей: с местом, правилами, целью и людьми — и благодаря этому выдерживают эмоциональные взлеты и падения, вызванные работой, и черпают энергию и вдохновение в собственной свободе. По мере распространения гиг-экономики эта стратегия становится все более актуальной. Мы считаем, что она может пригодиться и штатным сотрудникам, которые работают автономно (из дома или удаленного офиса) или задумываются о переходе на фриланс.

Работай или умри

Первое, что мы поняли, когда начали опрашивать независимых консультантов и представителей творческих профессий: ставки в самостоятельной «игре» очень высоки — не только в финансовом, но и в экзистенциальном плане. Освободившись от начальников и корпоративных норм, люди могут выбирать самую интересную работу, позволяющую им максимально проявить себя. Они чувствуют ответственность за результат и собственную карьеру.

Правда, цена такой свободы — вечная нестабильность. Даже самые успешные, хорошо зарекомендовавшие себя исполнители беспокоятся о деньгах, репутации и профессиональной идентичности. Вы перестанете считать себя консультантом, если у вас не будет клиентов. Приведем слова популярного писателя: «Ты — это твоя работа. Напишешь хорошую книгу... — круто, напишешь так себе — ­это будет провал. Твое представление о себе изменится». Ему вторит художник: «Признания не существует. Это миф».

Поэтому все опрошенные стараются трудиться как можно больше. Это поз­воляет им бороться с нестабильностью и выражать себя. Любопытно, однако, что для них важно не просто выполнить работу и получить деньги. Огромное значение имеет сам процесс — как с физической точки зрения (чтобы регулярно создавать продукты или услуги, пользующиеся спросом, нужна дисциплина), так и с психологической (требуется мужество, чтобы погрузиться в работу и добиваться результатов).

Поддерживать производительность труда на высоком уровне непросто. Стресс и рассеянность могут существенно ее снизить. Один коуч дал душераздирающее описание контрпродуктивного рабочего дня: «Дел так много, что я становлюсь совершенно неорганизованным и не могу взять себя в руки. [Вечером] в моей электронной почте по-прежнему открыты те же письма, что и утром. А на компьютере — те же документы, которыми я хотел заняться, но не успел. Я постоянно отвлекался и, похоже, впустую потратил время». Такой день, сказал он, совершенно лишает его уверенности в себе.

Когда мы попросили ­респондентов рассказать, как они переживают подобные дни и в целом поддерживают продуктивность, мы столкнулись с парадоксом. Все фрилансеры, с одной стороны, хотят сохранять независимость и даже зачастую неустроенность (один консультант назвал ее стимулом постоянно учиться и «не терять хватку»), а с другой — тратят силы на создание «поддерживающей среды» — физического, социального и психологического пространства для работы.

Этот термин впервые использовал британский психоаналитик Дональд Винникотт для описания того, как заботливые воспитатели развивают детей, ограждая их от стресса и создавая поле для экспериментов. Применительно ко взрослым термин обозначает условия, при которых люди могут профессионально расти и проявлять себя. Штатным сотрудникам солидных компаний эти условия обеспечивает хороший начальник. А вот независимым исполнителям приходится создавать и поддерживать их самостоятельно: лишиться их ничего не стоит.

Фрилансеры формируют для себя такую среду, налаживая и поддерживая «освобождающие связи» — мы называем их так, потому что они одновременно освобождают людей, позволяя им проявлять творческую свободу, и привязывают их к работе, чтобы они не расхолаживались.

Четыре типа связей

Место. Оборвав связи с офисом, люди находят для работы места, где можно сосредоточиться и ощутить почву под ногами. Хотя многие утверждали, что способны трудиться где угодно, у всех для этого был укромный уголок.

Посетив много таких мест, мы заметили: чем-то они схожи. Это довольно замкнутые, можно сказать, неуютные помещения — во всяком случае, у некоторых художников. Их регулярно используют для важной работы — и больше ни для чего: покончив с делами, люди уходят. В таких местах хранятся все нужные инструменты — и почти ничего лишнего. Один программист, чей домашний офис полностью соответствует нашему описанию, сравнил его с кабиной истребителя, где до всего можно дотянуться, не вставая с места. «Иногда мне там не по себе, — заявил он, — но я вспоминаю открытые офисные пространства и успокаиваюсь».

И все же каждое рабочее место уникально: расположение, мебель, оборудование, отделка — все отражает черты владельца. Эти места — не просто «защитные коконы» для самостоятельной работы, они еще и вызывают желание трудиться. Карла, независимый консультант, которая вначале утверждала, что может работать где угодно, «лишь бы приносить пользу миру», в конце концов призналась, что у нее есть домашний офис, — там, где аккуратными стопками разложены все ее бумаги, она меньше отвлекается и находит вдохновение. «Когда я захожу в эту комнату, я становлюсь собой, — сказала она. — Там я чувствую себя как дома». Не будь у нее этого места и этого ощущения, объяснила Карла, она бы, наверное, на все отвлекалась и была менее собранной и свободной.

Правила. В организациях правила часто ассоциируются с безопасностью или бюрократическими процедурами. Однако, как показывают исследования, спортсмены, ученые, деятели искусства и даже обычные рабочие следуют определенным правилам, чтобы сосредоточиться и повысить производительность труда. Так же поступают и фрилансеры, с которыми мы говорили.

Одни правила и привычки оптимизируют трудовой процесс: люди ­устанавливают для себя график; составляют список дел; в начале дня выполняют самую сложную работу или звонят клиенту; не дописывают предложение в рукописи, чтобы назавтра легко влиться в работу; подметают пол в студии, сочиняя музыку. Другие правила, упорядочивающие, например, сон, медитацию, питание или занятия спортом, наполняют трудовую жизнь заботой о собственном здоровье. Оба вида правил зачастую напоминают ритуалы — так что люди чувствуют, что держат все под контролем.

Один из опрошенных консультантов каждое утро принимает ванну и одновременно обдумывает планы на день. Другой, Мэтью, придерживается строгого распорядка дня. «Я встаю в шесть утра, делаю зарядку. Собираю обед для жены. Мы молимся. Она уходит около восьми. К 8:30 я усаживаюсь за работу — в первую очередь делаю то, над чем надо хорошенько подумать: что-то разрабатываю, пишу. По утрам я в лучшей форме. На вторую половину дня планирую звонки, финансовые дела». Дисциплина распространяется даже на его гардероб: «Я всегда одеваюсь для работы. Летом, если не выхожу из дома, обычно надеваю шорты — но все равно принимаю душ и бреюсь, как если бы я шел в традиционный офис».

Жесткий график помогает Мэтью погрузиться в работу. Он и другие успешные фрилансеры словно следуют совету Гюстава Флобера: «Будьте организованными и методичными в жизни... чтобы быть страстными и ­неповторимыми в работе».

Цель. Большинство участников исследования, едва вступив на путь фриланса, брались за любую работу, чтобы закрепиться на рынке. Но они были уверены: чтобы чего-то добиться, нужно делать то, что открывает путь к большой цели. Все они могли объяснить, почему их проекты, по крайней мере лучшие — фильмы на женскую тематику, обличение «грязных» маркетинговых приемов, поддержка народной музыки — это больше, чем способ заработать. Цель создает связь между личными интересами и мотивами — и потребностями общества. Например, Мэтью сказал, что, хотя ­поначалу ­чувствовал «отчаянное желание находить клиентов и зарабатывать», со временем его восприятие успеха изменилось и он захотел «служить людям и усовершенствовать мир».

Одна из коучей, консультирующих руководителей высшего звена, призналась, что цель поддерживает ее, дает вдохновение и помогает вдохновлять других. «Состоявшиеся фрилансеры, в отличие от тех, кому не удалось ничего добиться, и тех, кто вернулся в офис, — знают свое предназначение. Это знание дает мне силы переживать взлеты и падения и отказываться от работы, которая не отвечает моей цели. А еще оно придает мне уверенность в себе, которая привлекает клиентов. Без этого трудно построить и поддерживать бизнес и служить людям».

Мы выяснили, что цель, как и другие связи, не только ограничивает, но и освобождает фрилансеров, задавая им систему координат и придавая работе высший смысл.

Люди. Исследования регулярно показывают, что окружающие существенно влияют на нашу карьеру — дают пример для подражания или развиваются вместе с нами. Ученые также предупреждают о прогрессирующей «эпидемии одиночества» — раз уж она захватила корпорации, индивидуальные исполнители тем более под угрозой.

Но те, кого мы опросили, ­осознают, как опасна социальная изоляция, и стараются не допускать ее. Хотя отношение к однородным формальным коллективам у многих неоднозначное (считается, что в них нет коллегиальности), все участники признались, что обращаются к кому-нибудь за утешением и ободрением. Иногда — к тем, на кого ориентируются, кому хотят подражать, или к коллегам, иногда — к членам семьи, друзьям или знакомым: те, хоть и не всегда дают деловые советы, как правило, помогают пережить трудные времена и набраться храбрости, чтобы продолжать работу.

Мэтью отметил, что общение с близкими друзьями помогает ему справиться с тревогой: «Оставаясь наедине с собой, легко зациклиться на проблемах». Карла рассказала, что регулярно обращается к паре коллег, которые стали ее приятелями. «Всю работу я получаю от них», — заявила она. Но они не только дают советы и рекомендации. «Беседуя с ними, я учусь думать, развиваюсь, расту как личность, оцениваю свои способности, — объяснила Карла. — Благодаря им я понимаю, чем должна заниматься».

Переосмысление успеха

В литературе по менеджменту карьерные успехи ассоциируются с безопасностью и спокойствием. Для фрилансеров это недостижимо. И все же большинство опрошенных заявили, что считают себя состоявшимися профессионалами.

Мы заключили, что представители гиг-экономики должны стремиться к достижениям иного рода: их задача — найти золотую середину между предсказуемостью и возможностями, стабильностью (гарантией постоянной работы) и реализованностью (пониманием, что занимаешься нужным делом, которое наполняет тебя счастьем). Чтобы достичь этой цели, участники нашего опроса создают для себя рабочую среду, уделяя особое внимание месту, правилам, цели и людям. Эта среда помогает им поддерживать на высоком уровне производительность труда, справляться с тревогой и даже находить в ней источник креативности и роста. «Фриланс придает уверенность в себе, — заявил один консультант. — Я понимаю: что бы ни произошло, я все преодолею. Я могу работать там, где хочу, — и делать больше».

Многие опрошенные убеждены: трудись они в обычном офисе, у них было бы меньше сил и возможностей. Марта, консультант, которая сравнила себя с воздушным гимнастом, поняла, что «добилась большего в профессиональном плане» и «пришла к согласию с собой», когда коуч посоветовала ей переосмыслить собственные проблемы, а не убегать от них. «Она помогла мне понять: надо считать себя первопроходцем. Я не вписываюсь в корпоративные рамки и лучше работаю на фрилансе», — добавляет Марта. Она научилась справляться с дискомфортом и неопределенностью; более того, поняла, что эти ощущения — свидетельство правильного выбора в жизни.

Марта описала свою работу в корпорации не как якорь, которого она лишилась, а как кандалы, которые ей посчастливилось сбросить.

Об авторах

Жанпьеро Петрильери (Gianpiero Petriglieri) — доцент школы бизнеса INSEAD, эксперт по организационному поведению.

Сьюзен Эшфорд (Susan Ashford) — преподаватель Школы бизнеса Росса Мичиганского университета.

Эми Вржесневски (Amy Wrzesniewski) — специалист по организационному поведению, профессор Йельской школы менеджмента.