Быть интровертом

По статистике, минимум треть ваших знакомых — интроверты. Это те, кто предпочитает слушать, а не говорить, читать или мастерить, а не тусоваться, остаться при своем мнении, но не спорить, работать в одиночку, а не в команде, — те, кому уютнее в своем внутреннем мире, чем во внешнем. Автор книги «Quiet: The Power of Introverts in a World That Can’t Stop Talking» (Тишина: Сила интровертов в мире, где все говорят) Сьюзан Кейн уверена: если эта статистика вас удивляет, значит, интроверты вокруг вас хорошо мимикрируют. Некоторые из них научились обманывать даже самих себя и искренне не понимают, почему им так неуютно на больших сборищах. Неудивительно, что они хотят стать общительными, — такую модель поведения навязывают нам со всех сторон. Нас убеждают, что счастлив лишь тот, у кого не меньше сотни друзей в Фейсбуке, кто пробивает себе дорогу в жизни, любит находиться в центре внимания, рисковать, быстро принимает решения, легко вливается в новый коллектив и ударно работает в группе. Часто говорят, что западная цивилизация — общество индивидуалистов, но на деле интроверт считается человеком второго сорта, неудачником, которому мало что светит в жизни, если он не вылезет из своего угла и громко не заявит о себе. Множество исследований свидетельствует, что разговорчивые люди кажутся нам умнее молчунов, говорящие с большей скоростью — более компетентными, а командные игроки ценятся выше упорных одиночек. Само понятие «интроверт» приобрело негативную коннотацию: согласно опросу психолога Лори Хелгоу, с этим словом большинство ассоциирует нелюдимых прыщавых ботаников.

Кейн считает, что идеал экстраверта сформировался в США в начале XX века: с индустриализацией и массовым переселением в города люди обнаружили, что их окружают не друзья и соседи, а незнакомцы.

С ними нужно было уметь общаться и производить впечатление. Яркий пример — Дейл Карнеги, по книгам которого до сих пор учат заводить друзей и выступать публично. К середине века американские родители в первую очередь старались воспитать в ребенке общительность, потому что тихих детей помещали в особые «проблемные» классы, а кто хочет, чтобы его ребенок был аутсайдером? В дальнейшем коммуникабельность стала ценится еще выше, а затем проникла и в другие культуры.

Сотни ученых по всему миру пытаются понять, как формируется психотип, какие черты характера закладываются генетически, а какие — воспитанием, и до какой степени можно их изменить. Экстраверсия и интроверсия — пара наиболее изученных понятий психологии личности. Сами термины впервые появились у Карла Юнга в работе 1921 года «Психологические типы», а рассуждения о различиях двух этих типов людей можно найти уже в Библии.

Но ученые до сих пор не могут четко разграничить темперамент и личность: одно задано генетически и дополняется эмоциональными впечатлениями первых лет жизни; второе — результат комплексного воздействия культуры и личного опыта. Профессор Жером Каган много лет исследует людей с заторможенным и расторможенным темпераментами. В детстве люди расторможенного типа отличаются общительностью, говорливостью, спонтанно возникающими эмоциями. А дети с заторможенным темпераментом пугливы, застенчивы, ведут себя тихо. С возрастом эти особенности сохраняются или усиливаются, из чего Каган делает вывод, что генетика и копирование поведения родителей оказывают на них сильнейшее влияние.

Человеку свойственно придерживаться однажды выбранной стратегии поведения — например, тот, кто в детства перелезал через каждый забор, а будучи подростком — бегал по крышам, став взрослым, с большой вероятностью увлечется экстремальными видами спорта и начнет высокорисковый бизнес. К риску его подтолкнет жажда награды, возникающая в «центре вознаграждения» мозга. Некоторые ученые утверждают, что потребность в награде (для каждого своей) как раз и есть та самая отличительная черта, отделяющая экстравертов от интровертов. Имен- но из-за нее у экстравертов больше амбиций — они испытывают непрекращающийся зуд, толкающий их на поиски все новых приключений.

Вероятно, этим же объясняется засилье экстравертов в рукодящих креслах. Но не надо думать, что они априори эффективнее как управленцы. Исследование профессора Уортонской бизнес-школы Адама Гранта показывает: если подчиненные пассивны, им действительно нужен лидер-вдохновитель экстравертного типа, но если группа активна, начальник, «которого слишком много», будет подавлять людей и задушит инициативность. Лидеры-интроверты лучше умеют слушать, тщательно взвешивают каждое решение, редко повышают тон, легко делегируют самые интересные задачи, да и сотрудники искренне их уважают.

Так что представление об интроверте как ботанике или тихом гении довольно далеко от реальности. Хотя, действительно, чтобы полностью проявить свои способности, интроверту нужны тишина, возможность сосредоточиться и погрузиться в себя. Что полностью противоречит модным тенденциям устраивать офисы без перегородок, поручать по нескольку заданий одновременно и устраивать мозговые штурмы по каждому мало-мальски важному вопросу. С 1956 по 1962 год ученые из Беркли проводили серию исследований с целью определить природу креативности. Наиболее творческими оказались интроверты, которые, по собственному признанию, предпочитали работать в одиночестве. Это, разумеется, не значит, что интроверты всегда креативнее экстравер- тов, однако позволяет предположить, что одиночество — катализатор твор­чества и инноваций. Но несмотря на напрашивающийся вывод, в условиях реального мира гораздо чаще побеждают экстраверты — и вот мы сидим и «штормим» по нескольку раз в неделю. Как же быть интроверту? Есть два взаимодополняющих пути: подстраиваться и использовать свои достоинства.

Профессор психологии из Гарвардского университета Брайан Литтл заметил, что даже интроверт до мозга костей в определенных случаях ведет себя как натуральный экстраверт — особенно если дело касается «личных проектов»: любимых людей, обожаемой работы или каких-то глубинных ценностей. Успешней всего мимикрируют люди с высоким уровнем самоконтроля — они не позволяют своему истинному Я «просочиться» сквозь тщательно выстроенный образ ни единым намеком. Но даже если интроверт научился управлять своими эмоциями, ничем не выдает себя и готов подстраиваться под социальные нормы, этим нельзя злоупотреблять. Чем чаще человек переступает через себя, тем быстрее выгорает, сам того не сознавая. Профессор Литтл убежден: в этом не умолкающем ни на секунду мире интровертам жизненно необходимо создавать себе «зоны комфорта» — погрузиться в любимое кресло, пойти в парк, уединиться в перерыве на совещании или медитировать во время ланча. Личное пространство, где они могут побыть сами собой и набраться сил для следующего раунда.

Но лучше всегда следовать завету Шекспира:

«... будь верен сам себе;

Тогда, как вслед за днем бывает ночь,

Ты не изменишь и другим».