Богатство самоограничения

Рецензия на книги: Александр Шёнбург. Искусство стильной бедности. Как стать богатым без денег. Текст, 2007.

Crissy Trask. It’s Easy Being Green; A Handbook For Earth-Friendly Living.Gibbs Smith, Publisher, 2006.

Меру во всем соблюдай — учили древние греки. Из их философии жизни следовало, что всякий избыток, чрезмерность — даже если речь идет об удовольствии — нарушает гармонию, вносит хаос и тем самым обращает наслаждение в его противоположность.

За последние триста лет в массовом сознании «лучше» прочно связалось с «больше», ведь филосо­­фы Нового времени всеобщим идеа­­­-

лом провозгласили общество равных возможностей и удовлетворенных потребностей. Потоки товаров, конвейер, массовое производство — все ради того, чтобы у всех всего было вдоволь. И сегодня, кажется, этого удалось достичь. Пусть не везде, но в некоторых частях планеты точно. Другое дело, что к самому идеалу отношение несколько изменилось. Общество равных возможностей уже не справляется не только с валом китайских игрушек, корейских и японских машин, тайваньских компьютеров, индонезийского текстиля и турецкой кожи, но и с продукцией престижных фирм, которая, по определению, не может быть дешевой. Когда сбывается сон героя Галича — «все ему доступно,­ что видит он вокруг», — он теряется перед слишком широким выбором. Приходится обращаться к подсказке, то есть к рекламе: одеваться «по модной картинке», точно так же покупать автомобиль, часы и прочее, включая масло и молоко к завтраку. Ширпотреб приносит все меньше радости, и, чтобы оторваться от мейнстрима, рождается новая эстетика потребления. Бизнесу рано или поздно придется с этим считаться, поскольку в основе новой эстетики (и прагма­тики, кстати сказать) лежит концепция самоограничения.

Под знаком потребления прошел весь двадцатый век. Глаза привыкли скользить по полкам с заведомо ненужными вещами. Создание супер- и гипермаркетов лишь усиливает страсть к бездумному шопингу.

Разумеется, чрезмерное потребление не могло не вызвать реак­-

ции. Разные общества предлагают свои альтернативы, в них появляются этакие островки культуры сопротивления. И в Европе, и в Америке все настойчивее попытки доказать, что бесконечная погоня за вещами, материальными благами, знаками благополучия, равно как и следование рекламе и навязчивым внушениям производителей покупать больше, вышли из моды.

В Америке это связано с размахом «зеленого движения». Неразборчивое потребление вредит человеку и миру, провоцирует бессмысленную трату ресурсов. Производственный вал захлестывает целые страны. Принцип необходимости давно забыт. Нередко вещь становится ненуж­ной уже в момент покупки, и значит, ма­териалы, из которых она сдела­на, сразу же превратились в мусор и его придется как-то утилизировать. Сделать из него еще одну ненужную вещь? Как выбраться из этого порочного круга? Ответ дает книга американской активистки Крисси Траск «It’s Еasy Being Green» (Как просто быть зеленым). Это не исследование и не учебник, а памятка, сборник советов и рекомендаций. Автор говорит о простых вещах, которые обыкновенно просто не замечают. Современный человек, зараженный вирусом консьюмеризма, действует неосознанно, почти автоматически. Он меняет телевизор каждый год в каждой комнате, обзаводится большой машиной, хотя мог бы обойтись меньшей, заполняет шкафы одеждой, которую не носит и т.д. На это и обращает внимание Крисси Траск. Она говорит, что можно смотреть фильмы по спутниковому телевидению, а не заваливать квартиру новыми DVD, можно брать книги в библиотеке, а не идти за ними в магазин, можно пользоваться сумкой, а не выкидывать без конца пластиковые пакеты. И наконец, лучше все покупать через интернет, потому что так короче цикл доставки — не надо строить ни зданий для торговли, ни парковок при них. Тут же сотни адресов сайтов экологических интернет-магазинов по категориям — от органических продуктов до «правильных» прокладок и памперсов и «зеленой» офисной мебели. Рекомендаций множество, есть даже, казалось бы, совсем смешные советы: узнавать прогноз погоды, прежде чем решать, стоит ли мыть машину, и не поливать газон из разбрызгива­теля при сильном ветре — а то много воды улетает мимо.

Книга дотошно, до мелочей описывает альтернативный образ жизни и призывает отказаться от рефлекторной привычки приобретать. Отсюда, кстати сказать, в Америке возникают идеи замечательных акций вроде общенационального «Дня без покупок».

Потребительский бум вызывает нас­тоящее цунами производства и, соответственно, возводит горы вредных отходов, ухудшая главные условия существования человека. Для американцев, у которых стремление обезопасить все и вся стало новой религией, требование стать «зеленым» абсолютно прагматично.

Старый Свет склонен рассматривать проблему в аспекте скорее эстетическом. Или, по крайней мере, исходить не только из категории пользы. Вкус, воспитание, представление об истинном аристократизме здесь оказываются не менее значимыми, благо за перо берутся потомки самой родовитой аристократии вроде немецкого журналиста графа Александра фон Шёнбурга, автора книги «Искусство стильной бедности».

Своим происхождением он дей-ствительно может гордиться: «Наше первое родовое гнездо, Шёнбург, с десятого века стоит в Тюрингии на берегу Зале», — пишет автор. Его бабушка по материнской линии происходила из русского рода Голицыных. После революции семья бежа­ла в Венгрию, и Майя Голицына выш­ла замуж за графа Балинта Сечени.

Увы, единственное, что досталось автору от предков, — его аристократическое воспитание, ведь родовые замки и несметные богатства сохранились лишь в воспоминаниях — после войны родители Шёнбурга оказались в Германии без средств к существованию.

Поэтому для автора аристократизм стал символом всего, что невозможно потерять. Зато его можно обрести, и книжка научит этому тех, кому претит вечная погоня за статусом «продви­нутого потребителя». По мнению Шёнбурга, «богатство приобрело оттенок вульгарности, и главные виновники этого — новые русские. Они превзошли все границы пошлости. Есть знаменитая фотография одного олигарха, на которой тот снят в тренировочных штанах на фоне своих позолоченных апартаментов… Экспорт новых богатых русских оказал губительное воздействие на европейское чувство стиля».

Но что такое «чувство стиля»? Оно состоит в свободе выбора. Нужно уметь отбирать из массы доступных вещей то, что действительно необходимо, важно не для всех, а лично для тебя. К тому же это освобож­-дает от зависти к другим. Стать бога­-

тым просто: достаточно умерить соб­ственные запросы. «Грубо говоря, к богатству ведут два пути. Первый путь: работать ради денег, страдать, мучиться и думать о недоступных вещах, наконец обрести их и осознать, что не в них счастье. Путь второй: изменить свои потребности…» Шёнбург проповедует новое опрощение, не призывая, впрочем, бежать от соблазнов цивилизации в глушь: оказывается, простой минималистский стиль жизни можно исповедовать и в современном мегаполисе.

Потребительство обличается с позиции благородной бедности, эпикурейской умеренности. «Умение от­казать себе — вот единственное условие для получения удовольствия… Кому мало малого, тому мало всего». Даже если вы, как барон Тиссен, повесите работы Пикассо в туалете для гостей или, как сын шейха из Эмиратов, будете еженедельно приглашать на партию Ника Фалдо — всемирно известного чемпиона игры в гольф, ваша жизнь не улучшится.

Если все одержимы жаждой наживы, то этой страсти нужно избегать как явной безвкусицы: «Самый главный враг вкуса — безусловно, деньги... Проще говоря, чем больше денег, тем меньше вкуса... Экономика упорно заставляет нас поверить, что счастье можно купить», но на самом деле «благосостояние не зависит от того, каким количеством денег и вещей мы располагаем».

В современном мире считается, что работа и карьера — одни из главных ценностей человеческого существования. Но, замечает Шёнбург, «со времен античности и до Реформации работа считалась... помехой настоящей жизни. Смысл и цель работы заключались в получении свободного времени». Трудоголик поступает так же, как человек, одержимый страстью потребления, поскольку бездумно растрачивает себя и прожигает жизнь в бессмысленной гонке. Более того, делая работу главной ставкой своей жизни, можно здорово просчитаться, ведь, «по мнению большинства экспертов, чтобы поддерживать мировую экономику в двадцать первом веке, хватит двадцати процентов работоспособного населения».

Противиться соблазну стать передовиком потребления нужно во всех сферах жизни, вплоть до искусства. «С искусством теперь обращаются так же, как со свиной вырезкой или фруктовым йогуртом, так же его раскручивают», — пишет автор.

Вот некоторые запреты, которые Шёнбург налагает на своих последователей. По его мнению, человеку, который хочет сохранить независимость и стиль, не пристало: • ходить в фитнес-клубы, вместо этого­ гораздо более стильно совершать прогулки на свежем воздухе;

• относиться к машине как к предмету роскоши — ведь это всего лишь простая и полезная вещь: «Пользуясь машиной с пренебрежением, трудно погрешить против стиля»;

• проводить отпуск в туристических поездках, особенно в круизах: «Среди всех увлечений европейцев туризм доставляет наибольшие неудобства. Совершенно непонятно, почему люди копят целый год деньги, чтобы потом бездумно разбрасываться ими в поезд­ке и жаловаться на то, что искомое удовольствие приходит не так быстро, как уходят деньги из кошелька»;

• фетишизировать одежду — одеваться нужно, исходя из собственных представлений о вкусе: «носите одежду сами и не позволяйте ей носить себя».

По Шёнбургу, идеология консьюмеризма спекулирует на том, что в обществе равных возможностей богатство доступно всем. Оно превращается в стандарт, просто в сумму денег, становится безвкусным и бесчеловечным. Денежный эквивалент — единственная мера каждой вещи, и поэтому она становит­-

ся безликой. Отказ от потребления в этой ситуации знаменует возвращение к аристократизму, к ценностям, которые не покупаются. К роскоши. «То, что приносит настоящее наслаждение, купить нельзя. Потерю предмета настоящей роскоши не в силах восполнить ни одна страховая компания в мире. Написанное от руки письмо.­ Неповторимый экслибрис. Цветы из сада пожилой дамы, которая иногда позволяет вам собрать у нее букет. Духи, которые вы смешали сами, а не купили в парфюмерном магазине.­ Работа, выполненная мастером по его собственному эскизу. Прогулка в парке под легкое похрустывание снега. Купание в озере жарким летним днем. Вино, замурованное для вас вашим отцом в день его пятидесятилетия… Серийная продукция, ночь в номере люкс, дорогая машина — все, что покупается и продается, не может быть роскошью по определению».

Что ж, на отечественной почве тоже когда-то выросло движение митьков, которые в эпоху всеобщей погони за «модным» дефицитом, консьюмеризма по-советски, твердо носили лишь то немногое, что в магазинах «давали» без очереди — ушанки на рыбьем меху, ватники, и питались макаронами, сдобренными маргарином и хмели-сунели. Даже свою духовную пищу они сводили к тому, что было максимально доступно: культовым фильмам «Белое солнце пустыни» и «Место встречи изменить нельзя».

В любом обществе люди, не желающие бежать в толпе за сомнительными материальными благами, формируют свой круг и даже собственную моду. Вопрос в том, сколько людей готовы следовать за ними? Альтернативный стиль потребления — сравнительно недорогой способ выделиться из толпы. Его последователи играют в соб­ственную игру и передают ее правила своим детям, друзьям и соседям. Отвечая воображаемым критикам, Крисси пишет: «Только людям, которые глухи к современным тенденциям и нуждам общества… ‘‘зеленый’’ образ жизни может показаться дешевой эксцентричностью». У нее есть ответ и для тех, кто опасается, что от непотребления массы обычных товаров может пострадать экономика страны в целом. «Наоборот, новые потребности соз­да­ют новые технологии и новые рынки.­ Погибнут лишь те производители, которые будут упорно сопротивляться­ новому». И правда, экологическое движение давно встало на твердую коммерческую почву. «Зеленый» образ жизни в Америке настолько привился, что редко встретишь молодую семью которая не сообщила бы с гордостью, что покупает еду в магазинах Organic Food и не пользуется памперсами для своего малыша, чтобы не загрязнять ими окружающую среду. В России для приверженцев «митьковского» стиля опять начали производить «классические» валенки и ватники. Остается подождать и посмотреть, как биз­несу удастся справиться с каприз­ным «аристократичным» потребителем: ответ наверняка найдется.