Народ против коррупции

На последнем Всемирном экономическом форуме руководителям крупнейших компаний задали вопрос: «Что больше всего мешает вести бизнес в развивающихся странах?» Все говорили о коррупции: в России это основной барьер, в Индии — второй по значимости, в Китае и Южной Африке — пятый. Власти в некоторых государствах БРИКС не сидят сложа руки: пытаются пресекать откаты от контрактов и тому подобные преступления. Но особых сдвигов пока не видно. В борьбу включаются и частные лица. В Китае, например, результаты антикоррупционных ­расследований ­публикуют влиятельные негосударственные деловые журналы Caijing и Caixin, а некоторые активисты самостоятельно собирают материалы о коррупции властей и выкладывают их в интернет.

Мы стали изучать этот вид гражданских инициатив в Китае, Индии, России и Турции потому, что, по нашему мнению, бизнесу нельзя от них отмахиваться. Мы не будем рассуждать о моральных аспектах теневого бизнеса и требованиях закона (например, американского Foreign Corrupt Practices Act и британского Bribery Act, ужесточающих ответственность международных корпораций за участие в мошеннических сделках. Главы компаний должны понять, что именно активисты антикоррупционного движения доводят до сведения широкой общественности теневые схемы, а значит, эти люди ­обладают большим влиянием.

Мы решили разобрать пример российского интернет-проекта «РосПил», созданного в 2010 году юристом, общественным деятелем и блогером Алексеем Навальным для контроля за расходованием бюджетных средств в сфере госзакупок, потому, что методы его борьбы с коррупцией актуальны не только для России. Главам компаний, чтобы быть в курсе происходящего в стране, полезно отслеживать публикуемые им материалы. «РосПил» работает по принципу краудсорсинга: добровольцы выявляют коррупционные схемы в госзакупках, профессиональные эксперты оценивают «коррупционноемкость» проводимых тендеров, а юристы проекта пишут жалобы в контролирующие органы. К декабрю 2011 года «РосПил» воспрепятствовал проведению ­тендеров, которые в сумме (по оценке проекта) могли бы стоить государству приблизительно $1,3 млрд. «РосПил» получил широкую поддержку людей и поставил перед бизнесом вопросы, на которые не так-то просто ответить.

Устойчивая

«клептократия»

Представление о России как стране, снизу доверху пронизанной коррупцией, увы, не просто стереотип. Здесь сложилась система взяток и откатов, более глубокая и всеохватная, чем в первые годы после распада СССР.

«Все знают, что российские законы не работают, — писал Джон Бейрл, бывший посол США в России, в секретном донесении, обнародованном в 2010 году WikiLeaks. — Государственные чиновники, ФСБ, полиция и прокуроры — все без исключения берут взятки… Беззаконие и криминал заставляют бизнес думать об определенном типе защите».

И компании, и частные лица вынуждены пользоваться «крышей», то есть регулярно платить полиции, чиновникам и политикам. Потому что, добавил Бейрл, «тех, кто пытается обойтись без этой защиты, немедленно отстреливают… В Москве признали ее необходимость, это стало нормой… Нынешнему режиму больше всего соответствует термин “клептократия”».

Корни проблемы уходят во времена распада СССР. Владимиру Путину за два его первых президентских срока удалось оживить экономику — во многом благодаря высоким ценам на нефть и газ — и ослабить власть олигархов, но больше для противодействия коррупции он почти ничего не сделал. Кроме того, он установил в России режим «управляемой демократии»: при якобы демократических выборах списки кандидатов составляют в Кремле; провозглашается свобода слова, хотя большая часть СМИ принадлежит государству или подвергается давлению с его стороны; поддерживается видимость свободного рынка, но экономика держится на взятках.

Коррупция тормозит развитие России. По мнению ученых Менаса Сафавьяна, Дугласа Грэма и Клаудио Гонзалеса-Веги, откаты играют роль «регрессивного налога и препятствуют инновациям и росту». Историк Дмит­рий Шляпентох утверждает, что в России «гораздо меньше, чем где-либо еще, доверяют общественным институтам»: ни один из них не пользуется доверием «более чем у 40—50% россиян». В этом отношении, говорит Шляпентох, Россия отстает даже от Колумбии и Нигерии. То, что россияне весьма скептически оценивают институциональные меры, мешает властям, бизнесу и активистам обуздать коррупцию.

Явление Навального

В такой ситуации кажется, что у 36-летнего Алексея Навального не так уж много шансов возглавить антикоррупционное движение. Окончив юридический факультет Университета дружбы народов, в 1998 году он устроился юристом в девелоперскую компанию; в 2001-м получил диплом Финансовой академии по специальности «Ценные бумаги и биржевое дело» и вместе с приятелями по юрфаку в начале 2000-х основал две фирмы — «Н.Н.Секьюритиз» (торговала на бирже ценными бумагами) и «Евроазиатские транспортные системы» (логистика). По словам Навального, в каждой он работал примерно по году.

В 2007 году Навальный инвестировал около $40 тысяч в ценные бумаги нескольких предприятий, в том числе «Рос­нефти», «Газпрома» и «Транснефти». Но хотя цены на нефть стабильно росли, акции трех крупнейших госкорпораций приносили подозрительно скромные дивиденды.

В марте 2008 года газета «Ведомости» опубликовала статью «Бесконтрольные миллиарды». В ней утверждалось, что «Транснефть» (а она транспортирует более 90% российской нефти) за 2007 год потратила на благотворительность 7 млрд 193 млн рублей, то есть примерно 10% своей годовой прибыли, и в том же году на ремонт и техобслуживание всех своих нефтепроводов — лишь 6 млрд рублей. Навальный не поверил в щед­рость «Транснефти» и послал запросы в крупнейшие благотворительные и некоммерческие организации России: ни одна из них, как выяснилось, денег от «Транснефти» не получала. Тогда Навальный направил запрос в саму компанию.

Переписка продолжалась несколько месяцев. В итоге «Транснефть» отказалась сообщить, какие именно организации были получателями ее благотворительной помощи. Навальный обратился в отдел экономической безопасности МВД и потребовал провести уголовное расследование. Юлии Иоффе, журналистке, которая написала о нем статью в New Yorker, Навальный рассказал, что назначенный следователь попросил менеджмент «Транснефти» объяснить, куда были направлены деньги, но, получив отказ, закрыл дело. Навальный написал заявление в прокуратуру, и дело возобновили, однако оперуполномоченный ОБЭП снова его закрыл, ссылаясь на невозможность встретиться с представителями «Транснефти». Навальный опротестовал это решение в суде, а на одном из его заседаний следователь заявил, что все материалы дела утрачены. Впоследствии суд вынес решение о «незаконном бездействии» следствия, но «Транснефть» по-прежнему скрывает названия благотворительных организаций.

Навальный стал анализировать контракты и отчетность других крупных российских госкомпаний, в основном нефтяных, и выявил множество подозрительных примеров. Скажем, в декабре 2008 года он объявил, что раскрыл аферу «Газпрома»: корпорация закупила газ у небольшой компании «Новатек» через посредника — «Трансинвестгаз» — по цене втрое выше той, по которой «Новатек» несколькими днями ранее готова была продать «Газпрому» напрямую. Заработанные на сделке примерно $10 млн «Трансинвестгаз» перечислил фирме-однодневке, зарегистрированной на два украденных паспорта.

По той же схеме действовал ВТБ, один из крупнейших российских банков, на 85% принадлежащий государству. В 2007 году ВТБ купил у китайской компании 30 буровых установок — якобы для того, чтобы войти в бизнес лизинга оборудования. Только ВТБ не стал покупать установки напрямую у китайцев, а приобрел их с 50-процентной надбавкой у кипрского посредника, положившего себе в карман разницу — $150 млн. ВТБ так и не сдал установки в аренду. По сведениям Навального, установки, а это четыре с половиной тысячи вагонов оборудования, свезли на полуостров Ямал и оставили в открытом поле.

Обе корпорации отрицают обвинения. Дело против «Газпрома» было прекращено, потом, после шквала заявлений от сторонников Навального, его возобновили, а дело против ВТБ положили под сукно.

Свои подозрения и комментарии Навальный изложил в жж (navalny.livejournal.com), быстро ставшем весьма популярным. Чтобы иметь право запрашивать конфиденциальную информацию, например протоколы совещаний совета директоров, Навальный стал приобретать акции российских компаний, относительно которых существовали серьезные подозрения.

Всякий раз, когда Навальный набирал достаточно, как ему казалось, доказательств по сомнительным сделкам, он обращался в прокуратуру. Чаще всего без особого успеха, ведь добыть прямые улики невозможно: о мошеннических схемах свидетельствуют косвенные обстоятельства, а их авторы умеют прятать концы в воду. В одиночку Навальному было трудно что-нибудь распутать.

С 2005 года в России действует антикоррупционный и антимонопольный закон о госзакупках, известный как 94-ФЗ. Согласно ему информация о проведении государственных тендеров должна быть опубликована на официальном портале госзакупок или в СМИ. Для активистов борьбы с коррупцией вроде Навального эти заявки оказались бесценным источником информации.

В мошеннических тендерах недостатка не было. Например, в 2009 году, в разгар экономического кризиса, один губернатор заказал 30 наручных золотых часов с бриллиантами — якобы для подарков школьным учителям. Другой объявил о намерении приобрести позолоченную кровать, выполненную вручную из ценных пород дерева. Третий запросил норковые шкурки на 2 млн рублей для 700 пациентов психиатрической больницы. Администрация тогдашнего президента Медведева тоже не отличалась аскетичностью: запланировала покупку автомобилей BMW на $10 млн. Когда же Навальный выложил всю эту информацию на своем сайте, тендеры тихо отменили.

В 2010 году Навальный стал стипендиатом международной программы Йельского университета. Уже находясь в Нью-Хейвене, он обвинил руководство «Транснефти» в растрате $4 млрд, выделенных на строительство трубопровода «Восточная Сибирь — Тихий океан». Письма из России шли постоянно: Навальному сообщали о не менее странных сделках.

«РосПил» и краудсорсинг

Перелом наступил в 2010 году, когда Навальный «напал» на тендер по созданию социальной сети для общения медицинских работников и пациентов, идеологом создания которой было Минздравсоцразвития РФ. По условиям конкурса ресурс нужно было разработать за 16 (!) дней; начальная стоимость лота составляла 55 млн рублей.

Навальный написал в своем блоге, что наверняка «исполнитель известен, сайт готов, деньги попилены», и призвал читателей жаловаться в Федеральную антимонопольную службу России. Туда обратились почти две тысячи человек. ФАС едва не захлебнулась в этом потоке: по закону следует отвечать на каждое обращение граждан.