«Я чувствую себя неудачником»: пулитцеровский лауреат о борьбе с неэффективностью

От редакции. Почему мы не всегда достигаем намеченных целей? Какие решения приближают нас к успеху? На эти и другие вопросы отвечает обладатель Пулитцеровской премии, журналист The New York Times Чарлз Дахигг, написавший книгу «Восемь правил эффективности: умнее, быстрее, лучше», русский перевод которой выходит в издательстве «АСТ». Публикуем несколько интересных фрагментов из нее.

Почти два года я беседовал с самыми разными специалистами, штудировал научные статьи, выискивал конкретные примеры. В какой-то момент я начал воображать, что и сам сделался экспертом по продуктивности. Передать все эти идеи на бумаге, думал я, проще простого. Слова будут буквально слетать с кончиков моих пальцев. Увы. Иногда я садился за стол, но вместо того чтобы систематизировать уже собранный материал, часами рыскал в интернете в поисках новых исследований. Я поднимался на борт самолета с сумкой, доверху набитой научными публикациями, которые намеревался прочитать во время рейса, но весь полет отвечал на письма или составлял список дел. Короче говоря, я упорно игнорировал сложные, однако важные задачи.

У меня была цель — я хотел написать книгу о том, как применять все то, что мы знаем о продуктивности, в повседневной жизни. Однако эта цель казалась настолько далекой и грандиозной, что сама мысль о ней ввергала меня в состояние глубочайшего уныния. В итоге я предпочитал заниматься более легкими задачами. Прошло несколько месяцев. Единственное, что я мог показать, — кое-какие наброски. Глав не было и в помине. «Я чувствую себя неудачником, — написал я своему редактору в момент отчаяния. — Ну что я делаю неправильно?» Редактор указал на очевидное: все, чему я научился у экспертов, мне следует применить самому. Я сам должен жить по принципам, о которых пишу.

Мотивация

Одна из самых сложных проблем, с которыми я столкнулся в ходе работы над книгой, касалась мотивации. Дело в том, что моя мотивация имела обыкновение пропадать в самое неподходящее время. Во-первых, я по-прежнему трудился репортером в газете «New York Times». Во-вторых, занимался продвижением предыдущей книги. В-третьих, пытался быть хорошим отцом и мужем. Одним словом, я был измотан до предела.

Просидев весь день в редакции «Times», я приходил домой, чтобы перепечатывать заметки или составлять план очередной главы, укладывать детей спать, убирать посуду или отвечать на письма. Чтобы я ни делал, я испытывал явный дефицит самомотивации. Больше всего меня мучили письма, причем этой пытке я подвергался каждый день. Мой почтовый ящик был вечно полон: вопросами от коллег и других писателей, письмами от ученых, у которых я надеялся взять интервью, а также прочими самыми разнообразными сообщениями, требовавшими вдумчивого ответа. Я же мечтал об одном — посмотреть телевизор.

Каждый вечер я с боем заставлял себя сесть за компьютер. В конце концов я решил последовать совету редактора и задумался о ключевом выводе из первой главы и идеях Чарлза Крулака — генерала корпуса морской пехоты, который в корне изменил программу подготовки новобранцев, сделав упор на их внутренний локус контроля: чтобы повысить мотивацию, необходимо преобразовать неприятную для нас задачу в значимый выбор — это даст нам чувство контроля.

Ежедневно я получал, скажем, пятьдесят писем, на которые нужно было ответить. Каждый вечер я обещал себе, что примусь за них сразу после ужина. И каждый вечер я изыскивал способы максимально оттянуть этот момент — я читал детям не одну, а две сказки, наводил порядок в гостиной, проверял свою страничку в «Facebook*» — все что угодно, только не письма. Печатать ответы — боже, как это нудно! Иногда я открывал одно письмо за другим, решительно нажимал кнопку «Ответить», но, увидев десятки пустых окошек, налезающих одно на другое, приходил в отчаяние. Нет, мне это не по силам!

Генерал Крулак сказал одну вещь, которая глубоко врезалась в мою память: «Большинство новобранцев понятия не имеют, как заставить себя приступить к трудной задаче. Сделать первый шаг — всегда самое сложное. Если благодаря этому шагу ты почувствовал себя главным, дальше будет легче». Идеи Крулака, решил я, могут помочь и мне. Поэтому однажды вечером, уложив детей спать, я сел за ноутбук, открыл несколько писем и нажал кнопку «Ответить». На мониторе появились пустые формы для ответов. В каждой из них я быстренько напечатал по одному предложению. Например, один мой коллега спрашивал, приду ли я на собрание. Я все тянул с ответом, потому что, честно говоря, идти не хотел. Я знал, что мероприятие будет долгим и скучным. Но и отказаться было не совсем удобно. Фраза, которую я написал, звучала следующим образом: Я могу присутствовать, но мне нужно будет уйти через двадцать минут.

Аналогичным образом я разделался с двадцатью другими письмами — на каждое письмо одно коротенькое предложение. Потом я вернулся к началу и дописал остальное: Привет, Джим! Конечно, я могу присутствовать, но мне нужно будет уйти через двадцать минут. Надеюсь, это не страшно. Спасибо, Чарлз.

Я заметил две вещи. Во-первых, писать ответ гораздо легче, когда одно предложение уже готово. А во-вторых — и это самое главное, — если это первое предложение давало мне чувство контроля, вопрос мотивации отпадал сам собой.

Итак, я сказал Джиму, что могу присутствовать только в течение двадцати минут. Это напомнило мне, что я вовсе не обязан участвовать в его проекте, если мне не хочется. В ответ на чье-то приглашение выступить на конференции я напечатал: Я хотел бы уехать во вторник и вернуться в Нью-Йорк в четверг вечером. То есть подчеркнул, что все зависит от меня.

Каждый короткий ответ напоминал мне, что выбор за мной. (Выражаясь языком психологии, эти ответы усиливали мой внутренний локус контроля.) Через какие-то тридцать пять минут папка «Входящие» была пуста.

Ну хорошо, а как насчет других видов проволочек? Что делать, когда перед тобой стоит куда более сложная и важная задача — например сочинение пространной докладной записки или трудный разговор с коллегой? Как быть, если простого способа убедиться, что все в твоих руках, не существует? Для таких ситуаций у меня припасен второй ключевой вывод из главы о мотивации: чтобы повысить самомотивацию, мы должны воспринимать наши решения как утверждение наших основных ценностей и целей.

Кстати, именно поэтому новобранцы морской пехоты задают друг другу вопросы, начинающиеся со слова «зачем»: «Зачем ты лезешь на эту гору?», «Зачем ты убираешь столовую, зачем ты отжимаешься, зачем ты рвешься на поле боя, когда есть более безопасные, более легкие способы жить?» Размышляя, зачем мы делаем то-то и то-то, мы тем самым напоминаем себе, что текущая задача — какая бы трудная и муторная она ни была — это просто шаг на пути к более важной цели.

Чтобы заставить себя читать научные труды в самолетах, я придумал хитрый способ: на первой странице каждой статьи я писал, зачем она мне нужна. Благодаря этому нововведению приступать к чтению стало легче. Оказывается, такая простая штука, как пара-тройка причин, почему нужно сделать то или это, здорово упрощает дело. Зачем читать эту статью? — Чтобы найти подходящего персонажа для первой главы. — Чтобы закончить книгу. — Чтобы лучше разобраться в механизмах продуктивности.

Самый эффективный способ стимулировать мотивацию — принимать решения, которые доказывают нам, что мы а) контролируем ситуацию и б) работаем в направлении значимых целей. Именно чувство самодетерминации заставляет нас двигаться вперед.

ЧТОБЫ ПОВЫСИТЬ МОТИВАЦИЮ:

• Сделайте выбор, благодаря которому вы почувствуете себя хозяином положения. Если вы отвечаете на электронные письма, напишите первое предложение, которое выражает ваше мнение или решение. Если вам предстоит нелегкий разговор, заранее выберите место, где он произойдет. Конкретные решения, которые мы принимаем, значат гораздо меньше, нежели сам факт контроля.
• Установите, как текущая задача связана с важными для вас вещами. Объясните себе, каким образом она приблизит вас к значимой цели. Подумайте, зачем она нужна, — и вы обнаружите, что приступить к ее выполнению стало гораздо легче.

Постановка целей

К сожалению, иногда одной мотивации недостаточно. Написание книги — цель столь обширная и сложная, что поначалу не знаешь, с какого боку к ней и подступиться. Стараясь в полной мере осознать всю ее грандиозность и сообразить, как лучше приступить к делу, я обратился к собранному мной материалу по целеполаганию.

Собственно, главный вывод заключался в том, что мне нужно два вида целей: суперцель, которая явится отражением общего замысла (конечного результата) и SMART-цель, которая поможет составить конкретный план действий.

Одним из наиболее действенных способов сформулировать обе цели, как сказали мне специалисты, является составление списка дел строго определенного вида. Я должен был изложить свои стремления на бумаге, но таким образом, чтобы одновременно определить и суперцели, и SMART-цели. Сказано — сделано. В верхней части страницы я записывал основную, долгосрочную цель. (Это помогло избежать проблем, связанных с потребностью в когнитивной завершенности, из-за которой мы часто зацикливаемся на легких, краткосрочных задачах.) Ниже я записывал подцель и все ее компоненты SMART. В итоге у меня получался конкретный план…

* деятельность на территории РФ запрещена