«Директор музея — это прежде всего харизматичный лидер»

Наталья Поленова восемь лет возглавляет музей-заповедник, построенный ее знаменитым прадедом, художником Василием Дмитриевичем Поленовым. За 128 лет существования Поленово «не знало чужих рук» — даже после революции директорами музея были потомки и члены семьи художника. Чтобы показать, что личная история заслуживает не меньшего внимания, чем государственная, в этом году Наталья Федоровна открывает в новом Музейном квартале Тулы филиал Поленово — Центр семейной истории.

HBR Россия: Вы всегда понимали, что ваша жизнь будет связана с Поленово? 

Поленова: Есть такое не часто употребляемое слово — «предопределение». Вот и мне в силу семейных обстоятельств было предопределено продолжить то семейное служение, которое было у моей матери, отца, деда. Это подразумевалось и не подлежало обсуждению. 

Я научилась жить с этим и получать удовлетворение от заботы о Поленово и сопряженных с этим обязательств. И если смолоду мне хотелось даже как-то затушевать свою связь с знаменитой семьей, то теперь я с этим свыклась, мой профессиональный опыт позволяет мне больше психологически не концентрироваться на родовых корнях.

Но все-таки у вас был соблазн пойти другим путем? 

Кажется, за свою сознательную жизнь я пережила все стадии борьбы с неотвратимостью директорства в Поленово: было и юношеское яростное отторжение, и привыкание, и последующее смиренное принятие. Прежде чем стать директором, я успела поработать в других сферах — в журналистике и на арт-рынке. Впрочем, и сейчас, как только появляется возможность, я тут же еду на ярмарку современного искусства или антиквариата, а потом с удовольствием пишу об этом в профильных СМИ. С энтузиазмом участвую в издательских или телевизионных проектах. Опыт работы в других отраслях мне очень помогает — например, в создании видеоблога «Поленовострим». Сегодня я стараюсь сочетать административную работу в Поленово с близкими моему сердцу творческими проектами, в которых я всегда задействую интересных людей из разных сфер культуры.

Одна из ваших задач — сохранение семейной истории и традиций. Как бы вы сформулировали, почему это важно для человека и для общества в целом?

Специально я не задумываюсь над тем, насколько важно сохранение семейных ценностей для общества, для национальной культуры. Каждый сам вправе решать, что для него важно, а что нет, и какие у него культурные приоритеты. Главное для меня — знать документальную правду о прошлом и уже на ее основе делать объективные выводы. Мне очень интересно работать с архивами, со сбережением семейной частной истории, которая в значительной степени была под спудом, особенно в идеологически зашоренные тоталитарные десятилетия. Впрочем, я убеждена, что человеку полезно знать как можно больше о прошлом своей семьи. Это знание способствует формированию личности, а значит, и судьбы, жизни. Мне очень близки пушкинские строки:

Два чувства дивно близки нам,

В них обретает сердце пищу:

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

На них основано от века

По воле Бога самого 

Самостоянье человека,

Залог величия его.

Именно этим я и руководствуюсь в своей жизни и в своей работе.

Вы изучали музейное дело, то есть получили профильное образование. Считаете ли вы, что это необходимо, чтобы руководить музеем?

От меня никто не требовал профильного диплома, тем более европейского, который я получила во Франции. Более того, среди моих коллег-музейщиков много филологов, археологов, есть даже директора с медицинским образованием. Директор музея — прежде всего, харизматичный лидер, а уже потом искусствовед или музеолог. 

Мне очень хотелось поработать в европейских музеях, увидеть изнутри, как живет европейский музейный мир. Путь туда лежал только через профильный университет. Вот я и поступила в Школу Лувра в Париже — возможно, лучший мировой вуз, выпускающий музеологов, археологов, архивистов, искусствоведов. Я специально выбирала практику исключительно в провинциальных музеях, по устройству отдаленно схожих с Поленово. Так я попала в музеи Франции, Англии, Швейцарии и т. д. Это был ценнейший опыт, без которого, возможно, мне было бы сегодня гораздо труднее обустраивать современную поленовскую музейную реальность. 

Исходя из вашего опыта работы в европейских музеях, что, на ваш взгляд, нам стоило бы позаимствовать у зарубежных коллег, а в чем мы могли бы дать им фору?