Mихаил Барышников: «Я научился себя сдерживать»

Михаил Барышников начал заниматься балетом в девять лет. Он жил тогда в Риге, столице Латвии, в то время входившей в состав СССР. В 20 с небольшим Барышников уже был солистом знаменитого Кировского балета, и один критик написал о нем: «Барышников — само совершенство, он лучший из всех танцоров, которых мне довелось видеть». В 1974 году, выехав с театром на гастроли в Торонто, Барышников не вернулся в СССР. Из Канады он перебрался в США поступил в нью-йоркский American Ballet Theater и позже стал его художественным руководителем. В 1989 году он ушел оттуда, основал ансамбль современного танца, начал работать в кино, театре и на телевидении. Сейчас Барышников возглавляет созданный им Центр искусств Baryshnikov Arts Center. В свои 63 он все еще танцует.

HBR: Вы то и дело беретесь за что-то новое: от классического танца переходите к современному, от сцены — к кино, от балета к управлению и снова к балету. Почему?

Барышников: Какие-то внутренние часы сигналят мне, что пора заняться тем или этим. У любого человека перемены в жизни происходят потому, что время от времени нужно открывать новое, раздвигать границы. Я просто следую инстинкту. Бывает, я смотрю, что делают другие, и иду в другую сторону. Иногда это правильно, иногда нет.

Как вам далась работа руководителя?

Мне повезло — я работал в балетных труппах с очень грамотно выстроенной оргструктурой, и я всегда понимал, какая это ответственность — руководить. Когда я взялся управлять сам, я начал взрослеть. Мне пришлось заниматься делами, не связанными с моей балетной карьерой, и больше думать о других. По-моему, лучше всего мне удавалось не отступать от концепции — принимать трудные, но нужные делу решения, хотя, возможно, они не всегда нравились симпатичным мне людям. Когда я работаю с артистами, я могу быть податливым и мягким, но в кресле руководителя я жесток, и мне нравится думать, что я — важная птица. Я не в восторге от себя в роли начальника. Я не всегда был терпелив, я требовал слишком многого, хотел получить все быстро и раздражался, если новые идеи приходилось подолгу пробивать. Но я продолжаю учиться.

Расскажите про наставничество.

Я не считаю себя наставником; я, скорее, заводила. Но люди, с которыми я работал, научили меня важной вещи: надо понимать, кто ты есть. Какое бы новое ремесло ты ни осваивал, его надо пропустить через себя, тогда это будет откровением, будет интересно зрителям.

А про коллективный труд?

Чтобы работать в команде, надо понять, как взаимодействовать с тем или иным человеком, и выкладываться на все сто. Надо уметь, когда нужно, подавить свое эго и стать рядовым. Творческий процесс — это не марш в защиту прав человека. Творцы — люди импульсивные. И если вам это не нравится, ищите другое дело.