«Гуманитарий, если он подлец, — уже не ученый»

Когда в 1992 году доктор исторических наук Сергей Владимирович Мироненко возглавил только что образовавшийся Государственный архив РФ, его предупредили: на науку у вас не останется времени. Через 23 года из-за конфликта с министром культуры Мироненко покинул директорский пост и перешел на должность научного руководителя архива. «Я благодарен Владимиру Мединскому за перемены в моей профессиональной жизни. У меня наконец появилось время на науку, и я смог закончить книгу “Александр I и декабристы”», – говорит он.

HBR — Россия: Какова основная задача историка? 

Мироненко: Я с большим уважением отношусь к истории. Как бы ни пытались превратить ее то в продажную девку, то в персонал, обслуживающий высшие государственные интересы, я убежден: это наука. Цель любой науки — новое знание. Задача человека, который занимается историей, — находить новые факты. Мой учитель Петр Андреевич Зайончковский говорил: настоящий историк должен работать в архиве. Обобщение, осмысление, построение концепций — это уже следующая стадия: сначала нужно изучить факты.

История действительно превратилась в инструмент политической борьбы. В чем вы видите опасность манипулирования историей? 

Для чего вообще нужна история? Чтобы ученый удовлетворял собственное любопытство? Я считаю, что во многом — да. Настоящим историком, исследователем движет любопытство: он хочет узнать, как что-то происходило, почему и т. д. А для общества знание истории — необходимый элемент воспитания гражданственности. Нельзя быть гражданином своей родины, не зная ее подлинной истории. Нельзя быть Иваном, не помнящим родства. Посмотрите, например, что происходило после революции. В 1920-е люди отказывались от родителей, родственников, меняли фамилии. Можно себе представить такое общество? Оно действительно безумно! А вспомните официальный термин «бывшие люди», обозначавший эксплуататорские классы. Что должно происходить в умах людей, придумавших и подхвативших это выражение?

В истории есть все: и радость, и горе, и счастье, и огромные несчастья. Это все наша история. И когда кто-то говорит, что история отечества — только героизм, — это ложь. Надо иметь мужество говорить правду.

Зачастую те, кто переписывает историю, прикрываются как раз воспитанием патриотизма. По-вашему, что такое настоящий патриотизм? 

Это «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам». Это любовь прежде всего к тому месту, где живешь, к малой родине, к великой русской культуре, великой русской литературе. Чтобы воспитывать патриотизм, нужно изучать историю своего города или села, историю людей, которые жили там до вас. Вот в чем настоящий патриотизм. Зачем для этого переворачивать историю? Недаром Сталин, который укреплял свою личную власть, в 1930-е годы уничтожил краеведов. Казалось бы, люди занимаются историей своего края — что в этом такого?! А для Сталина это были самые настоящие враги: они мешали вдалбливать в головы людей его примитивные идеи.

Как свести манипуляции к минимуму? 

Нужно воспитывать настоящих историков — и в этом смысле очень важно фундаментальное образование. Я заведую кафедрой отечественной истории XIX — начала XX века исторического факультета МГУ и должен сказать: пока, несмотря на все реформы высшей школы, преподавание у нас идет традиционно по академическому, очень глубокому пути. Человек, который пришел в университет, должен пройти школу. Он должен читать литературу, знать источники, историографию. На каждом курсе он пишет работы — и постепенно получает навык излагать собственные мысли. Я благодарен моим учителям за то, что они научили меня: писать можно всегда — но зачем что-то списывать и переписывать? Они говорили: ценна ваша личность, ценно то, что вы думаете по поводу предмета, которым занимаетесь. Это невероятно важный посыл. Если преподаватель так ориентирует студента, то в конце концов из студента получается историк.

В научной работе должна быть видна личность ученого? 

Личность, естественно, всегда видна: никто не может спрятать свое «я». Чем больше времени проходит, тем лучше я понимаю слова Петра Андреевича Зайончковского, над которыми раньше иногда даже посмеивался. Он утверждал: человек, который занимается точными науками, может быть мерзавцем, подлецом — это не отразится на его исследованиях. А гуманитарий, если он подлец, нечестный человек, — уже не ученый. Сколько мы видим сейчас конъюнктурщиков, которые — бог знает ради чего, может, из-за желания появиться на экране — выдают невероятные «сенсации». Это же невозможно слушать! Мог ли я думать, что доживу до времени, когда идея марксиста Михаила Покровского о том, что история — есть политика, опрокинутая в прошлое, станет расхожим тезисом нашей пропаганды?

Почему в нашей стране возможны такие феномены, как сталинизм, «бывшие люди» и т. д? 

Они возможны не только у нас. Вспомните хотя бы хунвейбинов в Китае, Пол Пота в Камбодже. Подобные режимы могли возникнуть только в очень бедных государствах. Россия была бедной, отсталой, аграрной страной. Сейчас внимание многих историков привлечено к Первой мировой войне, к России накануне этой войны. Причины коммунистической диктатуры видят в том, что в те годы появилась масса вооруженных людей, которые привыкли убивать, которые годами были оторваны от нормальной жизни и действительно очень плохо жили у себя в деревне. Все это, плюс неурегулированность аграрного вопроса, давало пищу для революционных движений.

Что любопытно: большой террор был через 20 лет после революции, движение хунвейбинов в Китае началось примерно через 20 лет после образования КНР. Видимо, есть какие-то общие закономерности у этих режимов. К сожалению, сравнительной историей, изучением глубинных процессов занимаются мало. Но я уверен: время придет и это будет предметом специального исследования.

Как можно объяснить то, что официальные представители власти до сих пор не только не извинились за преступления сталинизма, но и даже не полностью признают их? 

Этот вопрос надо обращать к политикам, а не к историкам. Конечно, очень важно, чтобы исторические личности и их поступки были оценены по заслугам. То, что в России не было покаяния, и то, что с экранов телевизора — а это главный источник управления общественным сознанием — текут слащавые речи о великом Сталине, благодаря которому мы выиграли войну, — это огромная проблема. Мы выиграли войну благодаря русскому народу. Как-то Виктора Астафьева на одной из дискуссий спросили: как вы думаете, кто лучше воевал, немцы или мы? Виктор Петрович ответил: нет никакого сомнения — конечно, немцы. Они были гораздо более сноровистые, они воевали профессионально. А мы немцев трупами забросали. Русский народ принес неимоверные жертвы и победил — вопреки, а не благодаря Сталину.

Вы верите в то, что подобные мифы будут развенчаны?