Почему нам нужны российские бренды

Когда в начале 1990-х мы называли свою компанию «Ralf Ringer. Германия», то преследовали вполне понятные прагматические цели — нужно было создать у потребителя жесткую ассоциацию с европейским качеством. В то время все так или иначе хотели сыграть на «европейскости» — уже мало кто помнит, но тогда на нашем рынке был, например, бренд Salamandra (не путать с Salamander). Действительно, у наших компаний ни тогда, ни сейчас за редким исключением не было имиджа качественного производителя. Тем более, если речь идет о рынке обуви, на котором работаем мы.

Назвав себя Ralf Ringer, мы создали своего рода легенду, но касалась она только лишь имени. Мы никогда не писали «сделано в Германии», хотя вводить потребителя в заблуждение по поводу страны-изготовителя запретили только недавно. Больше того, спустя несколько лет мы убрали и само слово «Германия» из названия. Причем это было не маркетинговое, а спонтанное, человеческое решение. Врать плохо, на лжи далеко не уедешь, решили мы. После дефолта 1998 года нам снова пришлось делать похожий выбор и позиционировать себя еще жестче: импорт из Европы рухнул, и не сказать «сделано в России» фактически означало написать «сделано в Китае». Мы выбрали первое. Все это были спонтанные, интуитивные решения, однако спустя какое-то время пришло понимание: мы — российская компания, и нам есть, чем гордиться. Сегодня в миссии Ralf Ringer четко написано: хотим делать обувь лучше, чем в Европе. Этим чувством пронизано все: то, как мы строим работу, как создаем продукт, на кого и на что ориентируемся. Поэтому нам особенно приятно, когда к нам на сайт приходят письма с благодарностью («Вы одна из компаний, которой я как гражданин могу гордиться», написал нам недавно один покупатель). Есть и обратная сторона: время от времени разные люди пытаются откусить кусок от нашего «пирога» — не так давно мы обнаружили в магазинах партию женской обуви под нашим брендом. И это при том, что мы только создали первую коллекцию, но в продаже ее еще нет.