Неосознанное решение: как на отношение к карьере влияют примеры из детства

Мы много размышляем над тем, как сохранить баланс между работой и личной жизнью. Нет недостатка в исследованиях, статьях и книгах с практическими советами, которые должны помочь нам найти и сохранить комфортное соотношение между работой и личной жизнью. При этом все дискуссии и советы сводятся к изменению карьерных решений, командных ожиданий или организационных обстоятельств. А что если и другие факторы имеют значение?

Проведя исследование, недавно опубликованное в Human Relations, я выяснила, что воспитание постоянно оказывает влияние на нашу работу и карьерные решения, а знания, которые мы подсознательно усваиваем от своих родителей, играют важную роль в понимании и управлении балансом между работой и личной жизнью.

Я взяла 148 подробных интервью у 78 родителей, которые работают в лондонских офисах двух международных юридических и бухгалтерских фирм. В интервью участвовало равное количество мужчин и женщин, как правило, в возрасте от 30 до 50 лет, и все они были руководителями среднего и высшего звена. У большинства топ-менеджеров мужского пола жены не работали, что было нехарактерно для мужей участниц интервью. Участники интервью в основном были выходцами из семей среднего класса где чаще всего мать оставалась дома, а добытчиком был отец.

Благодаря исследованию удалось выяснить, что к началу трудовой деятельности люди редко подходят с «чистым листом» в своих ожиданиях о соотношении работы и личной жизни. Такие представления формируются гораздо раньше путем простого наблюдения за поведением и жизненной позицией родителей. Впечатления от этого поведения глубоко укореняются, становятся частью повседневной жизни и поэтому принимаются как должное.

Согласно нашему исследованию, всех людей можно разделить на четыре категории: (1) те, кто сознательно принимает модель «работа — личная жизнь» своих родителей; (2) те, кто невольно принимает модель родителей; (3) те, кто сознательно отвергает модель родителей; (4) те, кто непреднамеренно отвергает модель родителей. Интересно отметить, что несмотря на принадлежность большинства к одной из этих четырех категорий есть ограниченный круг лиц, которых можно причислить к нескольким из них.

Воспроизведение родительской модели

У большей части мужчин из нашего исследования баланс между работой и личной жизнью совпадал с родительским, конкретно с тем, который был у отца. Большинство отцов в таких случаях были единственными или основными кормильцами в семьях.

Участники интервью, выросшие в семьях, где деньги зарабатывал отец, редко появлявшийся дома, зачастую сознательно усваивали в конечном итоге именно эту трудовую этику. Влияние на мужчин было более сильным, поскольку, хотя примером для подражания выступали оба родителя, во всех интервью мужчины и женщины указывали, что на их выбор соотношения времени на офис и семью самое важное влияние оказывали родители одного с ними пола. (Например, режим работы отцов почти не оказывал какого-либо влияния на выбор дочерей.)

Фрэнк, старший менеджер в международной аудиторской фирме, который сознательно копирует модель рабочей жизни отца, рассказал, как он постоянно видел, что отец очень много работает:

«В будни мой отец возвращался домой очень поздно и фактически продолжал трудиться и в выходные... Вот поэтому, как мне кажется... я никогда не отношусь к работе по выходным как к чему-то сверхъестественному, ведь я наблюдал такой режим постоянно, пока жил с родителями».

Джек, партнер в международной юридической фирме, тоже научился усердно работать у своего отца:

«Передо мной был пример отца, который работал все время, пока мог. По этой причине работа допоздна мне не только знакома — только так я и воспринимаю фразу ''работать усердно''».

Наблюдая напряженный труд своих родителей в детстве и ранней юности, эти специалисты склонны считать тяжелую работу нормальным явлением. Они смогли обосновать даже навязчивую страсть к работе, которая отрицательно сказывалась на их семейной жизни. Даже когда им хотелось действовать по-другому, эта установка продолжала определять их поступки. Например, Джек, отец двоих детей, сетовал, что забывает данное себе обещание принимать более активное участие в воспитании детей, чем его отец принимал в его собственном. Такая линия поведения оказалась характерной для мужчин, участвовавших в нашем исследовании.

В семье Джека повторилась модель, которую он наблюдал в детстве. Как и его мать, его жена была домохозяйкой. Копирование такой традиционной семейной модели привело Джека, как и большинство наших собеседников, занимающих руководящие должности, к гендерному стереотипу поведения. Ему пришлось стать «воскресным папой», хотя он и сожалел об этом:

«Я больше всего жалею о том, что считал работу [с утра до позднего вечера и] по выходным неизбежной …. И, без сомнения, есть вещи, которые я, возможно, сделал бы вместе с детьми, если бы думал: «Как я могу использовать это время, чтобы что-то сделать с детьми?»

Более того, воспитание заставляло Джека считать эту модель единственно подходящей для него, и ему было трудно представить себе другой режим работы.