«У всех нас появилась возможность совершить прыжок в новое будущее»

Гендиректор «Вымпелкома» Шелль Мортен Йонсен был назначен на эту должность осенью прошлого года – сразу после вынужденной и скорой отставки Михаила Слободина (подробнее об этом читайте здесь). Он приходил в компанию, по его собственным словам, «как временный управляющий», на несколько месяцев, но поиск кандидата на эту должность затянулся. За последние восемь лет у оператора сменилось шесть директоров, Слободин занимал этот пост три года.

Йонсен хорошо знает телекоммуникационный бизнес и собственно бизнес «Вымпелкома». Он выходец из норвежской Telenor, которая долгое время владела вторым по величине пакетом Vimpelcom  Ltd. – материнской компании «Вымпелкома». В 2006–2009 гг. руководил российским офисом Telenor и лично участвовал в спорах, которые вели акционеры «Вымпелкома» о будущем компании. Впоследствии Йонсен руководил сербской «дочкой» Telenor, был вице-президентом самой Telenor, в октябре 2015 г. ушел в отставку вместе со многими другими членами прежней команды, а уже в этом году перешел в Vimpelcom Ltd. курировать его бизнес на крупнейших рынках – российском и итальянском.

В отличие от предшественника он не ведет публичных блогов и не устраивает громких акций со своим участием. Но, как и Слободин, Йонсен придерживается демократичных взглядов на корпоративное управление: у него нет своего кабинета, он работает вместе с другими сотрудниками в open space. Вслед за ним поближе к коллективу переехала и большая часть топ-менеджмента компании. Это, как говорит Йонсен, соответствует духу обновленного «Вымпелкома», который ориентирован в первую очередь на развитие цифровых сервисов.

В интервью газете «Ведомости» Йонсен рассказал о том, что изменилось в компании после его прихода, ее долгосрочной стратегии и вызовах, стоящих перед игроками телекоммуникационного рынка. Мы публикуем это интервью с незначительными сокращениями.

Шелль, когда вас приглашали на эту должность, вы говорили, что это ненадолго, максимум на несколько месяцев и, как только найдется кандидат на ваше место, вы уйдете. Как получилось, что вы остались?

Нужно было очень много всего сделать, я был очень занят [здесь]. И я совершенно уверен, что, если бы акционеры не хотели меня на этом месте видеть, меня бы здесь не было. Да, мы действительно говорили, что будем искать кого-то еще – того, кто будет работать на постоянной основе, но никакой спешки нет.

Расскажите о том, в каком виде вы получили компанию после внезапного ухода Михаила Слободина?

Полагаю, Михаил сделал много хорошего. На мой взгляд, шаги в направлении пакетных тарифов, бандлов, как мы их называем, были очень удачным решением. Поэтому я скажу так, как всегда говорю в таких случаях: отлично поработали, но впереди еще много дел. Надеюсь, и в будущем, когда я уйду с этой должности, кто-нибудь скажет, что я сделал много хорошего, но многое еще предстоит сделать. Так всегда бывает. Я привнес в компанию ряд вещей из личного опыта, которые, думаю, были ей очень полезны, и надеюсь, что и в будущем те, кто придет в компанию, будут чувствовать ответственность за нее и расширять ее горизонты. В общем и целом компания в хорошем состоянии.

Вы говорите, что компания многого добилась. Но к главной цели – возвращению прежней доли рынка «Вымпелкома» – Михаилу так и не удалось приблизиться. Что-то изменилось сейчас в вашей стратегии? Эта цель все еще стоит перед вами или уже нет?

Наша главная цель – разработать собственную цифровую платформу и представить ее абонентам как можно скорее. Еще одна цель – создать долгосрочную стоимость для компании, для нашего бизнеса. Я не слишком сейчас заостряю внимание на краткосрочных тактических кампаниях и преобразованиях, но, разумеется, не хочу, чтобы наша доля на рынке сокращалась. Мы очень рассчитываем увидеть ее рост в долгосрочной перспективе благодаря ряду интересных предложений. Но я не собираюсь играть в разного рода игры, чтобы улучшить показатели на пару кварталов. Это не мой стиль.

Сейчас-то ваша доля как раз падает.

Относительно большой тройки – нет, мы сохраняем позиции. Если взглянуть на цифры с конца 2015-го по конец 2016 г., отработали год хорошо. Но нужно, конечно, учитывать и деятельность Tele2 – на их фоне действительно видно, что доля всех участников рынка снижается из-за их агрессивной политики дискаунтера.

Что касается большой тройки, то у «Билайна» все хорошо. Мы чувствуем себя лучше «Мегафона» по объему операционного денежного потока за прошлый год. Но наша цель, повторюсь, не краткосрочные достижения.

Мне кажется, ситуация в этой отрасли в последние 20 лет все больше напоминает бег по кругу... Каждая компания изо всех сил пытается доказать, что она лучше других. И в этой гонке все потеряли правильный курс.

Теперь [для нас] встал вопрос: что дальше? Разумеется, компания не выиграет от прибавки всего в несколько процентов к рыночной доле за квартал или два. Главное – донести до людей, что мы стали неотъемлемой частью их жизни. Мы используем частоты, которые являются естественным ограниченным ресурсом. Мы обеспечиваем население, наверное, главным благом, которое сегодня существует, – мобильностью. Мы открываем дорогу к новой цифровой реальности. И мы хотим построить что-то, что основывалось бы на этом факте. Мы хотим начать развиваться на поле OTT-игроков и использовать имеющиеся у нас данные о клиентском поведении для разработки новых интересных предложений. Нужно раз и навсегда оставить этот детский сад: «кто лучше – он или я». С каждым днем такое поведение становится все более бессмысленным.

Ну почему детский сад? Это рыночные показатели, от них зависит успех бизнеса.

Да, именно поэтому мы все же будем добиваться стабильности этих показателей или даже роста. Сейчас мы видим, что мы – лидеры рынка по внедрению пакетных предложений. Кроме того, лидируем в области дата-центричного ценообразования. Стараемся обеспечить клиенту максимум мобильности в рамках базового предложения в области услуг связи. Объем наших инвестиций в сеть за первую половину этого года вдвое выше показателей прошлого года. Но сейчас компании необходимо сосредоточиться на том направлении, которое в перспективе создает самую большую ценность.

Что вы имеете в виду?

Мы хотим создать новую платформу для наших клиентов, и не только для них, которая позволила бы нам сделать их жизнь проще, удобнее и которая бы привлекла множество партнеров. Речь идет о торговой площадке, которая может стать чем-то новым для рынка. Мы видели множество попыток запустить приложение или мессенджеры с разными функциями, но этого недостаточно для того, чтобы быть привлекательным в 2018-м или даже в 2017 г.

Разумеется, к моменту запуска этой платформы, которая сегодня уже известна как Veon, мы расскажем всю ее историю. Но основная суть заключается в том, что телекомоператоры владеют огромным объемом информации об абонентах. Нам кажется, что при помощи этой информации компании могут добиться отличных результатов, и мы хотим в полной мере задействовать это преимущество. Мы будем разрабатывать интересные предложения и изо дня в день помогать людям, делая их жизнь проще и удобнее. Создание такой платформы нужно, чтобы уйти от модели сегодняшнего дня, когда, заходя на сайт, вы видите множество совершенно ненужных вам рекламных предложений. Год назад я ездил в Сан-Франциско по делам – и до сих пор мне показывают рекламу отеля, где останавливался. Но ведь это бессмысленно, мне это больше не нужно! Надо предлагать людям то, что им действительно интересно здесь и сейчас, основываясь на их предпочтениях, образе жизни, паттернах поведения. Возможности безграничны. При этом мы будем заботиться о безопасности личной информации наших пользователей так же внимательно и ответственно, как делали это последнюю четверть века.

То есть речь идет о том, что вы делаете рекламную платформу, которая использует большие данные?

В некотором роде. Но мы не будем заниматься массовой рекламой. В основе будут потребности самих клиентов, их паттерны поведения. Мы хотим локализовать платформу в зависимости от специфики и географии рынка. Это сделает ее еще более привлекательной для российских клиентов. В то же время в других странах мы будем ориентироваться на местных партнеров. Максимальная локализация очень важна в такого рода продуктах, ведь каждый крупный ОТТ-игрок может предложить что-то с глобальным провайдером вроде Netflix или кем-то подобным. Это нормально, но мы можем достичь гораздо более глубокого эффекта, когда работаем с локальными партнерами и когда их очень много. Буду рад поговорить об этом подробней, когда мы запустимся. Обещаю, долго ждать не придется. Мы представим очень большой новый продукт совсем скоро…

Мессенджер Veon, о котором так много говорят, как-то связан с этой новой платформой Veon? Это одно и то же?

Вы называете его «мессенджер Veon», но это как раз часть того продукта, о котором я говорю. И это намного больше, чем просто мессенджер. Сейчас слишком поздно выходить на рынок с одним лишь мессенджером. На рынке их уже несколько, и многие из них довольно хороши. Так что мы хотим создать нечто гораздо большее. Пока мы просто называем это приложением. Речь идет о персональной интернет-платформе для людей, на которой у них будет много выгодных возможностей. В том числе при помощи этого приложения они смогут получать скидки на другие услуги.

Это будет нечто похожее на оператора «Атлас»?

Я думаю, много аналогий можно увидеть с китайским приложением WeChat, но это будет исключительно российское решение, а не иностранная копия. Мы создаем платформу собственными силами и будем развивать ее самостоятельно, постоянно совершенствуя в интересах наших клиентов и любых других пользователей, которые ею заинтересуются.

Еще немного о массовом рынке. Вы первым заговорили о необходимости отказа от безлимитных тарифов. В то же время ваши конкуренты недавно сообщили о необходимости индивидуальной тарифной линейки, подстраиваемой под нужды каждого абонента. Как вы к этому относитесь?

Возможность такого индивидуального подхода выглядит очень привлекательно. Мы активно работаем над этим. Причины очевидны. Нам нужно строить сети связи, и мы должны быть уверены, что эти сети используются эффективно, так? Мы считаем, что отрасль должна перейти от безлимитов к дата-центричному ценообразованию (ценообразование, которое отталкивается от стоимости мобильного интернета. – прим. ред.). Переход к дата-центричному ценообразованию – это самый хороший ответ на эту данность. Но, разумеется, подход к людям, нуждающимся в очень большом объеме информации, и к тем, кто потребляет обычные объемы данных, будет разным. Это отразится на потреблении голосовых сервисов. Мы полагаем, что со временем – не хочу называть срок наобум – индикаторы продолжительности разговора, фиксирующие минуты, будут не нужны. Не могу сказать точно, когда это время наступит. Многое зависит от нашей конкуренции на рынке.

 То есть вы ожидаете, что люди будут меньше разговаривать по мобильному телефону?

Нет, не так. Я имею в виду, что это станет не важно. Со временем люди будут пользоваться голосовой связью и отправлять сообщения бесплатно, но при этом будут платить за мобильный интернет. Мы, как индустрия, больше не предлагаем клиентам голосовые услуги или мобильный интернет, мы предлагаем мобильность. И со временем люди будут все больше платить за пакеты услуг, а не за каждую услугу в отдельности.

За последний месяц все операторы так или иначе увеличили стоимость тарифов, в том числе за счет включения в них пакетов услуг большего объема. Как скоро можно будет заметить эффект на мобильной выручке? Можно ли прогнозировать, что уже сейчас будет заметно оздоровление рынка?

Уже сейчас растет выручка от мобильной связи и передачи данных. Чтобы у вас сложилась единая картина, посмотрите на общие цифры: у нас увеличилась выручка от мобильных услуг. В прошлом году в IV квартале у нас было 0,3%, а в этом году – 1,0%. Да, не очень высокие показатели роста. Но это определенно лучше, чем снижение.

Основным драйвером стоимости для отрасли в будущем должен становиться рост выручки от мобильной передачи данных. При этом голосовая выручка будет естественными темпами снижаться.

* деятельность на территории РФ запрещена