Капитализм forever
Иван СорокинРецензия на книгу Бранко Милановича «Capitalism, Alone. The Future of the System That Rules the World». Harvard University Press, 2019.
В последние двадцать лет научно-популярные исследования экономики, зачастую напоминающие по стилистике «Фрикономику» Дабнера и Левитта или еще более отвлеченные антропологические и околофилософские книги — от «Черного лебедя» Талеба до «Озарения» Гладуэлла, — эффектно показывают неочевидные связи явлений и событий. По большому счету читатель научпопа уже привык, что с первых страниц его начнут удивлять смелыми гипотезами, а потом объяснят все противоречия мироустройства.
Суровое по интонации и крайне честное в своих методах исследование сербско-американского экономиста, профессора Бранко Милановича «Capitalism, Alone» тоже трактует глобальные проблемы, но с позиций умудренного опытом практика. Миланович, который в 1990-х годах работал в России с миссией Всемирного банка, не спекулирует собственной экспертизой, которую меж тем вполне можно назвать уникальной. Он начал писать о структурном неравенстве еще в Белграде 1980-х и до сих пор успешно интегрирует труднодоступные статистические данные об экономике стран соцблока в свой анализ. Центральную идею автора легче всего объяснить на примере тлеющего противостояния «двух Китаев»: Китайской народной республики и Тайваня. В прессе этот конфликт часто представляют как борьбу экономических систем: материковый коммунизм против островного неолиберального капитализма. Экономические различия между территориями, как считается, обусловлены политическими: однопартийная система против демократических выборов; контроль над СМИ против свободы слова и т. д. Миланович же задает вопрос: а что, если конечные цели у обоих Китаев абсолютно одинаковые — извлечение максимальной прибыли?
В мире не осталось значимых с экономической точки зрения государств, где главенствовал бы какой-либо иной строй, кроме капитализма. Чтобы объяснить парадокс «двух Китаев», Бранко Миланович постулирует существование на Земле сразу двух капитализмов, различных по историческому происхождению, структуре и тактике развития, но не по общей стратегии. Неолиберальную модель, лучший пример которой — США, автор называет «меритократическим капитализмом». В странах, подобных им, участник рынка действительно имеет шанс продвигаться по социальной лестнице за счет собственных дарований, но при этом не обеспечен гарантиями долговременного трудоустройства и многими другими благами социального пакета. А в китайском госкапитализме, или, по терминологии Милановича, в «политическом капитализме», возможности социальной мобильности гораздо ниже — но при этом куда выше социальные гарантии. Из этого вытекают и другие крупные отличия: к примеру, в меритократии легче возникают инновации, зато политический капитализм охотнее соглашается на крупные инфраструктурные проекты.
Развитие материкового госкапитализма не приводит к либерализации политической среды. Многослойную коррупцию, характерную для подобных государств, Миланович рассматривает как системообразующую. По его мнению, темпы строительства скоростных железных дорог в Китае требуют, с одной стороны, отхода от полной власти закона, а с другой — активной борьбы с теми, кто этим отходом слишком злоупотребляет. Экономист убедительно показывает, что тайваньский меритократический капитализм будет и дальше приводить к росту разрыва в доходах бедных и богатых, потому что, в отличие от капиталистов XIX и даже XX веков, нынешние супербогачи не только зарабатывают на капитале, но и получают огромные выплаты. Поскольку при меритократии сохраняется возможность передавать богатство по наследству, цикл роста неравенства беспрестанно воспроизводится.