Почему разделение Facebook* не сделает соцсети
менее опасными

«Социальная дилемма» — один из самых злободневных фильмов на Netflix. Для тех, кто его не видел: он разоблачает опасности социальных сетей, и я в восторге. Нам нужно сосредоточить внимание на этой проблеме. Тревога вокруг нее нарастает с тех пор, как вышли в свет фильмы вроде «The Great Hack» и книги вроде «Surveillance Capitalism» и «Zucked». Моя новая книга «The Hype Machine» начинается с того, чем заканчиваются эти фильмы и книги, — с вопроса: «Что мы можем сделать, чтобы устранить нынешний кризис социальных сетей?»

В этой книге я подробно рассматриваю вопрос, поможет ли разделение Facebook* на части осушить болото в социальных сетях. Разумеется, авторы антимонопольных законов так и рвутся разобрать на запчасти крупнейшую в мире социальную сеть. Они долго перечисляют действительно существующие разновидности наносимого ею вреда, такие как подтачивание неприкосновенности частной жизни, распространение дезинформации и разжигание ненависти, усугубление политической поляризации и угроза манипуляции результатами выборов. По их мнению, конкуренция вынудит Facebook* решить эти проблемы. Однако плохо продуманные антимонопольные меры, не подкрепленные структурной реформой, не только не помогут их решить, но и ухудшат положение. Чтобы понять, почему, обратитесь к экономической логике этих бизнесов. 

Социальные сети тяготеют к монополизации из-за сетевых эффектов. Ценность сетевой платформы напрямую зависит от количества подключенных к ней людей. Если их становится больше, возрастает ее ценность для всех. Чем больше пользователей в сети, тем сильнее ее притяжение. А чем оно сильнее, тем крепче сеть держит своих клиентов. Разборка Facebook* на запчасти может замедлить этот процесс, но не изменит того факта, что со временем сетевые эффекты приводят к образованию полных и неполных монополий.

Руководство компаний, управляющих социальными сетями, подкрепляют тенденцию к монополизации, отрезая пользователям пути к отступлению. Они делают свои платформы несовместимыми друг с другом и мертвой хваткой держат данные, которые мы загружаем (и которые они о нас собирают). Уйти с Facebook* или Instagram* — значит потерять наши фотографии, наши разговоры, сами наши воспоминания. Вырваться из высокотехнологичной золотой клетки трудно, и это приводит к усилению монополизации таких компаний, вызванной сетевыми эффектами.

Создать конкуренцию в экономике социальных сетей необходимо. Представьте, к примеру, какие блага получат пользователи, если гиганты этого рынка будут состязаться, кто лучше защитит клиентские личные данные. Конкуренция может вынудить платформы привлекать наше внимание разработками, обеспечивающими защиту ценностей нашего общества. Но рыночные силы, вызывающие монополизацию такого рода компаний, никуда не денутся, даже если разделить Facebook* на части. Эта мера никак не посодействует формированию рыночных условий, нужных, чтобы сохранить конкуренцию, так как сетевые эффекты просто вытолкнут на доминирующую позицию какую-нибудь другую компанию вроде Facebook*. Разделение одной компании не изменит рыночную экономику, которая обуславливает происходящее.

Ошибка в этом случае обойдется дорого. Сетевые эффекты приносят большую экономическую пользу миллиардам людей по всему миру. Так как эта польза обусловлена связями, которые мы создаем с помощью социальных сетей, их разрушение ее уменьшит. При этом оно никак не повлияет на экономические силы, которые подталкивают экономику социальных сетей к концентрации. Экономические показатели, такие как ВВП и рост производительности труда, не отражают потребительскую ценность Facebook*, потому что он бесплатен для пользователей. (А так как она остается не отраженной, регулирующим органам легко ее игнорировать.) Но эта ценность есть. Исследователи в MIT и Стэнфорде выяснили, сколько пришлось бы платить людям за отказ от Facebook*. Оказалось, что обычные люди ценят этот сервис очень высоко. Эти исследователи оценили потребительскую ценность, генерируемую Facebook* за год только в США, в $370 млрд. Теперь представьте, какая ценность создается этой сетью во всем мире. 

Сторонники антимонопольных мер против Facebook* игнорируют эти экономические условия и ничего не делают для того, чтобы напрямую защитить личные данные, отделить свободу слова от разжигания ненависти, обеспечить неприкосновенность выборов и расправиться с фальшивыми новостями. Вообще-то меры, предусматривающие разделение Facebook*, затруднят борьбу с этими проблемами, так как приведут к появлению новых социальных платформ, тоже нуждающихся в управлении и контроле. Вместо политически выгодной антимонопольной риторики нам нужна структурная реформа, сначала чтобы создать условия для конкуренции, которую не сможет обеспечить разделение Facebook*, а затем чтобы один за другим устранить дефекты, присутствующие в рыночном механизме экономики социальных сетей. Рассмотрим несколько структурных реформ, которые помогли бы нам воплотить весь потенциал социальных сетей и в то же время обезвредить их.

Обеспечить совместимость социальных сетей и предоставление пользователям права экспортировать свои данные. Чтобы обеспечить конкуренцию, нам нужны законы, которые делали бы социальные сети совместимыми друг с другом и давали бы потребителям возможность переносить свои данные и сети контактов в другие компании, как это происходит в телекоммуникационной отрасли. Возможность переходить к другому оператору с сохранением номера привела к усилению конкуренции между поставщиками сотовой связи. Когда в начале 2000-х Европейский Союз настоял на том, чтобы каждый мог взять свой мобильный номер (то есть и свою сеть контактов, знающих его по этому номеру) и перейти к другому оператору, эта политика привела к росту экономического благосостояния на €880 млн за квартал в 15 странах ЕС. Это составило 15% роста потребительского излишка, наблюдавшегося с 1999 по 2006 год. Когда Федеральная комиссия по связи вынудила AOL сделать AIM совместимым с Yahoo, MSN Messenger и др. в 2002-м, доля AOL на рынке мгновенных сообщений всего за год уменьшилась с 65 до 59%, а еще через три года составляла чуть больше 50%. В 2018 году AIM полностью уступил рынок чатов Apple, Facebook*, Snapchat и Google. Закон, подобный двухпартийному ACCESS Act [«Закону о доступе»], мог бы сделать то же самое для социальных сетей, то есть вынудить такие платформы, как Facebook*, Twitter и Pinterest сделать свои социальные сети совместимыми друг с другом и дать пользователям возможность экспортировать свои данные.

Обеспечить неприкосновенность выборов. Конгрессу следует принять адресный закон, вроде FIRE Act [«Закон о пожаре»], или SECURE Our Democracy Act «Закон о защите нашей демократии», или Voting System Cybersecurity Act [«Закон о кибербезопасности систем для голосования»]. Помимо борьбы с фальшивыми новостями компаниям, управляющим социальными сетями, нужно взять на себя твердые, доказуемые и вменяемые обязательства по предоставлению доступа к данным исследователям, изучающим влияние социальных сетей на демократию. От атак на наши устаревшие системы для голосования нас должны защитить проверки, направленные на выявление рисков. Эти детали можно проработать в двухпартийной Национальной комиссии по вопросам демократии и технологий.

Защитить частную жизнь и личные данные. Федеральное законодательство о защите частной жизни должно привести к общему знаменателю политики различных штатов и найти равновесие между моральной, практической и утилитарной важностью неприкосновенности частной жизни и необходимостью делиться данными, нужными для журналистских расследований, научных изысканий, коммерческого использования машинного обучения, проверок неприкосновенности выборов, сохранения экономического излишка, создаваемого рекламной экономикой. 

Бороться с распространением дезинформации. Чтобы замедлить распространение дезинформации, платформы должны маркировать фальшивые новости с помощью алгоритмов при содействии своих сотрудников и самих пользователей; обеспечить прозрачность источников информации; запретить размещать рекламу рядом с недостоверным контентом; ограничить возможность делиться материалами (как это сделал WhatsApp, чтобы замедлить распространение дезинформации о COVID-19) и понижать в результатах поиска материалы, содержащие доказанную медицинскую или политическую дезинформацию. Между тем обществу и частным образовательным учреждениям следует позаботиться о медийной грамотности и критическом мышлении. 

Найти более устойчивое равновесие между свободой слова и разжиганием ненависти. Чтобы защищать свободу слова, но пресекать разжигание ненависти, в США следует провести разумные границы вокруг защиты от гражданской ответственности, предоставленной платформам социальных сетей Разделом 230 Communications Decency Act («Закона о соблюдении приличий в СМИ») от 1996 года. Без Раздела 230 интернет не был бы свободным и открытым. Изъять его — значит ограничить свободу интернета и сделать многие из крупнейших в мире онлайновых бизнесов неработоспособными. Однако в законах можно указать ограниченное число случаев, подпадающих под Раздел 230. Вместо того, чтобы поручать назначенным политиками комиссиям, таким как Федеральная торговая комиссия и Федеральная комиссия по связи, устанавливать посредством подзаконных актов условия применения Раздела 230, нужно ввести ясные и продуманные законодательные ограничения, подобные пакету FOSTA-SESTA по борьбе с сексуальным трафиком, чтобы найти оптимальное сочетание между защитой свободы слова и предотвращением разжигания ненависти.

На разделение Facebook* может потребоваться лет десять. За это время ландшафт социальных сетей изменится до неузнаваемости. Ориентированные на будущее законы, обеспечивающие конкуренцию, открытость рынков и равные условия для всех, наряду с рыночными и юридическими инструментами для борьбы с дезинформацией, защиты личных данных и свободы слова и неприкосновенности выборов, позволят социальным сетям найти более плодотворный путь развития, чем ориентированные на прошлое попытки разрушить уже существующие сети и компании.

Лозунги — это прекрасно. Но пора перейти от них перейти к реальным практическим решениям. У нас нет времени спорить, приносят ли добро социальные сети или зло. Мы уже усвоили, что они чрезвычайно многообещающи и довольно опасны. Пора сменить тему и вместо обсуждения грядущей катастрофы решить, как вывести этот корабль в более спокойные воды. Действовать необходимо немедленно.

Об авторе

Синан Арал (Sinan Aral) — директор инициативы по цифровой экономике в MIT и автор книги «The Hype Machine» о том, как социальные сети разрушают наш мир и как мы должны адаптироваться.

* принадлежит Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена