читайте также
Многие годы специалисты по экономике развивающихся стран ломали голову над загадкой, почему одни страны показывают лучшие долгосрочные результаты, чем другие. Именно этому вопросу мы посвятили свое последнее исследование, в ходе которого обнаружили один важный фактор, ускользнувший от внимания других: в странах с наиболее активно развивающейся экономикой крайне высок дух конкуренции. Именно это обстоятельство породило новое поколение производительных и боеспособных компаний, стремящихся одержать победу на мировом уровне.
Это открытие может показаться нелогичным. Разве многие страны с развивающейся рыночной экономикой не стремятся поддержать и защитить национальных лидеров от конкуренции? Согласно нашему исследованию, краткий ответ на этот вопрос — «нет». На самом деле, в некоторых аспектах наиболее успешные компании развивающихся стран более конкурентоспособны, чем предприятия стран с развитой экономикой, включая США и Великобританию.
В рамках исследования мы изучили 71 страну с развивающейся экономикой и выделили 18 из них, которые сумели добиться быстрого и устойчивого роста ВВП за последние 20-50 лет. В списке оказались как ожидаемые кандидаты из Азии — Китай, Южная Корея и Сингапур — так и менее очевидные игроки вроде Эфиопии и Вьетнама.
Внимательно изучив данные, мы обнаружили, что в отобранных нами странах с лучшими показателями в два раза больше крупных компаний с доходом свыше $500 млн, чем у других стран, которые мы исследовали. Наличие большего количества крупных компаний означает, что доходы в стране распределяются более равномерно, чем в странах с меньшим количеством национальных гигантов — однако и внутренняя конкуренция там может быть выше. Действительно, в условиях быстро и успешно развивающейся экономики компаниям становится все сложнее добраться до вершины и закрепиться на ней. Более половины предприятий, достигших вершин рейтинга по прибыльности в период с 2001 по 2005 гг., покинули верхние позиции рейтинга спустя всего десять лет, в 2010-15 гг. Для сравнения в то же десятилетие 62% игроков в странах с развитой экономикой сумели сохранить свои позиции. В США этот показатель составил 68%, а в Великобритании — 76%.
Опрос компаний из семи стран мира также преподнес нам несколько сюрпризов. Самые успешные компании из развивающихся стран внедряют инновации гораздо активнее конкурентов из развитых экономик: 56% их дохода приходится на новые продукты и услуги, в то время как в странах с развитой экономикой этот показатель составляет 48%. Также эти компании инвестируют почти в два раза больше компаний из развитых стран (этот показатель измеряется как отношение капитальных затрат к амортизации). И инвестируют они быстрее конкурентов: в среднем компании из развивающихся стран принимают важные инвестиционные решения на шесть-восемь недель раньше, то есть они тратят на этот процесс на 30-40% меньше времени.
Более того, когда дело доходит до любимого показателя биржевых аналитиков и инвесторов — общего дохода акционеров на вложенный капитал — компании развивающихся рынков также показывают лучшие результаты. В период с 2014 по 2016 гг. верхний квартиль компаний из наиболее активно развивающихся экономик обеспечил акционерам совокупный доход в 23% (это усредненное значение), в то время как верхний квартиль компаний из стран с развитой экономикой смог обеспечить лишь 15% дохода.
Превосходство компаний из развивающихся стран особенно явно проявляется в различных рейтингах вроде Fortune Global 500. С 2000 года в этом списке оказались более 160 таких игроков. В 2016 году компании развивающихся рынков генерировали около 25% от общего объема выручки и чистой прибыли глобальных корпораций. Однако с 2005 по 2016 гг. они обеспечили 40-процентный рост выручки и чистой прибыли всех крупных публичных компаний.
Извлечь пользу и усвоить уроки могут и развивающиеся экономики мира, и все остальные. Поощрение внутренней конкуренции приносит плоды не только выжившим в борьбе, но всей экономике в целом. Благодаря инвестициям и развитию сети поставщиков крупные успешные компании в странах с активно развивающейся экономикой выступают катализатором перемен. Большинство этих поставщиков — представители малого и среднего бизнеса. Конечно, они производят меньше, чем крупные компании, и тем не менее именно предприятия малого и среднего бизнеса играют ключевую роль в трудоустройстве населения. Вводя их в свою экосистему, крупные компании помогают внедрять передовые управленческие и производственные методики, а также быстрее осваивать новые технологии.
И хотя наше исследование показало, что компании процветают во многом за счет инноваций, мы должны отметить, что политика играет не менее важную роль. В активно развивающихся странах политики определяют направления развития вместе с представителями частного сектора. К тому же они постоянно совершенствуют законодательство и стараются выявлять барьеры, которые мешают росту бизнеса. Да, некоторые правительства действительно оказывают финансовую и иную поддержку молодым компаниям, чтобы помочь им вырасти. Например, так поступали в Южной Корее и Сингапуре. Однако там, где эти программы были реализованы с наибольшим успехом, их отличали два аспекта: они были ограничены по времени и имели четкую целевую аудиторию. Более глобальная цель состояла в том, чтобы сделать эти компании и экономику в целом конкурентоспособнее.
Мы обнаружили эту зависимость, когда рассматривали показатели производительности этих стран. Мы тщательно изучили общий экономический рост с 1965 по 2012 гг. в 35 секторах, включая 15 производственных сфер и 20 сфер обслуживания. В большинстве случаев долгосрочный успех был обусловлен бурным ростом производительности в отдельных секторах, а не увеличением показателей «в среднем по больнице». Другими словами, чтобы добиться успеха, важно не столько найти правильное сочетание секторов экономики, сколько определить источники конкурентных преимуществ — и постоянно повышать в них производительность.
Это открытие — еще один аргумент в пользу того, что конкуренция играет огромную роль и что процветают те, кто это понимает.
Об авторах
Джонатан Ветцель — директор McKinsey Global Institute.
Ану Мадгавкар — партнер McKinsey Global Institute.
Джеймс Маньика — директор McKinsey Global Institute в Сан-Франциско.