Великие психотерапевты
— коучингу

Несмотря на наличие общей теории консультирования, каждый коуч-консультант формулирует свою концепцию работы, исходя из собственных профессиональных целей, подготовки, опыта, характера и т.д., тем не менее он постоянно обращается к наследию великих психотерапевтов. Самое ценное, на мой взгляд, то, что при всем разнообразии теоретических и практических подходов эти ученые верили в силу человека, в возможность его развития, уникальность и позитивные качества каждой личности. Особое внимание они уделяли взаимоотношениям психотерапевта и пациента, признавая обоих в равной степени ответственными за результат терапии.

Представленные в статье постулаты великих психотерапевтов отобраны субъективно — по степени практической значимости в моей работе. Это «авторизованный» пересказ ­архиважных, с моей точки зрения, положений, которыми я руководствуюсь в процессе коуч-консультирования. Отсюда и субъективность отбора, и фрагментарность изложения.

Врожденное стремление к совершенствованию

Альфред Адлер (1870—1937) был убежден, что объяснить поведение человека можно, только поняв его цели, или целевые установки. Целевая установка (часто самим индивидом не сознаваемая) определяет «линию жизни», «жизненный план», которые так или иначе реализуются во всех поступках, и формирует долговременную стратегическую направленность поведения. Человек вырабатывает свою специфическую цель — и она становится его жизненным ориентиром. Что именно он выберет, зависит от личного опыта, ценностей, склонностей и личностных качеств. Цель жизни далеко не всегда ясна и осознана, у каждого она индивидуальна и уникальна.

Жизненные цели часто служат защитой от ощущения бессилия, мостом из неудовлетворяющего настоящего в яркое, подвластное только нам полноценное будущее. Во взрослом возрасте у нас могут появиться четкие логические причины для выбора своей карьеры, однако ­жизненные цели, которые руководят нами и побуждают к действию, формируются в раннем дет­стве и часто остаются скрытыми от сознания.

Основной целью каждого индивида Адлер считал стремление к превосходству и власти, которое в каждом конкретном случае принимает разные формы. Первое призвано компенсировать «вездесущее человеческое чувство неполноценности». Адлер писал: «Почти у всех выдающихся людей мы можем найти какой-либо органический недостаток, и создается впечатление, что они болезненно переживали собственную неполноценность в начале жизни, но боролись и преодолели свои затруднения». В чувстве неполноценности ничего плохого нет. Именно оно — двигатель прогресса, развития человечества. По Адлеру, все здоровые индивидуумы руководствуются стремлением к постоянному улучшению: «Стремление к совершенствованию врожденное в том смысле, что оно — часть жизни, побуждающая сила, нечто, без чего жизнь была бы немыслима».

Адлер всегда рассматривал человека в контексте его окружения и «отношения к своим социально установленным задачам». Все мы живем в обществе, принадлежим к определенной культуре, и она устанавливает границы, в которых мы реализуем наше стремление к превосходству. Помимо стремления к превосходству человеку присущи чувство общности, сотрудничества и забота о других. Чувство общности и стремление к превосходству — основные факторы поведения человека: первое становится его ограничивающим принципом, второе — направляющим.

Ядро большинства психологических проблем Адлер видел в заботе о себе, а не других. Отсюда главная задача терапевта — увести пациента от исключительной сосредоточенности на самом себе и подвигнуть его к конструктивной работе для других. Главными жизненными задачами человека, ­определяющими основные условия его существования, Адлер считал работу, дружбу и любовь.

По Адлеру, одна из важнейших миссий консультанта — помочь пациенту понять свой жизненный стиль. Каждый человек — это единство индивидуальных качеств, которое проявляется неповторимым образом. Он — и картина, и художник, творец собственной личности. Поэтому реальных изменений в своем состоянии пациент может достичь только своим трудом. От консультанта он получает поддержку и возможность сотрудничать, но самое трудное — понять и изменить себя. Речь идет о переходе к особому типу взаимодействия с пациентом — не лечению, а воспитательному диалогу.

Адлер положил начало новому направлению в психологической практике, ориентированному прежде всего на психологическую поддер­ж­ку пациента. Он апеллировал к его сознательным установкам. Именно взаимодействие двух личностей Адлер считал основой работы терапевта с пациентом. Таким образом, параллельно с психологической практикой, понимаемой как лечение, оформилась практика, понимаемая как психологическая помощь и поддержка. Она и вошла составной частью в консультирование того вида, которое мы называем сегодня психологическим коучингом.

Что делает дерево деревом

Карл Густав Юнг (1875—1961) рассматривал человеческую жизнь как стремление к индивидуации, обретению «самости». Индивидуация, с одной стороны, предполагает целостность, а с другой — сложную внутреннюю дифференциацию, способствующую развитию личности. Согласно Юнгу, личность имеет несколько уровней: Персона, Тень и Эго.

Персона — визитная карточка нашего «Я». Это манера говорить, мыслить, одеваться, характер, социальная роль, способности к самовыражению — все, что мы можем предъявить миру.

Персона проявляет себя по-разному: и позитивно, и негативно. В первом случае она подчеркивает индивидуальность, способствует коммуникации, служит защитой от разрушительного влияния среды, во втором — может «задушить», подавить индивидуальность, если социальной роли придается слишком большое значение. В коуч-консультировании категория Персоны помогает в работе над адекватным ­позиционированием и сознательным построением имиджа в соответствии с индивидуальными особенностями клиента.

Тень — центр бессознательного, это желания, тенденции, переживания, отрицаемые индивидом как несовместимые с существующими социальными стандартами, понятиями об идеалах и т.д. В жизни мы обычно отождествляем себя с Персоной и стараемся не замечать всего того, что считаем низким и порочным.

В коуч-консультировании важен процесс осо­знания своей Тени, своего «негатива», чтобы умело распоряжаться «позитивом» и опираться на него. Если мы будем игнорировать Тень, то, сами того не замечая, можем в конце концов оказаться у нее в плену. И чем полнее человек осознает ее, тем гармоничнее становится его личность, отношения с окружающим миром.

Эго — центр сознания, поэтому оно играет основную роль в нашей сознательной жизни, создает ощущение осознанности и последовательности наших мыслей и действий. Сущест­вующее на грани с нашим бессознательным, именно Эго ответственно за связь сознательного и бессознательного.

Самость — архетип целостности личности. «Самость, — считает Юнг, — означает всю личность. Вся личность человека не поддается описанию, потому что его бессознательное не может быть описано». Согласно Юнгу, сознательное и бессознательное не обязательно противостоят друг другу, они дополняют друг друга до целостности, которая и есть Самость. Самость — центр целостности «Я», как Эго — центр сознания.

Юнг полагал, что психика любого человека изначально стремится к целостности, а он сам — к саморазвитию и самопознанию.

Поэтому индивидуацию можно интерпретировать как самореализацию. Индивидуация — естественный, органичный процесс. Она раскрывает нашу глубинную природу и определяет главный путь каждого из нас. Как писал Юнг, «это то, что делает дерево деревом». Как дерево может вырасти чахлым в неблагоприятной среде, так и индивидуация, подобно любому естественному процессу, может чем-то блокироваться.

Каждый должен быть тем, кто он есть, осознавать свою уникальность, стремиться к идеальной цели. У всех у нас огромный потенциал, однако, чтобы им распоряжаться, надо принимать не только свой «позитив», но и «негатив». Причем негатив принять проще, как только мы начинаем опираться на позитив. Так человек становится целостной личностью. И уже не надо быть совершенным во всем, что-то изображать.

Работать с клиентом без понимания всей сложности его личностной организации невозможно. Если проблемы руководителя обусловлены глубинными причинами, а коуч-консультант их не видит или не умеет работать с ними и пытается воздействовать лишь на поведение клиента, то в лучшем случае его консультации окажутся бесполезными, а в худшем — причинят вред.

Поддержкой для коуч-консультанта, который чего-то не знает или не умеет, не все методы освоил, не все нужные книги прочитал и боится браться за консультирование, может стать такая мысль Юнга: «Отличительная черта психотерапии заключается в том, что нельзя, зная несколько рецептов, применять их более или менее к месту. Психотерапевт может добиться излечения лишь при соблюдении главного условия, которое заключается в том, чтобы понять пациента как психологическое целое, найти к нему подход как к человеку, оставив в стороне теорию, и внимательно выслушать то, что он скажет».

Самое главное — попытаться понять клиента. Каждая сессия коуч-консультирования представляет собой эту трудную и увлекательную работу — совместное осмысление противоречивости и целостности его уникальной личности.

Я — это «Я»

Эрих Фромм (1900—1980) обозначил главные экзистенциальные проблемы человечества, над решением которых люди бились и бьются до сих пор и на которые нет и никогда не будет однозначных ответов.

Фромм назвал эти проблемы экзистенциальными дихотомиями, поскольку их двойственная природа коренится в двойственности самого существования человека. Эти дихотомии неустра­нимы и определяют жизнь любого из нас.

Первая дихотомия и самая главная: жизнь и смерть — они неразрывно связаны между собой.

Вторая дихотомия: имея идеальное представление о полной самореализации личности, мы никогда не можем достичь желаемого уровня, поскольку жизнь наша слишком коротка.

Третья дихотомия: в течение всей жизни мы абсолютно одиноки, хотя не можем обходиться друг без друга.

Каждый пытается решить эти неразрешимые проблемы в контакте с окружающим миром, вступая в диалог со значимым Другим. Этим Другим может быть и коуч-консультант.

Фромм настаивал, что понять человека можно, только проанализировав его экзистенциальные потребности. Первая из них — в установлении связей, единении с другими людьми.

Вторая — в преодолении себя, желании подняться над пассивным, случайным существованием и попасть в «царство целеустремленности и свободы». Подобно тому, как потребность в установлении связей может в равной степени удовлетворяться продуктивными и непродуктивными методами, потребность в преодолении себя можно удовлетворить как позитивно, так и негативно. Мы можем преодолевать нашу пассивную природу, созидая и занимаясь творчеством — или следуя путем разрушения.

Третья потребность — «укорениться» в этом мире, преодолевая чувство изоляции и беспомощности, ощутить прочность и безопасность бытия.

Четвертой Фромм считал потребность в самоидентичности — осознании себя отдельной сущностью. В соответствии с этим мы должны сами формировать концепцию своего «Я», воспитывать в себе способность ответственно заявить: «Я — это я» и «Я отвечаю за свои поступки».

Пятая, описанная Фроммом экзистенциальная потребность, — в системе ценностей. Мы нуждаемся в некоей маршрутной карте, составленной на основе ценностных ориентиров. Без нее мы были бы «абсолютно растеряны и не могли бы действовать целенаправленно и последовательно».

Экзистенциальные проблемы — дихотомии и потребности — особенно ярко проявляются в трудные периоды жизни человека, например во время кризиса среднего возраста, и зачастую выражаются состоянием экзистенциального вакуума. Поэтому при работе с клиентами, которые находятся в подобной ситуации, невозможно переоценить значение положений Фромма.

Фромм также выделил три основные стратегии взаимодействия человека с миром: подчинение, власть и любовь. С точки зрения Фромма, подчинение и власть — непродуктивны, они не позволяют личности нормально развиваться. Покорные люди нуждаются во «властителях», а властные — в покорных. Когда властный и покорный находят друг друга, они могут заключить союз, удовлетворяющий обоих. Правда, так или иначе он препятствует психологическому развитию и движению к целостности личности.

Единственная продуктивная стратегия взаимодействия с внешним миром — любовь. Фромм определял ее как «союз с кем-то или чем-то, находящимся вне человека, при условии сохранения последним обособленности и целостности своего “Я”». Хотя любовь предполагает общность и непосредственное участие в жизни другого, она предоставляет человеку свободу быть уникальным и самостоятельным, удовлетворить потребность в установлении значимых для него связей, не нарушая своей целостности и независимости. В любви двое становятся единым целым, при этом каждый остается самим собой.

Целью терапии Фромм считал самопознание пациента, поскольку, не зная себя, мы не способны познать другого человека. Терапия должна быть построена на межличностных отношениях психотерапевта и пациента. Терапевт должен относиться к пациенту «как человек к человеку, с предельным вниманием и предельной искренностью». Благодаря такому отношению пациент чувствует, что общается со специалистом как равный с равным, а не проходит курс лечения.

Мотивация и самоактуализация

Абрахам Маслоу (1908—1970) связывал свою психологическую работу с проблематикой личност­ного роста и развития. Он изучал положительные стороны человеческого опыта и выводил свои представления о личности из исследований активных, креативных и состоявшихся людей.

Маслоу упрекал психологию за ее «пессимистическое, негативное и ограниченное представление» о людях. Он полагал, что психологи смотрят на жизнь с точки зрения индивида, безнадежно пытающегося избежать боли, а не предпринимающего активные шаги в направлении благополучия и любви.

Изучив 18 ярких индивидуальностей — 9 своих современников и 9 исторических лиц, — он выявил следующие отличительные черты ­самоактуализирующихся личностей:

• ориентация на реальность;
• принятие себя, других, окружающего мира такими, какие они есть;
• естественность и спонтанность;
• сосредоточенность на проблеме, а не на себе;
• некоторая отстраненность и потребность в уединении;
• автономность и независимость;
• зрелое, свободное от стереотипов восприятие;
• опыт трансперсональных переживаний;— мистических, духовных (не обязательно ­религиозных);
• чувство общности с другими;
• способность к глубоким отношениям;
• демократичность в ценностях и отношениях;
• умение не смешивать средства и цели;
• юмор — доброжелательный, а не агрессивный;
• креативность, творческие ресурсы;
• умение сопротивляться влиянию массовой культуры.

Маслоу обнаружил, что такие люди полностью отдаются своему делу. Для личностного роста он считал важными два требования: посвящение себя чему-то более высокому, чем собственное «Я», и успешное выполнение по­ставленной задачи. Он выделил особенности самоактуализирующихся людей: готовность к тяжелому упорному труду, смелость в принятии решений, поступках, наличие творческой жилки и внутренняя свобода.

В последней книге Маслоу «Дальние достижения человеческой природы» описываются восемь способов самоактуализации.

Концентрация. «Самоактуализация предполагает полную, яркую, беззаветную жизнь при полной концентрации и абсолютном усвоении». Мы редко замечаем, что происходит внутри и вокруг нас. Однако бывают такие «возвышенные» моменты, когда мы чувствуем слияние с миром.

Выбор в пользу роста. Жизнь постоянно заставляет нас делать выбор. Если мы представляем себе ее как цепь альтернатив, из которых надо выбирать, тогда самоактуализация — процесс принятия решения в пользу дальнейшего роста. Нам часто приходится выбирать между риском и безопасностью, движением вперед и назад. И какое бы решение мы ни приняли, в нем будут и положительные, и отрицательные стороны. Отдав предпочтение безопасности, мы остаемся с тем, что знали и к чему привыкли, но рискуем свести на нет результаты своей работы и утратить новизну. Выбор в пользу роста означает готовность получить новый увлекательный опыт, хотя при этом есть риск встретиться с чем-то незнакомым и потерпеть поражение.

Самопознание. Самоактуализируясь, мы больше узнаем о своей внутренней природе и действуем в соответствии с ней. Это означает, например, что мы сами, независимо от мнения других, решаем, какие нам нравятся фильмы, книги, идеи и пр.

Честность и ответственность за свои действия. Вместо того чтобы делать вид и давать ответы, рассчитывая доставить кому-то удовольствие или самому произвести хорошее впечатление, нам следовало бы честно искать ответы в себе. Каждый раз, делая так, мы обращаемся к своему внутреннему «Я».

Суждение. Первые четыре способа самоактуализации помогают развить в себе способность делать «лучший в жизни выбор», учат доверять своим суждениям и инстинктам, действовать согласно им. Маслоу был уверен: следуя своим инстинктам, мы можем принимать более точные и правильные решения не только в серьезных делах, таких как женитьба или карьера, но и в более простых, без которых, однако, тоже не обойтись: какая пища нам подходит, как обустроить свой дом, какие произведения живописи, музыки, литературы нам ближе.

Саморазвитие. Самоактуализация — непрекращающийся процесс развития наших возможностей. Это значит, что нам следует использовать свои способности и «хорошо делать то дело, которое мы избрали, которое хочется делать». Но большой талант или развитый интеллект — это не то же, что самоактуализация; многим одаренным людям не удается полностью реализовать свои способности, хотя другие, возможно, менее талантливые, добиваются очень многого.

Вершинные переживания. Это краткие моменты самоактуализации, в которые мы особенно цельны и собраны, у нас появляется ощущение более глубокого знания о себе и мире. Наши мысли, действия и чувства представляются нам более ясными и точными. Мы сильнее любим других и ближе их принимаем, наши внутренние конфликты и тревога утихают, нам легче направить свою энергию на творчество.

Отсутствие защиты собственного «Я». Следующий шаг к самоактуализации — ­необходимость распознать защиты нашего «Я»

и в нужный момент вступить с ними в борьбу. Для этого надо хорошо себе представлять, как происходит искажение наших представлений о самих себе и внешнем мире — путем подавления, проецирования или за счет других механизмов психологической защиты.

В своей теории мотивации Маслоу выделяет базовые потребности и метапотребности. Базовые — в пище, безопасности, одобрении, признании и т.п. Метапотребности — в справедливости, доброте, красоте, порядке, единст­ве, то есть потребности личностного роста, самореализации. Именно с последними и работает коуч-консультант.

Самоактуализация — не «вещь», которую можно иметь или не иметь, это — способ сущест­вования, система деятельности и отношений с миром, а не единичное действие. При этом Маслоу отмечал, что самоактуализировавшиеся люди не совершенны и не застрахованы от крупных ошибок. Преданность делу, работе и личным ценностям, стремление достичь цели порой вытесняют другие чувства и по­требности, делают их подчас безжалостными. Свою независимость, свой нонконформизм они доводят до такой степени, что порой поражают окружающих. Кроме того, им не чужды и проблемы «обычных» людей: чувство вины, тревога, печаль, внутренние конфликты и т.д.

Для Маслоу психотерапия может быть эффективной, в первую очередь, потому, что предполагает глубокие и доверительные отношения психотерапевта с пациентом. Как и Адлер, Маслоу считал, что хороший психотерапевт подобен старшему брату или сестре, то есть заботливому и любящему человеку. Но кроме такой модели психотерапии Маслоу предлагал модель, аналогичную «Taoist helper» («даосскому помощнику»): человек предлагает свою помощь, но ни во что не вмешивается. Так работает хороший тренер: он лишь развивает природные данные спортсмена, шлифуя и подчеркивая особенности его индивидуальности. Умелый наставник не пытается заставить всех подопечных следовать единому образцу.

Итак, самоактуализация — процесс, а не конечное явление, это — максимально полное использование своих талантов, способностей, возможностей, осознание и принятие себя, следование своей природе и решение реальных проблем, разных на каждом этапе развития. Это — ответственность человека за собственную жизнь, это — честность перед самим собой. Все очень созвучно задачам, которые ставят и решают клиент и коуч-консультант в ходе совместной работы.

Слушать и слышать

По Карлу Роджерсу (1902—1987), психотерапия предполагает отношение консультанта к клиенту не как ученого к объекту изучения, не как врача к пациенту, а как человека к человеку. Это означает, что консультант принимает клиента со всеми его достоинствами и недостатками, ценит и уважает его как личность, независимо от его положения, поведения или настроения. В то же время и сам консультант имеет право искренне выражать свои истинные чувства.

Роджерс сформулировал основные принципы гуманистической психотерапии: • безоценочное, безусловное позитивное отношение терапевта к клиенту — принятие его таким, какой он есть; этот подход не предполагает не только негативной, но и положительной оценки, ведь оценка есть форма морального суждения, которая подразумевает некие ограничения в поведении, вознаграждение за одни поступки и наказание — за другие; безусловное позитивное отношение дает человеку возможность быть самим собой;

• эмпатия по отношению к клиенту — сопереживание, восприятие консультантом реальных переживаний и актуальных для клиента проблем как своих собственных; при этом соблюдается важное условие «как если бы» и невмешательство в процесс осознания этих переживаний клиентом;

• конгруэнтность как подлинность, открытость, честность консультанта — он осознает свои чувст­ва в каждый момент и открыто транслирует их клиенту; принятие себя — необходимое условие для более искреннего принятия окружающих, и наоборот, принятие человека другими людьми повышает готовность принять самого себя;

• отказ от «директивности» психотерапии — акцент на возможность работы в условиях неопределенности, на слушание клиента и веру в него; в терапии, при которой в центре внимания — личность клиента, подразумевается равенство отношений; они должны быть субъектными, личностными, консультант выступает в роли человека, который содействует или способствует чему-то (фасилитатора), помогает клиенту проявлять лучшие качества, осознавать, понимать и принимать себя; терапевт дает толчок процессу, но не знает ни его конечную цель, ни итог; именно такое принятие неопределенности дает клиенту возможность быть более свободным, аутентичным в процессе консультирования, позволяет увидеть больше альтернатив, расширяет область выбора.

Роджерс обобщил собственную жизненную позицию цитатой из Лао-Цзы, китайского философа IV—III века до н.э.:

«Если я не вмешиваюсь в дела людей, они заботятся о себе сами;

если я не командую людьми, они действуют сами;

если я не читаю проповеди, они совершенст­вуются сами;

если я не навязываю людям свои взгляды, они становятся самими собой».

В терапии по Роджерсу человек сам делает все для того, чтобы решить свои проблемы при минимальном вмешательстве консультанта.

В поисках смысла

Виктор Франкл (1905—1997) — основоположник логотерапии, или экзистенциального анализа. Согласно Франклу, личность уникальна, у каждого человека свои неповторимые жизненные цели и пути их достижения. Задача экзистенциального анализа и логотерапии в том, чтобы помочь ему осознать это, максимально сосредоточиться на своей жизненной цели. Любые ценности рассматриваются с точки зрения отдельной личности, находящейся в уникальной ситуации.

Только следуя своим особым жизненным курсом, человек в состоянии реализовать лишь ему данные возможности. Если же он не ведает, в чем смысл его жизни, тогда самое важное для него — определить свою цель, постараться ­понять своеобразие собственного бытия. Но как оценить внутренние резервы, понять, каким вы должны быть, по сравнению с тем, какой вы есть? Лучше всего, по мнению Франк­ла, на эти вопросы ответил Гёте: «Как нам по­знать себя? Размышляя — никогда, но действуя. Старайтесь исполнять свой долг, и вскоре вы узнаете, что же есть вы. А что же тогда является вашим долгом? Требования каждого дня». Здесь уместно вспомнить и высказывание философа Карла Ясперса: «Человек становится тем, что он есть, благодаря делу, которое он делает своим».

Для коуч-консультанта важно то, что в работе с клиентами Франкл обращал внимание не на симптомы, комплексы и другие отрицательные проявления личности, а напротив — на индивидуальность человека, осознанность его сущест­вования, ответственность за свой выбор и свой путь. Фокус внимания перенесен с прошлого на будущее, с проблем — на возможности, с болезни — на развитие, осмысление собст­венного пути, на определение смысла своей жизни. Терапевт может сопровождать клиента в этом поиске, но не должен навязывать ему направление движения. Благодаря Франклу отношения терапевта и клиента изменились с объектных на субъектные: первый понимает и принимает систему ценностей второго, клиент свободен в выборе и несет за него ответственность.

Экзистенциальная тревога

Ролло Мэй (1909—1994) был убежден, что человек в значительной мере ответствен за то, каков он есть и как складывается его жизненный путь. А работа психотерапевта заключается в том, чтобы помочь людям обрести эту свободу для осознания и реализации своих возможностей.

Мэй считал, что терапевт, сосредоточившись на симптоматике, упускает из виду нечто более важное. Невротические симптомы — лишь способ «убежать» от свободы, показатель того, что человек не использует свои возможности. По мере обретения внутренней свободы невротические симптомы, как правило, исчезают. Но это — побочный эффект, а не главная цель терапии.

Люди ищут смысл своей жизни. Они задают себе (хотя и не всегда сознательно) важнейшие вопросы бытия: «Кто я?», «Стоит ли жизнь того, чтобы жить? Имеет ли она смысл?», «Как мне осуществить свое призвание?» Склонность если не к систематическим размышлениям на эту тему, то, по крайней мере, к переживанию подобных проблем — одно из универсальных свойств человеческой натуры.

Мы живем в век тревоги. Мэй различал два ее вида: невротическую и нормальную (конст­руктивную). Если первая наполняет человека чувством ужаса, страха, беспомощности, то вторая увеличивает ценность и осмысленность его переживаний и творческих возможностей. Расти и пересматривать свои ценности, чувст­вовать себя более независимым — значит испытывать нормальную (конструктивную) тревогу. Мысли о том, что рано или поздно человек не сможет больше действовать и творить, заставляют его ответственнее относиться к времени, делают каждую минуту яркой и неповторимой.

Творческий потенциал человека и подверженность тревоге связаны с его уникальной способностью понимать несоответствие ожиданий и реальности. Если его деятельность продуктивна, стремления не противоречат действительности, а служат средством ее творческой трансформации, этот разрыв постоянно сокращается, потому что ожидания и реальность все сильнее сближаются. А это надежный способ преодоления тревоги. Именно такая конструктивная экзистенциальная тревога и заставляет действовать современных предпринимателей.

Свобода здорового человека заключается в его способности пользоваться открывающимися возможностями, расширять сферу своей деятельности, смело встречать потенциальные угрозы и преодолевать их.

По мнению Мэя, терапевту следует установить доверительные отношения с пациентом. Это поможет клиенту лучше понять себя, возможно, бросить вызов собственной судьбе, отчаянию, тревоге, чувству вины. Должна состояться встреча один на один неповторимых личностей — терапевта и пациента.

Каким образом терапевт помогает пациентам стать людьми свободными и ответственными? Мэй не давал конкретных рецептов, так же, как коуч-консультант не предлагает определенного­ набора техник и приемов «на все случаи», а апеллирует к личности клиента, ее уникальным качествам и опыту.

От сценария к свободе

Эрик Берн (1910—1970) известен как основатель транзактного анализа (ТА). Он ввел в обиход психотерапевтов такие понятия, как «модель состояний “Я”», «сценарий жизни», «автономия», «контрактный метод», «открытая коммуникация».

Модель состояний «Я» — это совокупность поведения, мыслей и чувств как способ проявления нашего «Я» в данный момент.

Модель ТА описывает три состояния «Я». Если я веду себя, мыслю и чувствую «здесь и сейчас», реагирую на происходящее вокруг меня, реализуя весь потенциал взрослой личности, я нахожусь в состоянии «Я» Взрослого. Временами я дейстую, мыслю и чувствую, копируя одного из родителей или других людей, которых воспринимал как родителей. В этом случае я нахожусь в состоянии «Я» Родителя. Возвращаясь к детскому поведению, мышлению и чувствам, я пребываю в состоянии «Я» Ребенка. Все эти три состояния «Я» обязательно присутствуют в нас, и каждое по-своему ценно.

«Я» Ребенка проявляется в словах «Хочу! Интересно! Вот здорово!». У ребенка широко открыты глаза, в нетерпении он подпрыгивает на месте. Детское состояние — источник любого желания и творчества, подчинения и непо­слушания, обид и капризов.

Родитель многое умеет и на многое имеет право: учить и наставлять, наказывать и миловать, опекать или лишать поддержки. Он — главный, действует «сверху», может быть авторитарным и категоричным или заботливым и добрым. Основные признаки состояния «Я» Родителя: руки «в боки» или скрещенные на груди, указующий перст, покачивание головой, хмурые брови, слова «Плохо!», «Ты не прав!», «Ты должен!», «Отвечай!», одобряющее похлопывание по плечу, реплики «Отлично!», «Молодец!».

В состояние «Я» Взрослого мы переходим, когда должны объективно оценивать факты, ситуации, принимать решения, ставить цели и добиваться их. Взрослый общается на равных. Его отличает холодный расчет. Эмоции не учитываются. Главное — здравый смысл. Взрослый живет в каждом из нас, как это ни странно, с детства. Когда он говорит в нас, мы уравновешены и готовы к сотрудничеству.

Общение с людьми может строиться по-разному. Все зависит от нашего психологического состояния, от темы общения и — что очень важно — от того, бескорыстны ли мы или мы хотим чего-то добиться от собеседника. При этом включаются разные актуализирующие то или иное состояние психологические механизмы с характерными для каждого языком слов и жестов, поступками.

Любой из нас — скопление стереотипов, обусловленных спецификой воспитания. И одновременно в каждом есть нечто такое, что толкает на спонтанные поступки и действия, обусловленные детскими «хочу» или «не хочу» (эмоции, импульсы и т.д.). Мы пытаемся соотносить «хочу» и «должно», и те, кому это особенно удается, гармоничнее других вписываются в окружающий мир, производят впечатление людей разумных и преуспевающих.

Сценарий жизни. В детстве каждый пишет свой сценарий жизни, причем зачастую под диктовку родителей. Он во многом обусловлен образованием, культурой и личным опытом, у него есть начало, середина и конец. Основной сюжет мы придумываем в раннем возрасте — еще до того, как научились говорить, а позже лишь добавляем детали. К семи годам сценарий в основном готов, а пересмотрен он может быть уже в юношестве. Став взрослыми, мы обычно не осознаем, что написали для себя сценарий жизни, тем не менее в точности ему следуем, даже если он оказывается неудачным.

Мы меняемся, когда осознаем, что сценарий устарел. Но часто для этого нужен некий Другой, тот, кто поможет понять и преобразовать деструктивную схему адекватно и устойчиво.

Автономия. Техника транзактного анализа должна помочь людям достигнуть автономии, для которой характерны осознание, спонтанность и способность к близким эмоциональным отношениям. Автономия предполагает и­ умение решать проблемы, в том числе — корректировать стратегии поведения, используя все ресурсы взрослой личности.

Открытая коммуникация. Берн считал, что клиент и терапевт должны иметь полную картину того, как продвигается их совместная работа. Это вытекает из основного постулата ТА, согласно которому все люди «нормальные» — «о’кей», по выражению Берна — и каждый человек способен мыслить самостоятельно. В практике ТА клиент может видеть записи терапевта, которые сделаны на понятном ему языке.

Контрактный метод. Терапевт и клиент несут взаимную ответственность за изменения, которых хотят добиться. Они находятся в равном положении: терапевт не обязан делать что-либо для клиента, а тот и не ждет этого. Поскольку в процессе изменений участвуют оба, каждый должен четко представлять себе свою роль — поэтому заключают контракт. Он определяет меру ответственности каждой стороны. Клиент говорит о том, чтó он хочет изменить и что собирается сделать для этого. Терапевт подтверждает свое желание работать с клиентом для достижения поставленной цели, обязуется использовать все свои ­профессиональные навыки и заявляет, какую компенсацию хочет получить за свою работу.

Важно отметить, что психотерапия по Берну должна происходить на уровне Взрослый — Взрослый. Цель в том, чтобы научиться выделять состояния Взрослого как в собственном сознании и поведении, так и в сознании и поведении других, добиваясь общения Взрослого со Взрослым, причем честного и доброжелательного.

Берн верил, что в каждом из нас живет принц или принцесса. «Принц внутри нас» — это значит, что все хорошо, мы в гармоничном состоянии, прекрасно себя чувствуем, нас понимают и мы понимаем других. Все «о’кей»! Ты и я, мы оба — ценные, значимые, достойные люди. Я принимаю себя таким, какой я есть, а тебя — таким, какой ты есть, даже тогда, когда мне не нравится то, что ты делаешь. Я принимаю тебя, хотя твое поведение может мне и не нравиться. Я не подстраиваюсь под тебя, а ты — под меня. Мы — равные величины, даже если обладаем разными достоинствами. К этому должен стремиться коуч-консультант в работе с клиентами.

Берн считал главным помочь нам анализировать характер нашего общения, мысли, интонации, выражения, поступки применительно именно к целям нашего общения, осмысливая их истинную суть и восприятие собеседником.

Транзактный анализ дает нам простые, как все гениальное, речевые формулы, с помощью которых мы можем понять особенности наших взаимоотношений с самими собой и окружающими. Наряду с другими направлениями психотерапии, в основе которых — вера в возможность развития человека, транзактный анализ апеллирует к нашей способности понимать и желанию измениться, не касаясь при этом ни нашего бессознательного, ни экзистенциальных причин того, почему мы стали такими, какие мы есть. Поэтому в коуч-консультировании ТА незаменим при работе над жизненными сценариями, анализе межличностных конфликтов и при работе по адекватному позиционированию.

Очевидно, что изучение постулатов великих психотерапевтов имеет не только теоретическое, но и огромное практическое значение для всех нас, вне зависимости от профессии. Ведь сформулированные ими «правила» помогают нам взаимодействовать с людьми: консультанту — с клиентами, руководителю — с сотрудниками, да и всем нам — друг с другом.