Откуда берется самонадеянность и в чем
ее опасность?

«Я могу встать посреди Пятой авеню и кого-нибудь пристрелить и все равно не потеряю ни одного избирателя», — хвалился Дональд Трамп, выступая перед группой своих сторонников из штата Айова. Это заявление выглядит дико — даже на фоне богатой на эпатажные выходки предвыборной гонки.

В одной из своих недавних статей журнал Politico назвал Трампа «американским Сильвио Берлускони». Издание сравнило кандидата в президенты с яркой и противоречивой фигурой бывшего итальянского премьера, который однажды во всеуслышание провозгласил себя «величайшим политическим лидером в Европе и мире».

Позже примерно в том же ключе прозвучало высказывание печально известного авантюриста от фармацевтики Мартина Шкрели. Этот бизнесмен («самый ненавистный человек в США», как его называют) прославился тем, что поднял цену на препарат, прописываемый новорожденным детям и ВИЧ-инфицированным, с $13,50 до $750. После напряженных слушаний в Конгрессе он не преминул самодовольно похвастаться в чате: «Вам не удастся перетроллить величайшего тролля всех времен и народов».

Читайте материал по теме: Эмоциональный интеллект: учимся общаться с невыносимыми людьми

Дерзость ли это или высокомерие? Однако нельзя не признать, что таким людям, как Трамп, Берлускони и Шкрели, уверенности не занимать. Более того, их поразительное и несгибаемое самодовольство относится к числу тех головоломок, над которыми психологи бьются уже не первый десяток лет.

Как подобная самонадеянность живет и процветает? В своей статье в журнале Nature биолог-эволюционист Доминик Джонсон и политолог Джеймс Фаулер отмечают: «Чрезмерная самоуверенность ведет к неправильным оценкам, нереалистичным ожиданиям и авантюрным решениям. Все еще остается загадкой то, как эта ложная убежденность эволюционирует или остается стабильной в конкурентной борьбе с абсолютно точными и объективными представлениями». Как подсказывает логика, в таких случаях неизбежное столкновение с реальностью должно приводить к заслуженной расплате.

Однако этого не происходит. Именно поэтому, когда Трампу не удалось (пока) заполучить статус кандидата на должность президента от Республиканской партии, он обвинил во всех своих неудачах «грязную» и «мошенническую» систему. Шкрели же после своего слушания в Конгрессе (на котором он, не скрывая насмешки, отмахивался от всех вопросов Пятой поправкой) назвал допрашивающих его членов палаты представителей «имбецилами». А никем непревзойденный Берлускони как-то заявил, что он «Иисус Христос от политики», которого несправедливо преследует «раковая опухоль» итальянского правосудия. Самоуверенность не покидала его даже в 2011 году, когда против него были выдвинуты обвинения в организации оргий с участием несовершеннолетних проституток. Тогда он шутил: «Когда женщин спросили, хотят ли они заняться со мной сексом, 30% ответили утвердительно, а 70% воскликнули: “Что, опять?”».

Почему же самонадеянные люди остаются в счастливом неведении по поводу собственных ограниченных сил и возможностей?

Новое исследование наконец-то приоткрыло завесу этой тайны. Социопсихологи Джойс Эрлингер, Эйнсли Митчам и Кэрол Двек решили, что ответ может скрываться в той слепой вере, которую самоуверенные люди испытывают в отношении «данности» своего характера и способностей. За несколько десятков лет исследований Двек с коллегами выяснили, что некоторые индивидуумы считают личные качества и интеллект величинами относительно неизменными (дескать, мы от рождения наделены определенными способностями и ничего уж тут не поделаешь). В то же время есть люди, которые убеждены, что, приложив усилия и опыт, их можно развивать и преображать.

Эти представления существенно сказываются на том, как мы воспринимаем самих себя и окружающих, на нашей (не) способности к обучению. Например, люди с закостенелым «научным» типом мышления куда больше склонны доказывать или демонстрировать свой высокий уровень интеллекта, чем искать возможности для его улучшения.

Эрлингер и ее коллеги предположили, что самонадеянность может быть еще одним скрытым аспектом статичного образа мыслей. В рамках одного эксперимента студентам предложили решить ряд задач, различающихся по сложности. Затем их просили угадать, на сколько вопросов они ответили правильно. Участники с закостенелым мышлением действительно оказались излишне самонадеянными — их прогнозы более чем на четверть превышали реальные оценки. Те же, кто был более гибким, переоценивали свои силы всего на 5%. Получается, что вера в неизменность своих способностей мотивирует людей на их завышение.

Однако в стремлении разобраться, почему этот феномен устойчиво сохраняется, Эрлингер и ее команде пришлось копнуть глубже. Когда они понаблюдали за тем, как именно участники эксперимента работали над тестом, они увидели, что студенты с закостенелым типом мышления потратили больше времени на простые задачи и меньше — на сложные. Иными словами, они брались только за те вопросы, которые укрепляли их самоуверенность и раздутое самомнение, а все остальное старались всячески игнорировать. Вот уж точно, гордыня до добра не доводит.

Читайте материал по теме: Признаки того, что вам недостает эмоционального интеллекта

Эта закономерность подтверждается и в другом исследовании, где подобный склад ума связывается с целым рядом негативных последствий. Те, кто верит в неизменность своих способностей, склонны избегать трудностей, отступать, столкнувшись с неудачами, и занимать оборонительную позицию, когда оспаривают их точку зрения. Они часто спешат с выводами и мыслят стереотипами, более мстительны после конфликтов и жестоки по отношению к своим оппонентам.

К тому же наши данные говорят о том, что эти люди неправы — личные качества и способности представителей нашего вида на самом деле очень даже подвижны. Это, конечно, не значит, что в человеке нет ничего стабильного и неизменного. Тем не менее исследования психологов об особенностях личности доказали, что характер сильно меняется с возрастом, а коэффициент интеллекта может значительно увеличиться, если предоставить испытуемому благоприятные условия для обучения. Разумеется, процесс этот не бесконечен и имеет свои пределы, однако нет никакого сомнения, что опыт и старание способны менять людей.

Впрочем, стоит признать, что при определенных обстоятельствах самонадеянность также может пойти на пользу. Например, некоторые исследования показывают, что самоуверенные личности, как правило, имеют более высокий общественный статус, а окружающие считают их более способными (по крайней мере, в краткосрочной перспективе). Джонсон и Фаулер утверждали (и приводили убедительные тому доказательства), что в условиях незначительного риска и потенциально высокой выгоды самоуверенность становится преимуществом. Представьте себе весьма неказистого и ничем не примечательного петуха, который распушил свои перья перед курицей в надежде на взаимность — даже попытка ее привлечь кажется с его стороны смелостью, но подумайте, а, собственно, что ему терять?

Выходит, что такие люди, как Трамп, Берлускони и Шкрели, упиваются своей самонадеянностью отчасти и потому, что им это сходит с рук. Мы принимаем их заносчивость за подлинный талант. Как предупреждает Томас Чаморро-Премузик в своей замечательной книге «Уверенность», нет более надежного способа составить ошибочное представление о человеке, чем судить о нем по его уверенности. Например, вы же знаете, что все жирафы — млекопитающие, но не все млекопитающие — жирафы? Так же и здесь: люди с высокими способностями обычно излучают уверенность, но при этом большинству самоуверенных людей на самом деле нечем похвастаться.

Не стоит относиться к уверенности как к быстрому и простому индикатору опыта и знаний. Необходимо все-таки напрячь свои мозги и взглянуть на реальный послужной список тех идей и свершений, что стоят за тем или иным человеком, прежде чем принять решение, кого принять на работу, а кого нет, наделить полномочиями или (не дай Бог!) избрать президентом страны. Если самоуверенные люди никогда ничему не учатся, то это не значит, что и нам этого делать не следует.