Мужик из
военной системы

Строгий женский голос потребовал: «Документы давайте». Соколов расстегнул толстую кожаную папку, достал стопку аккуратно скрепленных бумаг и протянул их в окошко с надписью «Подача документов».

— Что делать будем? — вновь раздалось из окошка.

— Понимаете, мы детская стоматологическая клиника, крупная сеть. «Зубик.ру», может, знаете… — с воодушевлением начал рассказывать Соколов.

— Кто вы, — перебила Соколова невидимая женщина, — совершенно не важно. Я вас спрашиваю про здание. Что делать будем?

— Так я и говорю, — не смутился Соколов, — нам нужно кабинеты устраивать, детские игровые комнаты, рекреации. В общем, перепланировка нужна. А особняк старый, начало прошлого века…

— Все понятно. Обследование и экспертиза сооружения с целью выявления технического состояния. Ждите.

«Как при Совке, — подумал Соколов. — Дешево и сердито». Через некоторое время из окошка показался бланк договора.

— Подпишите, где галочка, — скомандовал голос.

Соколов огляделся: ручки нигде не было, — и снова полез в папку.

— Вот, возьмите, — проявила неожиданное радушие строгая женщина. — По-соседски.

— По-соседски?! — удивился Соколов и нагнулся, чтобы заглянуть в неудобно расположенное окно. Там сидела маленькая пожилая женщина в толстых очках.

— А что вы удивляетесь? Думаете, в центре никто не живет уже? Думаете, там одни офисы? Ошибаетесь, молодой человек. Я на соседней улице живу, мимо вашего особняка каждый день хожу. Хотя там, кажется, банк — а вы говорите больница какая-то.

— Так банк съехал. Не заметили? Теперь там мы будем, зубная клиника, — рассказал Соколов и с улыбкой добавил: — Приводите внуков, скидочку сделаем.

— Нет у меня внуков, — буркнула чиновница. — Мы рассмотрим ваши документы и направим на объект инженеров. Ждите, вам позвонят.

Встреча в особняке

— Санек, вот это встреча! А я думаю: Соколов — не Соколов?! Вроде Соколов, но седой весь! Во дела! — возбужденно тараторил мужчина в ярко-оранжевой строительной каске с надписью «МосЭкспертПроект».

— А ты, Паш, можно подумать, не седой, — улыбнулся Соколов. — Мы ж не мальчики уже. Кстати, седина красит мужчину.

— Это точно, — радостно согласился Павел. — Мы с тобой, Сань, с института, небось, не виделись. Сто лет уж прошло.

— Ну не сто, но лет 25 точно, — прикинул Соколов.

— Сань, слушай, давай я ребят отпущу, мы ведь уже закончили. И мы с тобой спокойно пообщаемся, — предложил Павел и тут же спохватился: — У тебя время-то есть?

— Конечно, давай. Тут в одной комнате в подвале мебель осталась, банк почему-то не вывез. Пойдем туда, посидим. Расскажешь заодно, что ваша экспертиза показала.

— Идет, — кивнул Павел и, махнув Соколову рукой: мол, ты иди, я догоню, — направился к своим коллегам — инженерам, упаковывавшим оборудование в углу огромного пыльного зала.

Через пять минут бывшие однокурсники сидели в тесной душной комнате на цокольном этаже особняка. Сквозь маленькое, словно половинчатое окно, расположенное под самым потолком, пробивался тусклый осенний свет, освещая скудное убранство каморки. В банковские времена здесь, вероятно, был «офис» охранников: на столах виднелись следы от мониторов, в углу стоял внушительный сейф с распахнутой дверцей, а рядом — потертый кожаный диван и пара покосившихся стульев.

— Ты, значит, в «МосЭкспертПроекте» работаешь, — заключил Соколов. — Ну и как тебе там? Мы с вашей конторой первый раз сотрудничаем: у клиники сейчас установка на экономию, а у вас цены уж больно привлекательные.

— Да, что есть то есть: берем мы умеренно. А так у нас ничего, работать можно. Заказов много, коллектив нормальный — большинство, кстати, из нашего с тобой института, некоторых ты даже знаешь. Почти все кандидаты наук — я тоже, между прочим, — гордо улыбнулся Павел. — Есть свои минусы — это понятно: где их нет? Начальника вот нового поставили — сомнительный такой мужик, в нашем деле, похоже, полный ноль. Ну да ладно, что я все о себе да о себе. Ты-то что? Как в стоматологии оказался?

— Ну я ж не доктор, Паш.

— Да шучу я, шучу. Просто не думал, что в зубной больнице нужен замдиректора по строительству.

— У нас не больница, а сеть клиник. Мы в тридцати городах, между прочим, работаем. В одной только Москве у нас пятнадцать адресов — этот особнячок шестнадцатым будет. Так что, сам видишь, для меня тут дел полно — строимся, ремонтируемся, расширяемся, перепланировку проводим: у нас же особые требования к помещениям. Я тут уже пять лет, и работы все больше и больше, а темпы всегда — авральные. Кстати, о темпах: как думаешь, сколько вам времени понадобится? Когда можно будет заключение получить?

— Ну ты, Сань, даешь, — удивился Павел. — Ты же строитель, должен знать, что такие дела быстро не делаются. Надо еще лабораторные испытания провести…

— Паш, не затягивайте, а? Я, как ты верно заметил, строитель, поэтому кое-чего понимаю. Этот особнячок я сам нашел и тщательно его осмотрел. Визуально все в порядке — банк тут в свое время серьезный ремонт сделал, все укрепил. Так что проблем, думаю, возникнуть не должно. Пары недель вам хватит?

— Одно дело ремонт, и совсем другое — перепланировка. Но, в общем-то, ты прав, видимых дефектов и деформаций мы не обнаружили, вскрытие конструкций тоже ничего криминального не показало. И все-таки для перепланировки укрепление потребуется — хотя, скорее всего, несущественное. Так что да, мы попробуем уложиться в пару недель. Надеюсь, все пройдет гладко.

— Ну тогда по рукам, — обрадовался Соколов. — Ты телефон оставь, я тебе ближе к делу звякну. Лады? Ну, все! Рад был повидаться!

Особое мнение

— Алло! Паш, что у вас там творится? — голос Соколова звенел от негодования. — Мне начальство голову скоро свернет. Почти месяц прошел, а заключения все нет. Сколько я тебе могу названивать? В чем проблема? Ты же говорил, все нормально, осложнений не будет.

— Я надеялся, что будет нормально, — стал оправдываться Павел. — Здание у вас в приличном состоянии, и для той перепланировки, которую вы запроектировали, объективно нужно лишь незначительное усиление конструкций. Поставить две колонны — и все, можно рушить перегородки. Мы так в заключении и написали.

— Паш, я это уже слышал. И принял к сведению, между прочим. Мы все распланировали: материал закупили, рабочих наняли. А главное — сроки утвердили. Теперь, если мы вовремя не закончим, мне капец. Но из-за вас мы, похоже, со всеми сроками пролетаем.

— Сань, понимаешь, тут такое дело. Помнишь, я тебе про нашего начальника нового говорил? Ну про завотделом экспертиз и заключений. Не помнишь? Ну, не важно. Так вот проблема в том, что он наше заключение не подписывает. А без его подписи, как ты догадываешься, мы ничего не можем.

— Не понял, — удивился Соколов. — Что значит «не подписывает»? Денег хочет? Не проблема. Скажи, сколько, — мы поднесем. Что ж ты раньше молчал?

— Если б все было так просто! Наш Борисов — человек принципиальный, старой формации. Денег не берет.

— Что же он тогда берет? Борзых щенков что ли? — Ничего он не берет, — вздохнул инженер. — Просто у него вечно на все свое мнение. Чаще всего — отличное от нашего. И если мы с ним не соглашаемся, он ничего не подписывает.

— Бардак, — заключил Соколов. — И какое же у него мнение на этот раз?

— На этот раз он уверен, что двух колонн для усиления конструкций недостаточно. Что там нужно менять несущие балки. А это, сам понимаешь, уже совсем другой расклад...

Соколов озадаченно молчал. Это, и правда, был совсем другой расклад.

— Такие дела, — обреченно подытожил Павел.

— Ясно, — отрезал Соколов. — Жди меня на работе, никуда не уходи. Я сейчас приеду.

План атаки

Мелкий осенний дождь моросил с самого утра. Очертания серого блочного здания, два этажа которого ­занимал «МосЭкспертПроект», едва проступали сквозь тоскливую морось. Соколов с трудом нашел щель между припаркованными на обочине автомобилями и кое-как втиснул в нее свой громоздкий внедорожник. Открывать зонт не хотелось, и Соколов, чертыхаясь и неловко прыгая через лужи, быстро двинулся в сторону подъезда. На проходной оказалось, что пропуск ему никто не заказал, пришлось звонить Павлу, ждать, потом блуждать по мрачным коридорам в поисках Отдела экспертиз и заключений. Наконец эта часть квеста была пройдена, и Соколов потянул на себя тонкую фанерную дверь. В комнате стоял дым коромыслом и возбужденный гул голосов. Соколов поискал глазами Павла и, не найдя его, заглянул за массивный стеллаж, заставленный пухлыми папками. «Застеллажная» часть комнаты оказалась основной — там, среди других сотрудников, нашелся и Павел.

— Наконец! — Соколов подошел к столу бывшего однокурсника. — Народу у вас тут! И что, все кандидаты наук? — Большинство. Да ты садись, чего стоять-то? — улыбнулся Павел и повернулся к соседу: — Лех, ты вроде домой собирался? Дай стул, а?

— Ну рассказывай, — сходу потребовал Соколов, сев на «Лехин» стул.

— Понимаешь, это у нас теперь обычное дело, — начал рассказывать Павел. — Мы с ребятами едем на объект, проводим экспертизу: конт­рольные замеры, инструментальное обследование, лабораторные испытания — все как положено. Делаем заключение... Причем, ты пойми, у нас над одним заказом меньше трех инженеров никогда не работает, а, если появляются какие-то вопросы, сомнения, мы всегда друг с другом советуемся. Если надо, повторно выезжаем на объект — уже с другими экспертами. Короче, перестраховываемся по полной программе. Еще ни разу не было, чтоб мы в расчетах ошиблись! Клиенты у нас всегда довольны, сроки мы всегда соблюдаем... То есть соблюдали...

Вокруг Пашиного стола начали собираться коллеги: тема разговора, очевидно, волновала многих.

— Ага, — послышались голоса, — где те благословенные времена...

— А сейчас, как я тебе уже сказал, у нас новый завотделом. Вот уже три месяца как. Вояка какой-то.

— Да нет, не вояка, — поправил Павла кто-то из коллег, — просто он к нам из «Мосвоенпроекта» пришел. Он там начальником какого-то отдела был.

— Проектного. А вообще он из Сибири откуда-то... — вступил в разговор молодой сотрудник.

— Какая разница, откуда он? Главное, мужик из военной системы пришел, — перебил его Павел и, повернувшись к Соколову, стал объяснять: — Понимаешь, у них там совсем другие нормативы и требования. И он на них до сих пор ориентируется. Переубедить его невозможно — характер у мужика убойный: только он знает, как правильно. И не важно, что мы тут по 20 с лишним лет сидим и уже собаку съели на этих экспертизах. Он сказал, что усиления конструкций недостаточно — как в твоем, Сань, случае, — и точка: исправляйте, или я не подпишу.

— То есть, я так понимаю, это не первый случай, — уточнил Соколов. — И как вы обычно поступаете? — Ну как-как? — вновь подал голос кто-то из инженеров. — Сначала пытались спорить, доказывать что-то. Всем отделом к нему ходили. А ему хоть бы хны. Потом махнули рукой, стали соглашаться — заключения-то надо выдавать. Но мы видим, что клиенты недовольны: отдать деньги за экспертизу, чтобы потом получить такое! Были случаи, когда они отказывались от покупки зданий потому, что предполагаемый ремонт требовал нереальных вложений. Или другая крайность — некоторые плевали на нашу филькину грамоту и вообще ничего не укрепляли. У меня была пара таких заказчиков. И что вы думаете — у одного действительно произошло обрушение.

— У вас с таким начальником скоро заказов не останется, — со знанием дела заявил Соколов.

— Это вряд ли, — покачал головой Павел. — Даже наоборот, Борисов привел к нам целую толпу военных клиентов, от Минобороны. Они-то как раз всем довольны. Так что от заказчиков у нас отбоя нет. Но проб­лема не в этом.

— Ладно, это уже совершенно не мое дело. А с нашей экспертизой что?

— Тут у нас затык вышел, — признался Павел. — Последнее время мы с Борисовым особо не спорим, соглашаемся во всем. Сам понимаешь: себе дороже. Но твой случай особый. Во-первых, я тебе обещал все сделать по уму; во-вторых, ты сам строитель, видишь, в каком состоянии здание. Ну и потом, речь же шла о двух колоннах — и мы все уверены, что большего усиления не требуется, — собравшиеся вокруг стола инженеры дружно закивали. — А тут такое: мол, менять балки, и все тут. В обычной ситуации мы бы плюнули — но тебе я такую свинью подложить не могу. Так что мы ­­в ­замешательстве: без подписи Борисова экспертного заключения не выдать, а подпишет он только свою версию. Вот такие у нас проблемы, Санек...

— А директор ваш в курсе? — А как же?! — усмехнулся Павел. — Мы к нему ходили, жаловались. Но это без толку: Борисов к нам клиентов приводит, да и имя у него громкое. А что он дурак упертый, никого не волнует. Хочешь, сходи к нему сам — от лица недовольных клиентов, так сказать. Или к Борисову сходи. Только, уверен, ни к чему это не приведет...

— Ясно, — кивнул Соколов и задумался, глядя в угол. Вдруг лицо его просветлело. — А знаете что, соберите-ка мне пяток таких вот примеров, про которые вы рассказывали, — ну типа моего. Попробуем статейку про это дело тиснуть. У меня жена в МК работает — а там любят всякие «скандалы, интриги, расследования». Посмотрим, что на это ваш директор скажет. Главное, вы ему газетку подсуньте.

— Кла-а-асс! — протянул молодой сотрудник. — Вот это я понимаю, подход!

— Только действовать надо быстро, у меня времени нет. Сегодня соберите и пришлите мне примеры, завтра сделаем статью, послезавтра она выйдет — и сразу несите ее к директору. И не забудьте про мое заключение. Если через три дня проблема благополучно не разрешится, будем думать дальше. Сами понимаете, время и деньги потрачены, уходить от вас нам крайне не выгодно...

Мысли в темноте

В кабинете директора «МосЭкспертПроекта» было темно. В окно барабанил нескончаемый дождь. За большим столом красного дерева сидел солидный мужчина средних лет — полный, лысоватый, с залихватскими, почти гусарскими усами. Обхватив голову руками, он раскачивался из стороны в сторону и что-то бормотал.

«Столько фактов... Удар по репутации... Какая подлость! — шептал он. — Да еще эти намеки! Пыль патриарха за 20 миллионов припомнили зачем-то!» Мужчина потянулся к настольной лампе, и стол озарил теплый приглушенный свет.

«Что они тут пишут? — снова забормотал он, приблизив лицо к лежавшей на столе газете. — “Экспертиза становится для клиентов невыносимым бременем...”, “Без году неделя зав­отделом из далекой Сибири... вершит самоуправство...”, “заказчики стонут, сотрудники готовы разбежаться...”, “приводит к катастрофам с человеческими жертвами...” Ну это уже слишком! А заголовок какой выдумали: “Произвольная экспертиза”. На что это они намекают?»

Директор «МосЭкспертПроекта» широким жестом смахнул со стола газету и выключил свет.

«Теперь точно придется что-то делать. Но что? Не увольнять же Борисова. Он отличный управленец, привел к нам целый класс новых клиентов. Да и в профессиональных качествах его я никогда не сомневался. Хотя... Раз столько случаев тут описано, может, он, и правда, не лучший специалист. Да и ребята из его отдела приходили, жаловались... Жаль, нельзя отстранить его от экспертизы. Завотделом — это всегда и эксперт, и менеджер в одном флаконе. Уволить его? Нет, это слишком... Как же тогда быть? Ведь речь идет о репутации компании...»

Как поступить директору института? Ситуацию комментируют эксперты.

Анатолий Александров, ректор МГТУ имени Баумана.

Ситуация в «МосЭкспертПроекте» не уникальна, подобные конфликты случаются в самых разных отраслях. Нередко руководитель, будучи толковым и полезным менеджером, в основной дисциплине подразделения разбирается лишь отчасти, и это вредит делу и вызывает неприятие подчиненных.

В бизнес-кейсе заведующий отделом экспертизы Борисов предъявляет завышенные требования к конструктивным решениям. На него возложена функция подписывать экспертные заключения, и он выполняет ее, руководствуясь техническими нормативами министерства обороны, с которыми хорошо знаком. По строительным нормам для гражданских объектов он работал мало и поэтому в этой области не обладает высокой компетенцией.

Я вижу здесь два возможных решения, и выбор между ними нужно делать, руководствуясь критерием совокупной долгосрочной выгоды для компании. Эта выгода определяется ростом ценности услуг компании для всех потенциальных клиентов на долгосрочном горизонте планирования.

Поэтому прежде всего нужно выяснить общий масштаб деятельности «МосЭкспертПроекта» и то, в какой пропорции разделены гражданские и военные заказы. Если масштаб достаточно велик, нужно разделить отдел экспертизы на два подразделения: гражданское и для объектов Минобороны. Борисов проявит свои сильные стороны в «военке», а гражданскими заключениями займется другой отдел.

Второе решение: снять с Борисова обязанность подписывать экпертные заключения, но использовать его коммерческие навыки и репутацию среди части клиентов. Для этого надо перевести его на другую должность: например, сделать начальником экспертного управления.

Елена Кушелевич, партнер Accenture, руководитель Практики управленческого консалтинга для подразделения «Природные ресурсы. Нефть и газ».

В описанной организации больше всего удивляет пассивность генерального директора. Он, что называется, берег свой покой до последнего, не вмешивался, отстранялся от проблемы и, по-видимому, думал только о денежных потоках и собственном удобстве.

Страусиная позиция генерального директора тем более непростительна потому, что он не в первый раз слышит о том, что новый руководитель «не разбирается». Возможно, директор не хотел вникать в суть разногласий, раз с его точки зрения все шло неплохо, клиенты приходили, бизнес развивался. Он попросту проспал конфликт внутри коллектива и не заметил недовольства части клиентов. Привлечь его внимание удалось только через прессу.

Из рассказа не следует, что Борисов, пришедший в «МосЭкспертПроект» из военной системы, абсолютно некомпетентен. Бывают ситуации, когда во главе подразделения оказывается человек совсем без знаний в этой области, но это не тот случай. Никто не отрицает его опыта, просто он несколько «перпендикулярен» подходам, сложившимся в организации. Поэтому прежде всего необходимо организационно развести две экспертизы, которые сложились в рамках одной компании. За первой оставить гражданские объекты, а во второй сосредоточить военные заказы. Так можно преодолеть объективную проблему — существование различных нормативов, предотвратить прямые столкновения двух школ, избежать публичных разборок.

Разделение функций по типам клиентов позволит сохранить оба типа заказчиков, что важно для дальнейшего развития бизнеса. Вдобавок сократятся сроки рассмотрения, а для гражданских объектов, может быть, удастся ввести особый, срочный порядок заключений.

Когда параллельно с Борисовым появится второй начальник отдела — гражданских экспертиз (возможно, из числа его бывших подчиненных), это будет разрешением конфликта для всех, кроме, быть может, самого Борисова. Он, конечно, поймет, что его лишили большой части заказов. Поэтому генеральный директор должен будет объяснить ему ситуацию, описать стратегию, объяснить причину изменения организационной структуры, постараться обеспечить его лояльность компании — ведь Борисов ценный сотрудник! Есть и другое решение: перенести право подписи на уровень выше. Генеральный может передать право подписи своему заму, который будет принимать окончательное решение.

Третий путь: директор объяснит Борисову, что он должен делегировать часть своих полномочий и доверить право окончательной подписи кому-то из отдела. Но, насколько я понимаю, люди из отдела экспертиз, хотя они и кандидаты наук, не смогли убедить Борисова в своей компетентности. Возникла проблема в коммуникации, стороны не слышат аргументов друг друга. Борисов обеспечивает приток денег в «МосЭкспертПроект», но ведь клиенты приходят и уходят очень быстро, особенно в экспертной области.

Генеральному директору давно уже следовало собрать коллектив, возможно, вместе с ключевыми заказчиками. А для снижения репутационного ущерба я бы рекомендовала публикацию в прессе: гендиректор расскажет, что компания развивается и заботится о клиентах, и поэтому созданы специальные подразделения, которые ориентированы на потребности и требования разных типов заказчиков.