Сколько денег мир на самом деле
задолжал Китаю?

Роль Китая в мировой торговле общеизвестна и представляет собой предмет политических споров. А вот растущее влияние Поднебесной на мировой финансовый рынок гораздо менее изучено — главным образом вследствие недостатка данных и прозрачности. За последние двадцать лет Китай стал крупным международным кредитором, накопившим объем неурегулированной задолженности в размере более 5% мирового ВВП. Почти все эти ссуды — официальные, выданные правительством или подконтрольными государству организациями.

Наше исследование, основанное на анализе обширного массива данных, показывает, что Китай выдал развивающимся странам гораздо больше займов, чем мы думали. Системный недостаток информации о китайских ссудах создал проблему «спрятанной задолженности»: и у государств-должников, и у международных организаций сложилась неполная картина того, сколько и на каких условиях должны Китаю многие страны.

В целом китайское государство и подконтрольные ему структуры ссудили странам по всему миру около $1,5 трлн в порядке прямых займов и торговых кредитов. Так Китай стал одним из крупнейших официальных кредиторов в мире, превзойдя традиционных официальных кредиторов, таких как Всемирный банк, МВФ и все вместе взятые страны-кредиторы, входящие в Организацию экономического сотрудничества и развития.

Несмотря на масштабы этого бума китайских кредитов, нет никаких официальных данных о накопившихся в результате совокупных государственных долгах и динамике их изменения. Китай не отчитывается о своих международных ссудах, и те ускользают от принятой статистики. Например, кредитно-рейтинговые агентства, такие Moody’s или Standard & Poor’s, или информационные компании, такие как Bloomberg, сосредоточены на частных займодателях, тогда как китайская кредитная отрасль действует под эгидой государства. Страны-должники сами часто не собирают данные о займах, взятых госкомпаниями, на долю которых приходится большинство китайских ссуд. Кроме того, Китай не является членом ни Парижского клуба (неформальной группы стран-кредиторов), ни ОЭСР (обе эти организации собирают данные о кредитовании официальными займодателями).

Чтобы устранить недостаток информации, мы запустили многолетний проект по сбору данных. Мы объединили данные из сотен первичных и вторичных источников, собранные научными учреждениями, исследовательскими центрами и правительственными органами (в том числе информацию, накопленную ЦРУ). Полученная в результате база данных впервые позволила составить исчерпывающее представление о совокупной задолженности разных стран Китаю и динамике ее изменения — в том числе о примерно 2 тыс. ссуд и 3 тыс. грантов, полученных от КНР с 1949 по 2017 год. Большинство китайских ссуд выданы для содействия финансированию крупных инвестиций в инфраструктуру, энергетику и горнодобывающую промышленность.

Что мы узнали о зарубежных ссудах, выданных Китаем

Наши данные показали, что почти все китайские ссуды выданы правительством страны или различными госструктурами — в частности, госкомпаниями и госбанками. Бум зарубежных китайских кредитов уникален по сравнению с потоками капитала, исходящими из Соединенных Штатов или Европы, так как источниками последних являются, в основном, частные компании. Мы также показываем, что Китай склонен выдавать ссуды на рыночных условиях, то есть по процентным ставкам, близким к действующим на частных рынках капитала. Организации- займодатели, такие как Всемирный банк, обычно выдают ссуды на смягченных условиях, по процентным ставкам ниже рыночных и на более долгий срок. Кроме того, многие китайские ссуды подразумевают дополнительное обеспечение — в частности, выдаются под залог будущих доходов (например, от экспорта сырья).

Китайская Народная Республика всегда была активным мировым кредитором. Но в 1950-х и 1960-х гг., когда она одалживала деньги другим коммунистическим странам, на ее долю приходилась небольшая часть ВВП, поэтому выданные ею ссуды не влияли или почти не влияли на движение капитала в целом. Сегодня страны по всему земному шару получают существенные кредиты от Китая. Последний раз направляемые государствами исходящие потоки капитала достигали такого объема после Второй мировой войны, в частности, благодаря таким программам, как «План Маршалла». Но даже тогда примерно 90% из выданных $100 млрд (в нынешних долларах) приходились на гранты или финансовую помощь. Только малая часть средств была выдана взаймы на рыночных условиях или под залог.

На стороне заемщика долги накапливаются быстро. По нашим оценкам, в среднем задолженность 50 развивающихся стран, являющихся основными получателями китайских займов, в 2005 году составляла менее 1% ВВП этой страны, а к 2017 году достигла 15% от этого показателя. Дюжина из этих стран задолжала Китаю не менее 20% своего ВВП (Джибути, Тонга, Республика Конго, Кыргызстан, Камбоджа, Нигер, Лаос, Замбия, Самоа, Вануату и Монголия).

Возможно, еще важнее то, что, как показал наш анализ, 50% китайских ссуд развивающимся странам не попадают ни в какие отчеты, а значит, эти долги не учтены в отчетности, предоставляемой Всемирным банком, МВФ, кредитно-рейтинговыми агентствами. По состоянию на 2016 год, не отраженные в отчетности китайские кредиты в 2016 году составили более $200 млрд.

Скрытые долги и скрытые риски

Отсутствие информации об этих «скрытых долгах» Китаю искажает картину состояния государственного и частного секторов по трем осязаемым параметрам. Во-первых, если известны не все долги страны, это затрудняет работу международных агентств. Для оценки долговой нагрузки и финансовых рисков требуется исчерпывающее представление обо всех непогашенных долговых обязательствах.

Во-вторых, частный сектор неправильно оценивает долговые контракты, такие как гособлигации, не зная настоящего объема задолженности, накопленной правительством. Эту проблему усугубляет то, что многие китайские государственные ссуды подразумевают обеспечение, и поэтому Китаю могут отдать предпочтение в случае трудностей с погашением долгов. В результате частные инвесторы и другие конкурирующие кредиторы могут недооценить риск невыполнения обязательств по возврату своих средств.

А в-третьих, составители прогнозов мировой экономической деятельности, не знающие о взлетах и падениях китайского кредитования, упускают колеблющийся фактор, существенно влияющий на мировой спрос. Можно, например, вспомнить в качестве прецедента кредитный всплеск 1970-х годов, когда богатые ресурсами страны с низкими доходами получили крупные кредиты, совместно предоставленные США, Европой и Японией. Этот кредитный цикл кончился плохо: цены на сырье упали, экономический рост замедлился, и десятки развивающихся стран объявили дефолт в ходе последовавшего спада.

Но ссуды развивающимся странам — не единственное направление китайского зарубежного кредитования. Если присовокупить к ним портфельные инвестиции в долговые обязательства (в том числе бонды Минфина США на $1 трлн, купленные Народным банком Китая (НБК), и товарные кредиты (на покупку товаров и услуг), совокупный объем мировой задолженности китайскому правительству превысит $5 трлн. Другими словами, по состоянию на 2017 год страны по всему миру задолжали Китаю более 6% мирового ВВП.

Еще один важный элемент присутствия Китая в мировом финансовом секторе — растущая сеть своповых линий от НБК. Своповые линии центральных банков можно считать кредитными линиями, с помощью которых центральные банки договариваются об обмене валют для облегчения торговых сделок и удовлетворения потребности в ликвидности. По состоянию на 2018 год НБК подписал своповые соглашения с 40 с лишним центральными банками (от аргентинского до украинского), предоставив права на обмен их валют на сумму более $550 млн на китайскую валюту (юани). В результате страны, столкнувшиеся с денежными трудностями, могут обратиться к Китаю, а не международным финансовым институтам, включая МВФ. С 2013 года Аргентина, Монголия, Пакистан, Россия и Турция воспользовались своими юаневыми своповыми линиями в период упадка на рынке.

Почему это имеет значение? МВФ предоставляет ссуды на прозрачных условиях и, как правило, на условиях обязательства страны-заемщика улучшить свою финансовую политику. В случае с Китаем все это не требуется. Отсюда следуют важные вопросы о старшинстве кредиторов. Например, если организация, задолжавшая Китаю, обращается в МВФ, чиновникам следует знать, что все средства, предоставленные фондом, могут быть использованы для выплат другому официальному кредитору — Китаю, а не для облегчения ситуации на рынках.

Глядя в будущее, мы отмечаем, что исходящие из Китая кредитные потоки существенно замедлились с 2015 года параллельно с текущим замедлением китайской экономики. Мы также отметили резкое учащение случаев потери кредитоспособности по китайским ссудам, не попавшим в отчеты международных кредитно-рейтинговых агентств. С 2011 года два десятка развивающихся стран реструктурировало свои долги Китаю. То, что эти случаи участились, может ничего не значить, но может оказаться зловещим предвестником назревающих проблем с ликвидностью и платежеспособностью у многих развивающихся стран: в связи с замедлением экономического роста и падением цен на сырье в последние годы эта тенденция может быть знаковой. На этом фоне стал гораздо более трудоемким анализ характеристик китайского кредитования по всему миру и его потенциального влияния. Если роль Китая в происходящем в мировом финансовом секторе останется в тени, оценка рисков на международном уровне и надзор на уровне отдельных стран по-прежнему будут проводиться на основании неполной информации, что чревато опасностью.

Об авторах

Себастьян Хорн (Sebastian Horn) — докторант Мюнхенского университета и научный сотрудник Института мировой экономики Кильского университета. В фокусе его исследовательских проектов — международные потоки капитала, государственный долг и история финансов.

Кармен Рейнхарт (Carmen M. Reinhart) — профессор, специалист по международной финансовой системе Гарвардской школы политики имени Кеннеди. Была старшим советником и заместителем директора МВФ и занимала должности главного экономиста и вице-президента в инвестиционном банке Bear Stearns. Член рекомендательной комиссии Федерального резервного банка США в Нью-йорке. Ее книга, соавтор которой Кеннет Рогофф, «This Time is Different: Eight Centuries of Financial Folly» («На этот раз все будет иначе. Восемь столетий финансового безрассудства», «Карьера Пресс», 2011) рассказывает о поразительном сходстве повторяющихся подъемов и спадов, характеризующих историю финансов. Переведена на 20 с лишним языков и удостоилась Премии Пола Самуэльсона. Рейнхарт попала в составленный Bloomberg список «50 самых влиятельных людей на рынке» в составе «Топ-100 мировых мыслителей в области финансов и внешней политики» и список «Самые влиятельные ученые мира» от Thompson Reuters. Среди ее наград: Премия короля Хуана Карлоса по экономике и Премия Адама Смита от Национальной ассоциации экономики и бизнеса (обе в 2018).

Кристоф Требеш (Christoph Trebesch) — профессор макроэкономики в Институте мировой экономики Кильского университета и член научно-консультативного совета министерства финансов Германии. Публикуется в ведущих научных журналах, о его работе регулярно рассказывают мировые СМИ. В фокусе его текущих исследовательских проектов — государственный долг, международные финансы и экономика популизма.