Хотите
научиться думать?

Итак, о Катыни.

Я была приглашена на дискуссию (!) о Катыни между двумя историками; она происходила 9 февраля сего года. Но суть-то в том, что дискутировать не о чем: все давным-давно выяснено со стопроцентной точностью. Попытки опровергнуть историческую истину нельзя называть дискуссией. Оперируя заведомой ложью, лгуны понижают градус умственной жизни всей страны. Укрепляется ложное чувство — «Ничего точно неизвестно…». Тогда как многое как раз известно совершенно точно — и это необходимо знать.

…Как вообще 22 тысячи польских граждан, в большинстве своем офицеров, оказались в советском плену?

Напомню: 1 сентября 1939 года Германия вторглась в Польшу с запада, начав таким образом Вторую мировую войну. А 17 сентября в соответствии с секретной частью «пакта Молотова-Риббентропа» (как его для краткости называют), в которой Сталин договорился с Гитлером о разделе Польши, Красная армия вошла в Польшу с востока (выступив практически в качестве союзника гитлеровской Германии). Накануне в 3 часа ночи в Наркоминдел был приглашен посол Польши в СССР и ему была зачитана нота, в которой утверждалось с обычной сталинской заменой логики и мысли демагогией: «Варшава как столица Польши не существует больше. <…> Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договоры, заключенные между СССР и Польшей». И теперь советское правительство обеспокоено исключительно «беззащитностью украинского и белорусского населения, проживающего на территории Польши», и наша армия переходит границу Польши исключительно с целью “взять под защиту его жизнь и имущество”».

Польский посол отказался принять ноту, решительно опротестовав советскую оценку состояния польского государства: «…Суверенность государства существует, пока солдаты регулярной армии сражаются. <…> Наполеон вошел в Москву, но, пока существовали армии Кутузова, считалось, что Россия также существует».

Достаточно тяжелые подробности «защиты» жизни и имущества «единокровных» народов мы здесь оставляем в стороне. Речь — о главной, пожалуй, в тот момент задаче Сталина: уничтожение польской армии как элиты нации.

…Занимаясь весной 1940 года своей бойней, советские расстрельщики настолько были уверены, что никто и никогда не посмеет добраться до трупов (посадили даже над ними деревья), что не стали обыскивать карманы офицеров: они считали, что закапывают их на веки вечные (обычная ошибка функционеров советского разлива — плод нехватки культурного кругозора).

Уцелело немало обличающих документов, среди них — дневник, который майор А. Сольский вел до последних минут своей жизни… Эти записи звучат в потрясающем фильме Анджея Вайды «Катынь», с документальной точностью восстанавливающем трагедию. Трудно смотреть, как чекисты тащат офицеров по одному со связанными за спиной руками, и один полковник, поняв, куда его тащат, бьется, стремясь вырваться от палачей…

Исследователи проблемы Катыни пишут: «Спускающаяся в направлении русла Днепра поляна, на которой были выложены тысячи трупов в мундирах офицеров польской армии, производила ужасающее впечатление. Отснятые весной и летом [1942 г.] фотокадры и сейчас потрясают воображение <…>. Но мир настолько успел привыкнуть к сообщениям о терроре, зверствах и расправах гитлеровцев, что не сразу поверил сообщению Геббельса о катынском злодеянии как преступлении НКВД»*.

Для истории выяснения виновников грандиозной бойни огромное значение имел тот факт, что к лету 1942-го о преступлениях гитлеровцев мир знал уже немало (хотя история Яна Карского показывает, что — не все!..), а о преступлениях сталинского режима — особенно кровавых в середине 30-х — практически не знал!..

Поэтому на выводы весьма авторитетной комиссии, собранной в 1943 году немцами (но без участия немцев!), не все обратили должное внимание.

В начале 1943 года оккупировавшие Смоленск полтора года назад немцы узнали о страшном захоронении и вскрыли его.

А как только Смоленск в августе 1943 года был освобожден — спешно началась скрытая от всех глаз масштабная фальсификация останков, проводимая силами опытных в этом деле энкавэдэшников. В январе 1944-го на место расстрела выехала советская комиссия, тщательно проинструктированная замнаркома внутренних дел, пояснившего членам комиссии, что поляки расстреляны немцами и «это безусловно так» (Указ. соч. С. 168). То есть искать истину не надо, она уже найдена. Комиссию возглавлял главный хирург Советской армии Н. Н. Бурденко, опытнейший врач; в нее были введены писатель Алексей Толстой, митрополит Киевский и Галицкий Николай, нарком просвещения… Результаты ее работы были предрешены: замнаркома внутренних дел ясно указал, что ей хватит четырех дней, чтобы «заслушать достаточное число свидетелей, изучить собранные материалы, несколько раз побывать на могиле, изучить трупы…» (Указ. соч. С. 169) А в 1943 году эксгумация велась 67 дней.

Сообщение Специальной комиссии даже для начинающего источниковеда (каким была я, несколько лет назад кончившая филфак и читавшая в 1962 году для своей диссертации газеты 40-х годов сплошь) по самим свойствам текста не оставляло сомнений в том, что это — фальшивка (притом, что тогда мы вообще ничего не знали про Катынь!..); помню свое недоумение…

В 1946 году Сталин опрометчиво — уверенный в праве победителя! — решил предъявить эту фальшивку Нюрнбергскому трибуналу, будто не хватало с лихвой стопроцентно доказанных злодеяний гитлеровцев!..

Продолжение темы в сорок первом блоге.

*Яжборовская И. С., Яблоков А. Ю., Парсаданова В.С. Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях. М., 2001. С. 152. Далее цитаты по этому изданию с указанием только страниц.