«Наконец-то свобода»

Двадцать лет назад главный редактор газеты Boston Globe Мартин Бэрон запустил журналистское расследование сексуальных преступлений в католической церкви, впоследствии удостоенное Пулитцеровской премии. Он не собирал информацию и не писал статьи, но в качестве редактора направлял сотрудников и выверял тексты так, что расследователи считали его источником вдохновения. (Труд Мартина показан в фильме «В центре внимания» — его сыграл Лив Шрайбер.) В 2013 году Бэрон стал главным редактором Washington Post. Под его руководством газета получила 10 Пулитцеровских премий, а в период правления Дональда Трампа выбрала своим девизом фразу «Демократия умирает в темноте». В начале 2021 года Мартин Бэрон покинул свой пост.

HBR: Каково это — уходить в отставку после работы на двух таких высоких и ответственных должностях?

Бэрон: Наконец-то свобода. Я вкалывал 45 лет, из них 20 — на посту главного редактора. Пришла пора передохнуть.

Что вы делаете, чтобы сотрудники искали правду, не думая о последствиях и отбросив личностные убеждения?

При правильном подходе журналист может писать о ком угодно. Я старался смотреть на ситуацию глазами тех, о ком мы рассказываем, и оценивать, насколько честно мы описываем происходящее. Однако честность по отношению к героям означает и честность по отношению к аудитории: мы должны сказать ей, что случилось на самом деле. Главный принцип — максимально выверять информацию, подходить как можно ближе к истине.

Но существует ли истина в нынешнем поляризованном обществе?

Меня беспокоит этот вопрос. В наши дни люди, придерживающиеся разных идеологических взглядов, порой говорят: «У вас своя правда, у меня своя». Я с этим не согласен. Конечно, мы можем по-разному трактовать проблему и ее решение. В этом суть демократии. Но конкретные факты оспаривать невозможно.

Трудно ли было управлять репортерами, которые хотели транслировать собственные взгляды через соцсети?

Людей до глубины души задевало то, что творилось в предыдущие четыре года. Но я считаю, что важно сохранять репутацию газеты и не делать ничего, что бы ее подрывало. Washington Post не платформа для саморекламы. Наша основная обязанность — продвигать интересы компании. А это значит добывать факты, помещать их в правильный контекст и смело сообщать обществу. Наши журналистские работы намного влиятельнее, чем чьи бы то ни было твиты.

Оглядываясь на годы работы в Washington Post, вы о чем-нибудь жалеете?

Я задумываюсь, достаточно ли активно мы принимали меры по диверсификации штата. Я считал это своим первоочередным долгом. И тем не менее, в редакции — особенно в 2020 году, во время антирасистских протестов, — поговаривали, что сделано недостаточно. Вероятно, так и есть. Надо было действовать решительнее.

Под вашим руководством вышло несколько звездных публикаций. Как вам это удалось?

Я стараюсь задавать редакции высокую планку, обсуждать будущие цели. Наверное, люди делают из этого выводы. Когда Boston Globe запустила расследование о католической церкви, люди увидели, что запретных тем не существует. Мы были готовы вскрыть язвы самого мощного института во всей Новой Англии.

Какие уроки вы пытались преподать подчиненным?

Я всегда советую больше думать о том, чего не знаешь, чем о том, что знаешь. Мы как журналисты должны постоянно учиться новому и сознавать: всегда можно задать еще один вопрос и узнать больше.

Как вы справлялись со стрессом?

Только сейчас справился: ушел на пенсию.