«Наконец-то свобода» | Большие Идеи

・ Дело жизни
Статья, опубликованная в журнале «Гарвард Бизнес Ревью Россия»


«Наконец-то свобода»

Интервью с бывшим главным редактором Boston Globe и Washington Post Мартином Бэроном

Автор: Ади Игнейшес

«Наконец-то свобода»

читайте также

Изобретения по-советски

Мария Божович

Как отложить старость на завтра

Михаил Рахлин

Обратная сторона дружелюбия

Приемы продуманного завершения собрания

Пол Аксель

Двадцать лет назад главный редактор газеты Boston Globe Мартин Бэрон запустил журналистское расследование сексуальных преступлений в католической церкви, впоследствии удостоенное Пулитцеровской премии. Он не собирал информацию и не писал статьи, но в качестве редактора направлял сотрудников и выверял тексты так, что расследователи считали его источником вдохновения. (Труд Мартина показан в фильме «В центре внимания» — его сыграл Лив Шрайбер.) В 2013 году Бэрон стал главным редактором Washington Post. Под его руководством газета получила 10 Пулитцеровских премий, а в период правления Дональда Трампа выбрала своим девизом фразу «Демократия умирает в темноте». В начале 2021 года Мартин Бэрон покинул свой пост.

HBR: Каково это — уходить в отставку после работы на двух таких высоких и ответственных должностях?

Бэрон: Наконец-то свобода. Я вкалывал 45 лет, из них 20 — на посту главного редактора. Пришла пора передохнуть.

Что вы делаете, чтобы сотрудники искали правду, не думая о последствиях и отбросив личностные убеждения?

При правильном подходе журналист может писать о ком угодно. Я старался смотреть на ситуацию глазами тех, о ком мы рассказываем, и оценивать, насколько честно мы описываем происходящее. Однако честность по отношению к героям означает и честность по отношению к аудитории: мы должны сказать ей, что случилось на самом деле. Главный принцип — максимально выверять информацию, подходить как можно ближе к истине.

Но существует ли истина в нынешнем поляризованном обществе?

Меня беспокоит этот вопрос. В наши дни люди, придерживающиеся разных идеологических взглядов, порой говорят: «У вас своя правда, у меня своя». Я с этим не согласен. Конечно, мы можем по-разному трактовать проблему и ее решение. В этом суть демократии. Но конкретные факты оспаривать невозможно.

Трудно ли было управлять репортерами, которые хотели транслировать собственные взгляды через соцсети?

Людей до глубины души задевало то, что творилось в предыдущие четыре года. Но я считаю, что важно сохранять репутацию газеты и не делать ничего, что бы ее подрывало. Washington Post не платформа для саморекламы. Наша основная обязанность — продвигать интересы компании. А это значит добывать факты, помещать их в правильный контекст и смело сообщать обществу. Наши журналистские работы намного влиятельнее, чем чьи бы то ни было твиты.

Оглядываясь на годы работы в Washington Post, вы о чем-нибудь жалеете?

Я задумываюсь, достаточно ли активно мы принимали меры по диверсификации штата. Я считал это своим первоочередным долгом. И тем не менее, в редакции — особенно в 2020 году, во время антирасистских протестов, — поговаривали, что сделано недостаточно. Вероятно, так и есть. Надо было действовать решительнее.

Под вашим руководством вышло несколько звездных публикаций. Как вам это удалось?

Я стараюсь задавать редакции высокую планку, обсуждать будущие цели. Наверное, люди делают из этого выводы. Когда Boston Globe запустила расследование о католической церкви, люди увидели, что запретных тем не существует. Мы были готовы вскрыть язвы самого мощного института во всей Новой Англии.

Какие уроки вы пытались преподать подчиненным?

Я всегда советую больше думать о том, чего не знаешь, чем о том, что знаешь. Мы как журналисты должны постоянно учиться новому и сознавать: всегда можно задать еще один вопрос и узнать больше.

Как вы справлялись со стрессом?

Только сейчас справился: ушел на пенсию.