Революция инвесторов

Руководители большинства компаний осознают: ключевую роль в решении актуальных проблем вроде изменения климата играет бизнес. Тем не менее многие из них убеждены, что стремление к устойчивости не в интересах акционеров. Конечно, главы крупных инвестиционных фирм часто говорят о своей озабоченности защитой окружающей среды — однако на практике ни инвесторы, ни портфельные менеджеры, ни брокеры-­аналитики почти никогда не обсуждают с руководством корпораций вопросы, связанные с экологией, социальной ответственностью и управлением (ESG). Сами бизнес-лидеры считают, что эти вопросы до сих пор не вошли в основную повестку дня инвестиционного сообщества.

Они ошибаются. Недавно мы опросили 70 топ-менеджеров из 43 глобальных институциональных инвестфирм, в том числе из трех крупнейших ­управляющих активами (BlackRock, Vanguard, State Street) и организаций, владеющих гигантскими активами, например из Пенсионного фонда госслужащих Калифорнии (CalPERS), Пенсионного фонда учителей Калифорнии (CalSTRS) и государственных пенсионных фондов Японии, Швеции и Нидерландов. Мы не знаем ни одного другого исследования, в которое было бы вовлечено такое количество топ-менеджеров из такого числа крупных инвестиционных компаний. Оказалось, почти для всех этих людей ESG-факторы чрезвычайно важны.

Инвесторы, конечно, уже не один десяток лет выражают озабоченность вопросами социальной ответственности, но до недавнего времени это не конвертировалось в серьезные действия. Большинство опрошенных нами топ-менеджеров рассказывали, какие меры их компании принимают, чтобы внести устойчивое развитие в список критериев при выборе проектов для вложений. Мы не сомневаемся, что акционеры скоро начнут (или уже начали) требовать от руководства корпораций отчетов по ESG-факторам.

«Вопросы ESG становятся все важнее для нас как для долгосрочных инвесторов, — выразил общее мнение Сайрус Тарапоревала, президент и гендиректор State Street Global Advisors. — Мы стараемся анализировать, как значимые факторы вроде климатических рисков, качества руководства и кибербезопасности влияют на финансовые показатели компании. Наш подход к инвестициям становится все более комплексным».

Статистика подтверждает: рынки капитала переживают глубокие преобразования. В 2006 году, когда были представлены поддержанные ООН Принципы ответственного инвестирования, сразу 63 инвестиционных компании (владельцы активов, управляющие активами и поставщики услуг), управляющие капиталом в $6,5 трлн, подписали обязательство учитывать вопросы ESG при принятии инвестиционных решений. К апрелю 2018 года это же обязательство взяли на себя уже 1715 организаций, общая стоимость управляемых активов которых составила $81,7 трлн. Согласно глобальному исследованию FTSE Russell от 2018 года, более половины владельцев активов в мире уже включили или включают ESG в свою инвестиционную стратегию.

Тем не менее руководители многих компаний до сих пор не в курсе этих изменений. Недавний опрос, проведенный Bank of America Merrill Lynch, показал: топ-менеджеры не понимают, какая доля акций их компании принадлежит фирмам, учитывающим вопросы устойчивого развития при выборе проектов для инвестиций. Менеджеры думают, что эта доля составляет примерно 5%, в то время как в действительности она близка к 25%.

Чтобы подготовиться к новой реальности, руководителям следует прежде всего понять, какие силы в ней действуют. Разобравшись, почему инвесторам стали небезразличны вопросы ESG, лидеры смогут скорректировать работу своей организации и обеспечить максимальный рост ее акционерной стоимости в долгосрочной перспективе.

Что вызывает перемены

Уже пять лет интерес инвесторов к проблематике ESG ­стабильно растет. Его поддерживают сразу шесть факторов. 

МАСШТАБ ИНВЕСТИЦИОННЫХ ФИРМ. Индустрия инвестиций очень концентрированная. На топ-5 компаний приходится 22,7%, на топ-10 — 34% активов в доверительном управлением. Лидирующие инвестфирмы сегодня столь крупны, что современная портфельная теория (­предполагающая, что для снижения волатильности и максимизации рентабильности следует комбинировать активы с разным уровнем риска) уже не может снижать риски на системном уровне. Небольшая инвестиционная фирма способна защититься от изменения климата и других системных рисков, вкладываясь в акции компаний, которые строят, скажем, убежища на случай катаклизмов, или в «активы Судного дня», например золото. А фирмы, которые управляют капиталом, превышающим триллион долларов, не могут оградить себя от влияния глобальной экономики: масштаб обязывает их заботиться о планете. Более того, владельцы крупных активов, в том числе пенсионные фонды, вынуждены мыслить вдолгую: им надо планировать выплату пенсий на 100 лет. Хиро Мидзуно, директор по инвестициям Государственного пенсионного инвестиционного фонда Японии стоимостью $1,6 трлн, отмечает: «Мы — классический универсальный владелец активов с межпоколенческими обязательствами и, соответственно, с дальним горизонтом планирования».

ФИНАНСОВАЯ ОТДАЧА. Многие руководители до сих пор путают устойчивое инвестирование с его предшественником — социально ответственным инвестированием — и считают: придерживаясь принципов устойчивости, нужно жертвовать частью прибыли, чтобы улучшить мир. Это мнение устарело. Исследование Джорджа Серафейма и его коллег из Гарвардской школы бизнеса (в их число входит один из авторов этой статьи — Роберт Экклз) показало: компании, которые еще в начале 1990-х разработали процедуры, позволяющие учитывать ESG-факторы при управлении бизнесом, оценивать работу по этим показателям и доносить результаты до заинтересованных лиц, в течение 18 лет во многом обгоняли тщательно отобранные организации из контрольной группы. Другое исследование Серафейма и коллег выявило положительную корреляцию между высокими показателями ESG и превосходным финансовым положением фирмы. Данные инвесторов подтверждают это. В частности, исследование Nordea Equity Research (крупнейшей скандинавской финансовой группы) 2017 года демонстрирует, что в период с 2012-го по 2015-й показатели компаний с лучшим рейтингом по ESG превышали показатели компаний с худшим рейтингом на 40%! В 2018 году Bank of America Merrill Lynch обнаружил, что фирмы с впечатляющими показателями ESG в перспективе трех лет получают более высокую, чем коллеги, прибыль и в меньшей степени рискуют обанкротиться. Кроме того, у их акций больше шансов показать высокое инвестиционное качество и меньше шансов резко упасть в цене. В 2018 году Amundi Asset Management удалось выяснить, что относительная значимость факторов ESG зависит от региона. В европейских портфелях особенно важно качество управления, а в североамериканских — экологические факторы.

Ключ к новому поколению устойчивого инвестирования — фокус лишь на значимых компонентах ESG, влияющих на стоимость компании. Например, выбросы парниковых газов важны для поставщиков электроэнергии, но не для финансовых фирм; управление цепочками поставок — для производителя одежды, привлекающего дешевую рабочую силу в развивающихся странах, но не для фармкомпаний (см. врезку «Под знаком значимости»).

РОСТ СПРОСА. Владельцы активов, например пенсионные фонды, все чаще требуют, чтобы управляющие следовали устойчивым стратегиям инвестирования. Мэри-Джейн Макквиллен, портфельный менеджер и руководитель инвестиционной программы ESG в компании ClearBridge Investments (управляющей активами стоимостью $145 млрд), утверждает, что в последние годы организации, обращающиеся к ним, все чаще упоминают ESG. Откуда этот повышенный спрос? Дело не только в том, что продвинутые владельцы активов поверили в высокую прибыль от устойчивого инвестирования. Многие из них, включая состоятельных частных лиц, также заинтересованы в нефинансовых результатах. «Наши богатейшие клиенты хотят быть уверены, что их инвестиции делают мир лучше», — отмечает Рина Купфершмид-Рохас, директор по устойчивым финансам UBS Group — компании, управляющей крупнейшим в мире ($2,4 трлн) капиталом. 

Спрос на ответственное инвестирование настолько велик, что многие фирмы по управлению активами спешно разрабатывают новые предложения. Объем устойчивых и социальных инвестиций в UBS с декабря 2016 года увеличился более чем втрое, достигнув отметки $17 млрд. Глава подразделения управления активами Майкл Болдингер подтверждает: «У нас значительный рост активов в социальной сфере и в области устойчивого развития. Клиентский спрос за последние два года существенно возрос».

Владельцев активов уже не нужно убеждать, что инвестирование должно быть устойчивым. «Раньше нам приходилось долго объяснять коллегам по инвестиционному сообществу, в чем важность ESG, — вспоминает Эва Хальварссон, гендиректор шведского пенсионного фонда АР2. — Сегодня мы думаем не об этом, а о том, как извлечь максимальную пользу из интеграции этих вопросов в свою стратегию».

ИЗМЕНЕНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ФИДУЦИАРНЫХ ОБЯЗАННОСТЯХ. За ошибочным мнением, будто устойчивое инвестирование снижает финансовую отдачу, скрывается другое заблуждение — что фидуциарная обязанность состоит исключительно в поддержании рентабельности (а значит, и в игнорировании факторов ESG, которые в долгосрочной перспективе способны влиять на прибыльность). Тем не менее современные юридические и регуляторные нормы дают понять: отказ от учета этих факторов есть прямое нарушение фидуциарных обязанностей. Если в США новую этику пока принимают со скрипом, другие страны, например Канада, Великобритания и Швеция, уже ищут новое определение самой идеи фидуциарных обязанностей. 28 ноября 2018 года шведский парламент одобрил ­проведение масштабной реформы четырех основных общенациональных пенсионных фондов: отныне они должны подавать пример устойчивого инвестирования. Уилл Мартиндейл, директор отдела политики PRI — международной платформы, объединяющей инвесторов, которые придерживаются принципов ответственного инвестирования, прямо сказал акционерам: «Кто не учитывает факторы ESG, тот не выполняет своих фидуциарных обязанностей».

ПРОНИКНОВЕНИЕ НОВОЙ ЭТИКИ В ИНВЕСТИЦИОННЫЕ ФИРМЫ. Одно дело, когда руководители крупной инвестиционной компании поддерживают устойчивое инвестирование на словах, и совсем другое — когда аналитики и портфельные менеджеры следуют этому принципу в ежедневной работе. ESG-подразделения инвестиционных фирм раньше не пересекались с портфельными менеджерами и отраслевыми аналитиками (и в покупках, и в продажах) — так же, как подразделения корпоративной социальной ответственности не пересекались с производством. Сегодня топ-менеджеры следят за тем, чтобы аналитики и портфельные менеджеры всегда учитывали ESG-факторы. Например, крупный голландский пенсионный фонд АВР внедрил у себя программу по полной интеграции ESG в работу со всеми активами. «Ответственное инвестирование — суть нашей философии, — рассказывает Клаудия Крусе, управляющий директор по глобальному ответственному инвестированию и управлению APG (компании, держащей активы АВР). — Портфельные менеджеры отвечают за оценку ­каждой ­инвестиции по таким показателям, как риск, прибыль, затраты — и ESG. Мы пришли к этому по­степенно».

Такой сдвиг изменит и принцип общения инвесторов с компаниями, и взгляд топ-менеджеров на устойчивость как таковую. Две ключевых линии переговоров (инвесторы — генеральный и финансовый директора компании; сотрудники ESG-отдела инвестора — их корпоративные коллеги) сольются воедино: все будут обсуждать важнейшие аспекты ESG. Когда станет ясно, что люди, принимающие решения о покупке и продаже акций, учитывают ESG в своих расчетах, бизнес-лидеры будут вынуждены делать то же в своей организации.

Показательна интеграция принципов ESG в финансовый анализ BlackRock — крупнейшей в отрасли компании с активами в управлении на общую сумму $6,1 трлн. Ее генеральный директор Ларри Финк несколько лет говорил о важности устойчивого инвестирования — но полное включение критериев ESG в инвестиционные стратегии не происходит быстро. Тарик Фэнси, директор по устойчивому инвестированию, сравнивает интеграцию ESG-факторов в традиционный финансовый анализ с попыткой изменить собственное поведение: «У некоторых это выходит само собой. Другим нужно больше времени, чтобы увидеть выгоду: это зависит от класса активов, региона и типа инвестиций». Фэнси сам бывший инвестор, а не сотрудник экологической или социальной НКО, поэтому ему доверяют коллеги из инвестиционных фирм. Учитывая масштаб BlackRock, изменение инвестиционного поведения всей организации потребует времени и усилий. «Но если мы сможем сделать это в BlackRock, то сможем сделать везде», — убежден Тарик.

Миссию Фэнси и других директоров по инвестициям облегчает тот факт, что на рынок труда все активнее выходят миллениалы: у них никакой бизнес-анализ не обходится без ESG. Хальварссон рассказала нам, что к этому поколению относятся уже 20% сотрудников АР2: «Они убеждены, что без учета факторов устойчивости работать сегодня нельзя». 

РАЗВИТИЕ ESG-«АКТИВИЗМА» У ИНВЕСТОРОВ. Социальная активность на финансовых рынках растет, и все чаще основой для нее становится именно ESG. Когда-то инвесторы вели себя спокойно: просто держали акции или облигации, пока это было выгодно, и продавали, когда выгода пропадала или цена, по их мнению, достигала пика. Но активным менеджерам, намеренным держать акции долго, и пассивным, держащим их вечно, есть резон настаивать, чтобы компании решали значимые ESG-проблемы и за счет этого улучшали свое финансовое положение. Одна из форм активного участия — решение и голосование по доверенности как часть стратегии активного владения для устойчивого инвестирования. По данным Institutional Shareholder Services, исследовательско-консалтинговой фирмы в сфере ESG, к 10 августа 2018 года в США было зафиксировано 476 решений акционеров в социально-экологической сфере. Доля этих решений выросла с примерно 33% в 2006—2010 годах до почти 45% в 2011—2016-х гг. К 2017-му этот показатель превысил 50%. Основные темы решений — климатические изменения и другие экологические проблемы, права человека, управление человеческим капиталом и разнообразие в коллективе и в совете директоров.

В сторону устойчивого инвестирования двигаются даже некоторые хеджевые фонды-активисты. В частности, JANA Partners создал фонд JANA Impact Capital (JIC) и вместе с CalSTRS стал убеждать Apple задуматься о том, что дети и подростки слишком много времени проводят в своих айфонах, и решить эту проблему. (Один из авторов статьи, Роберт Экклз, входит в консультационный совет JIC.) По словам Чарльза Пеннера, партнера JANA и одного из портфельных менеджеров JIC, их план сработал: «Apple заявила, что заботится о безопасности юных клиентов, на следующий день после того, как мы подняли этот вопрос, — и впоследствии выпустила новые средства контроля». Гендиректор ValueAct Capital Джефф Уббен запустил фонд ValueAct Spring в начале 2018 года и сразу инвестировал в глобальную энергетическую компанию AES. С тех пор как Уббен вошел в ее совет директоров, фирма ускорила переход от угля к возобновляемой энергии и стала первой публичной энергетической компанией в США, раскрывшей свои данные, связанные с климатом, следуя рекомендациям Рабочей группы по вопросам раскрытия финансовой информации. Стремление AES поскорее достичь целей по снижению углеродных выбросов привлекло к ней европейских и канадских инвесторов, озабоченных вопросами ESG, — тех, кто раньше не обращал внимания на эту компанию. Уббен говорит: «Наша цель — чтобы каждая фирма в портфеле фонда ValueAct Spring создавала долгосрочную экологическую и социальную ценность и за счет этого повышала курс своих акций».

Инвесторы, масштаб и ресурсы которых менее впечатляющие, чем у BlackRock, а активистский задор менее выраженный, чем у JANA, заключают партнерства с группами вроде Hermes Equity Ownership Services (Hermes EOS), чтобы призывать компании задуматься о вопросах ESG. К сентябрю 2018 года клиентами Hermes EOS было 45 владельцев активов и управляющих активами на общую сумму $468 млрд. В 2017 году она работала с 659 организациями по 1704 вопросам, связанным с экологией, этикой, управлением, стратегией, рисками и коммуникациями, добиваясь успеха примерно в трети случаев. «Мы не просто ищем информацию, — объясняет Ханс-Кристоф Хирт, глава Hermes EOS, — мы пытаемся изменить ситуацию».

Другая группа, Climate Action 100+, включающая в себя свыше 320 инвесторов с активами на общую сумму $32 трлн, требует от компаний, выбрасывающих больше всех парниковых газов, заняться вопросами изменения климата на уровне совета директоров и поставить перед собой цели по снижению выбросов. Энн Симпсон, стратегический директор CalPERS, описала эту коалицию как «неотвратимую силу», давящую на «неподвижный ­объект» — загрязнителей, не желающих меняться. «Никогда ранее не существовало глобального сообщества стольких крупных институциональных инвесторов со столь четкими намерениями», — заметила она.

Что мешает ­инвестировать в ESG

Помимо факторов, способствующих развитию устойчивого инвестирования, есть и такие, которые ему мешают. Главное препятствие — тот факт, что публикуемые компаниями отчеты об устойчивом развитии чаще всего нацелены не на инвесторов, а на других заинтересованных лиц, например НКО. Конечно, существуют поставщики информации, готовые оценить показатели ESG, прочесав массивы исходных материалов — всю доступную отчетность и данные об организации. Но это слабая замена полноценной информации по ESG, которую предоставляет сама фирма. Восполнить этот пробел пытаются сразу несколько организаций — в том числе Совет по стандартам раскрытия климатической информации, Глобальная инициатива по отчетности и Управление по стандартам отчетности об устойчивом развитии (один из авторов, Роберт Экклз — основатель и председатель совета директоров этой организации). Впрочем, до сих пор на применении этих стандартов не настаивает ни одно государство. И даже если компании решают внедрить их, такая отчетность редко подвергается тщательному внешнему аудиту. 

Хотя мир данных по ESG пока сохраняет черты Дикого Запада, в области качества и доступности информации уже удалось достичь заметного прогресса — благодаря естественной силе рынка, усилиям НКО и в ряде регионов законодательству (в частности, директиве ЕС, требующей от всех компаний по достижении определенного размера ежегодно отчитываться о нефинансовых показателях). «Качество данных по ESG не идеально, — признает Тарик Фэнси из BlackRock, — но быстро улучшается».

Как подготовиться к будущему

Наше исследование выявляет пять шагов, которые стоит сделать компаниям в рамках подготовки к новой эре устойчивого инвестирования. 

СФОРМУЛИРУЙТЕ СВОИ НАМЕРЕНИЯ. В 2018 году Ларри Финк написал ежегодное письмо гендиректорам компаний, назвал его «Осмысленность» — и произвел фурор. В своем послании Ларри заявил: «Чтобы долго процветать, организации нужно не только демонстрировать хорошие финансовые показатели, но и менять общество к лучшему». В письме 2019 года, озаглавленном «Смысл и прибыль», он развил эту мысль: «Смысл жизни компании — не только погоня за прибылью, смысл — это живительная сила, побуждающая извлекать прибыль». Далее Ларри пишет, что «прибыль вовсе не противоречит смыслу — по сути, смысл и прибыль неразрывно связаны». По словам Мишель Эдкинс, глобального директора BlackRock по поддержке инвестиций, «некоторые считают, будто осмысленность мешает бизнесу получать прибыль, — но это не так». Колин Майер, профессор Оксфордского университета и эксперт по корпоративным целям, не так давно сказал нам в интервью: «Смысл деятельности организации — не только в получении прибыли. Он состоит в решении проблем человечества и планеты — и в получении прибыли в процессе».

Простейший способ, с помощью которого члены совета директоров могут сообщить миру о том, как компания планирует улучшать общество, — публикация заявления о намерениях. В нем описывается смысл существования фирмы, перечисляются наиболее значимые для ее процветания заинтересованные лица, а также указываются сроки, в которые решения руководства должны быть оценены, а авторы решений вознаграждены. Очень важно, чтобы такое заявление исходило именно от совета директоров, поскольку его задача — представлять долгосрочные обязательства корпорации, которые передаются от поколения к поколению. Hermes EOS запустила кампанию, призванную убеждать советы директоров в необходимости выпустить подобное заявление. «Чтобы совет работал эффективно, он должен четко сформулировать цель жизни компании, — уверяет глава Hermes EOS Кристоф Хирт. — Это краеугольный камень конструктивного общения с инвесторами и другими заинтересованными лицами».

ТЕСНЕЕ СОТРУДНИЧАЙТЕ С АКЦИОНЕРАМИ. Инвесторы независимо от степени активности и типа актива настроены на плотную работу с портфельными компаниями. Сегодня, когда устойчивое инвестирование становится синонимом инвестирования как такового, разумно ожидать от акционеров желания взаимодействовать с руководителями фирмы, в том числе с финдиректором и членами совета директоров. Упомянутое заявление о намерениях — неплохая основа для такого сотрудничества, однако его недостаточно: акционерам нужен подробный интегрированный отчет. Согласно определению Международной комиссии по интегрированной отчетности, «интегрированный отчет — сжатое описание того, как стратегия, система управления, результаты работы и перспективы организации в контексте внешней среды ведут к созданию ценности». На практике это означает, что отчет должен включать в себя анализ, выявляющий факторы ESG, которые влияют на финансовые показатели компании. Такой отчет — эффективный способ продемонстрировать акционерам и другим заинтересованным лицам, что компания рассматривает свою роль в обществе комплексно, и сменить цели с достижения краткосрочных финансовых результатов на создание долгосрочной ценности.

Опираясь на заявление о намерениях и интегриро­ванный отчет, организация может начать рассказы­вать о своих долгосрочных планах. Программа «Стратегический инвестор», запущенная коалицией «Гендиректора за социальную стратегию», предлагает топ-менеджерам удобный способ делиться своими долгосрочными стратегическими планами. В рамках этой программы проводятся форумы CEO Investor, на которых больше двух десятков руководителей компаний, ­входящих в индекс S&P 500 — в том числе 3M, Aetna, Becton Dickinson, GlaxoSmithKline, IBM, Unilever, — представляют свои планы институциональным инвесторам, управляющим активами стоимостью $25 трлн.

Наконец, фирмы должны сами проводить квартальные совещания и не позволять аналитикам, которых интересует только статистика последних продаж, перехватывать инициативу. В первую очередь необходимо перестать судить о ситуации по прибыли. На таких совещаниях менеджеры могут рассказать о движении к целям по ESG и о роли этих целей в финансовом успехе фирмы. Все это уже входит в нашу жизнь. Судя по отчету Goldman Sachs 2018 года, почти половина компаний из индекса S&P упоминали тематику ESG на совещании по итогам четвертого квартала.

ЗАДЕЙСТВУЙТЕ МЕНЕДЖЕРОВ СРЕДНЕГО ЗВЕНА. Озабоченность социальными вопросами в крупных инвестиционных фирмах распространяется сверху вниз — с уровня генерального и финансового директоров на уровень аналитиков и портфельных менеджеров. Поэтому компаниям следует привлекать менеджеров среднего звена к выявлению важных ESG-факторов и управлению ими. В конце концов, именно на этом уровне в достижение стратегических целей вкладываются основные ресурсы. «Реальные изменения произойдут, когда производственные отделы поймут, что для них значит ESG, — утверждает Джонатан Бейли, директор Neuberger Berman (компании, управляющей активами стоимостью $315 млрд) по инвестированию в ESG. — Инвесторы и гендиректора создают для этого возможность — но созданием продуктов и услуг, необходимых и акционерам, и обществу, занимается среднее звено».

Заинтересовать сотрудников этого уровня — задача совета директоров и топ-менеджеров. Если это уместно, руководство может приглашать менеджеров на совещания с инвесторами. Менеджеры производственных подразделений должны также участвовать в процессе определения значимых проблем ESG, влияющих на бизнес. Руководителям следует оценивать работу сотрудников среднего звена не только по финансовым, но и по экологическим, социальным и управленческим показателям, причем не в квартальной или годовой, а в более долгой перспективе. 

ИНВЕСТИРУЙТЕ ВО ВНУТРЕННИЕ СИСТЕМЫ ОПОВЕЩЕНИЯ О РЕЗУЛЬТАТАХ РАБОТЫ В ОБЛАСТИ ESG. Во всех крупных компаниях есть сложная и надежная ИТ-инфраструктура для формирования финансовой отчетности — а вот системы для точного расчета результатов по ESG встречаются редко. Эту информацию обычно собирают с помощью таблиц или внутренних программных решений по отдельным показателям, например выбросам углекислого газа, цепочкам поставок или удержанию клиентов. В итоге данные по ESG оказываются устаревшими и неточными, и это осложняет работу не только инвесторов, но и руководства. В наши дни одна из главных проблем компаний, желающих создавать интегрированную отчетность, состоит в том, что информация по ESG редко бывает доступна тогда же и в том же формате, что и финансовая. Поэтому не помешает разработать стандарты предоставления и хранения такой информации, как это уже делают GRI и Управление по стандартам отчетности в области устойчивого развития (SASB). 

Руководители компаний могут подстегнуть изменения, использовав для этого три приема. Во-первых, можно начать применять эти стандарты во внешней отчетности. Во-вторых — потребовать от поставщиков ИТ-решений для получения финансовой информации внедрить в них ESG-метрики. Ряд крупных софтверных фирм уже работает над этим — если они увидят явный спрос, будут работать еще интенсивнее. В-третьих — предложить аудиторским фирмам проверять наряду с финансовой и отчетность по ESG. Да, будут проблемы (понадобятся стандарты и более интегрированные ИТ-системы) и сомнения (например, связанные с расширением обязательств). Но все это можно преодолеть, чтобы идти в ногу с инвесторами.

СОВЕРШЕНСТВУЙТЕ СИСТЕМЫ ИЗМЕРЕНИЯ И ОТЧЕТНОСТИ. Некоторые аспекты ESG не влияют на прибыль компании, но влияют на социум. Все большая доля инвестиционного сообщества интересуется этим влиянием и с готовностью вкладывается в организации, работающие на благо общества. Основная проблема фирм, желающих привлечь таких инвесторов, в том, что единого способа оценки положительного и отрицательного воздействия ­товаров и услуг на общество пока не существует. Возьмем для примера географический фактор. Переход предприятия с угля на энергию ветра будет иметь большее позитивное значение в Китае, чем в Норвегии, где почти вся энергия производится ГЭС.

Проект Impact Management объединяет организации, которые пытаются свести воедино инициативы по измерению воздействия компаний на планету и созданию отчетности об этом воздействии. Гендиректор проекта Клара Барби называет его «большим зонтом» для людей и фирм, стремящихся сформулировать единые стандарты для компаний и инвесторов. Компании, как и инвесторы, находятся на переднем крае этой инициативы — им предстоит постигать новое вместе. Размышлять о последствиях корпоративной деятельности можно опираясь на цели в области устойчивого развития, предложенные ООН. В число этих 17 целей входит ликвидация бедности и голода, выработка моделей ответственного потребления и производства, обеспечение гендерного равенства. Исследование отчетности в сфере устойчивости, проведенное в 2016 году PwC и ­охватившее 470 компаний в 17 странах, показало: цели ООН упоминаются в 62% отчетов, хотя количественные цели по влиянию на общество обозначены лишь в 28%.

ПРИНЦИПЫ ОЦЕНКИ компаний инвесторами заметно меняются. Можно спорить о сроках этих перемен, но не о самом факте. Крупные корпорации, акции которых держат большие фирмы, управляющие пассивными активами, и пенсионные фонды почувствуют их первыми. Но и компаниям меньшего размера недолго осталось ждать. Всем фирмам независимо от масштаба стоит воспользоваться открывающимися возможностями и привлечь инвесторов, готовых поощрять партнеров за долгосрочную работу на благо общества.

Об авторах

Роберт Экклз (Robert G. Eccles) — приглашенный профессор практического менеджмента в Школе бизнеса Саида при Оксфордском университете.

Светлана Клименко (Svetlana Klimenko) — ведущий специалист по финансовому менеджменту в департаменте вице-президента по операционной политике и страновым услугам Всемирного банка.